— Двойной скотч, неразбавленный.
Бармен расстелил перед Роном белую салфетку и только после этого поставил стакан.
— Это должно вам понравиться. Рон благодарно кивнул.
— В какое время обычно закрываетесь? — спросил он вяло.
— В два часа. У вас масса времени. Больше чем достаточно, чтобы напиться до упаду, если вы именного этого добиваетесь.
— Это мысль. Но не слишком симпатичная для человека, которому нечем заняться.
— Интересуетесь компанией? Я могу…
— Нет.
Бармен убрал руки со стойки и отступил назад.
— Не обижайтесь, приятель. Просто у вас вид парня, которому хочется дать себе волю. Вот и все.
Бармен отошел, а Рон вернулся к своему стакану. Женщина мне нужна в последнюю очередь, подумал он. Особенно профессионалка.
Это было в первый год после того, как он выбрался из госпиталя. Тогда было легче заплатить за секс, чем каждый раз выворачивать себя наизнанку перед женщиной, которая так и не научилась прятать жалость в глазах при виде его изуродованного, плеча.
После первого опыта с проститутками Рон почувствовал себя еще более одиноким. Эти женщины были умелы и привлекательны, но не могли дать ему того тепла, которое он страстно искал. Теперь он предпочитал этой чертовщине воздержание.
Все под контролем, мысленно усмехнулся Рон, чокаясь со своим отражением в зеркале. Но, прежде чем сделать глоток, он оказался лицом к лицу с Джейн Сандерс.
Без косметики она выглядела как мальчишка-сорванец, а не как преуспевающая деловая женщина.
Рон решил, что такой она нравится ему гораздо больше — не так подавляет.
— Стакан белого вина, пожалуйста, — заказала Джейн, залезая на высокий стул у стойки.
— Да, мэм.
Судя по всему, бармен сделал явно неправильные выводы, но Рон не обратил на него внимания. Он сосредоточился на Джейн.
— Как твои бумаги?
— Все закончила, слава Богу, и чувствую себя очень добродетельной.
— Почему же ты не легла спать? — спросил Рон.
— Каждый раз, закрывая глаза, я вижу лицо Марии. Я уже измучила мозги, стараясь придумать, как лучше ей помочь.
Бармен вернулся с вином и, молча поставив бокал перед Джейн, ретировался к дальнему концу стойки.
— А как ты? — спросила она, пригубив вино. Рон пожал плечами.
— Спать ложиться слишком рано, и я не любитель телевидения.
— Не думала, что ты большой любитель проводить одинокие часы в баре, — парировала Джейн и отпила еще вина.
— Иногда бывало.
— У меня тоже.
Она скрестила руки на стойке, и легкая улыбка-воспоминание скользнула по губам.
Рон почувствовал волну желания и даже чуть насладился им, прежде чем подавить.
— Ты хочешь рассказать мне об этом? — Он прекрасно знал, что она хотела. Темные бары — прекрасное место для развязывания языков и быстрого сближения.
Все эти дни Рон не был готов ни к тому, ни к другому, но виски наполнили тело ленью. Может быть, он слишком устал пить в одиночку? Все равно, лишь бы хоть на время не думать о Марии Джекобс.
Джейн бросила на него любопытный взгляд.
— Обещаешь не смеяться?
— Слово скаута.
Поправляя воротничок шелковой блузки, она невольно привлекла внимание Рона к нежной ямочке открытой шеи. Он снова ощутил волнение.
— Был мой тридцать седьмой день рождения, и мой тогдашний избранник уже почти перестал быть таковым. Дело в том, что он влюбился в свою двадцатидвухлетнюю ассистентку, только что окончившую институт. Помнишь его? Я привела его к Чейнам на последнюю рождественскую вечеринку. Высокий бородатый блондин. Он заведовал отделом психологии в администрации штата. Я считала его слишком уравновешенным, а он считал, что я слишком скромна.
Рон уловил нотку вызова в голосе и задумался, что больше мучает Джейн — возраст или то, что ее бросили.
— Таких случаев сколько угодно, — утешал он Джейн, сам не зная почему. — Половина мужчин моего возраста имеет вторую семью.
Ее лоб прорезали морщинки, отчего нос казался длиннее, чем был на самом деле. Рону захотелось наклониться и разгладить эти морщинки поцелуем, но он точно знал, что не сможет вовремя остановиться.
— Так или иначе, я решила напиться и забыть предателя и его новый маленький грешок.
Рон попробовал представить себе доктора Джейн Сандерс пьяной, но ничего не получалось. Вероятно, она стала бы от вина более игривой, как и многие женщины, чувственные от природы. Воображение Рона манило в опасные дебри, и он остановил себя.
— Ну и как, помогло?
— Забыть? Да, конечно, — сказала она с загадочной усмешкой. — Где-то между последним стаканом и первым приступом рвоты я разлюбила его.
Рон облился виски и обругал себя за неуклюжесть. Затем бросил на Джейн недоверчивый взгляд — она все еще улыбалась, как расшалившийся ребенок.
— Что это, Сандерс? — протянул он. — Психологический юмор?
Она задумчиво улыбнулась и искоса посмотрела на него.
— Не-е-т, скорее, эксперимент.
Джейн вертела в руках салфетку. Пальцы у нее были маленькие, гибкие, ногти коротко острижены и покрыты бесцветным лаком вместо кроваво-красного, столь любимого большинством женщин.
— Что за эксперимент?
— Я хотела проверить, смогу ли подогревать твой интерес достаточно долго, чтобы побить мировой рекорд.
Ее глаза по-кошачьи мерцали в тусклом свете. Джейн не флиртовала. Рон не обманывался, считая, что она находит его сексуально привлекательным. Она просто не была профессионалкой, с которыми ему прежде доводилось сталкиваться.
Он поерзал на высоком стуле.
— Ладно, Сандерс. Я клюнул. Что за мировой рекорд?
— М-м-м, подожди минутку, пожалуйста.
Она поднесла запястье к неяркой лампе и стала всматриваться в маленький золотой циферблат. Сейчас ее волосы отливали темно-красным. Как грива у лошадки, что была у него в детстве, только еще нежнее.
Определенно нежнее.
Рон в раздумье потер большим пальцем запотевшему стакану. Интересно, какими окажутся волосы Джейн на ощупь, если пропустить их сквозь пальцы или пощекотать ими шею? Такая же у нее теплая и гладкая кожа, какой она видится в этом тусклом свете?
— Драмролл, пожалуйста, — сказала Джейн, подняв палец.
Рон заметил изумление на лице бармена и почувствовал себя записным идиотом.
— Сандерс…
— Ты сделал это. — Она бросила на Рона быстрый взгляд, заставив его помрачнеть от собственного недоумения.
