— А я не плачу, Кирюшенька. Не плачу. Вчера уж всё выплакала…
— Всё будет хорошо, мама, — успокоил Кирилл. — Когда-то же должна закончиться эта война. Надеюсь, очень скоро. Мы победим, и я вернусь, мама. Жди. Обязательно вернусь… А дед где?
— Там, — махнула рукой в сторону мать. — Он в самую толкучку не полез.
— Я сейчас… — Кирилл выбрался из толпы и, увидев неподалёку опирающегося на костыль деда, подбежал к нему.
— Вот я и ухожу… До свидания, дедушка.
— Врежь им там всем по первое число, внучёк, — старик обнял Кирилла и с силой похлопал его ладонью по спине. — За нас за всех…
— Обязательно, дед, обязательно, — на глаза навернулись слёзы.
— Товарищи призывники, — прокатилось над площадью. — Время.
— Всё. Пойду, — сказал Кирилл и побежал к Шлюзу.
Над воротами горела красная лампа. Караульный нажал кнопку, укрытую в металлический короб сбоку от входа, и створки стали медленно открываться. Оркестр продолжал играть.
— Вы там держитесь вместе, — напутствовала мать Кирилла.
— Присматривайте друг за другом, — вторила ей мать Михаила.
Когда ворота открылись полностью, лампа поменяла цвет на зелёный.
— Пора, ребята, — поторопил начальник городской милиции. — Удачи вам.
Призывники сделали несколько шагов внутрь Шлюза и повернулись к провожающим. Створки начали сдвигаться, и в течение этой невыносимо длинной минуты все, не переставая, махали друг другу на прощание. По щекам Кирилла текли слёзы. Слёзы, вызванные не только горечью расставания, но и бессилием что-либо изменить. Наконец, ворота с грохотом закрылись. Стихла музыка. Кирилл вытер слёзы рукавом и огляделся. Приятели стояли в большом хорошо освещённом ангаре с двумя воротами в противоположных стенах. Ангар обычно использовался для обмена грузами между Периметрами, и Векшин с Грачёвым не раз участвовали в разгрузке автомобилей с местных фабрик и погрузке ящиков, прибывших извне. Сейчас в помещении было пусто, и призывники двинулись ко вторым, внешним, воротам.
— Что, Кириллушка, не весел? Что головушку повесил? — почти по-ершовски спросил Михаил, посмотрев на погрустневшего Кирилла.
— Тоже мне шутник нашёлся, — пробурчал тот в ответ. — Всё тебе весело! Навсегда ж уезжаем. А там… Чёрт его знает, что там…
— Там — приключения! И это главное. Не то, что здешняя скукотища.
— И война, между прочим.
— Так на то мы и вдвоём, Кирюха. Будем держаться вместе, и великие дела нам обеспечены! Мы ведь вместе?
Михаил остановился и протянул другу руку. Кирилл крепко сжал её, и парни обнялись.
— Вместе, Миха, — ответил Векшин.
Раздался скрип раздвигающихся створок ворот, и приятели поспешили к выходу. Снаружи они увидели большую заасфальтированную площадку и уходящую от неё вглубь леса асфальтовую дорогу. Неподалёку от Шлюза стоял зелёный армейский автомобиль, а у ворот ожидал Пограничник. Капитан, как понял по звёздочкам на погонах Кирилл.
— Грачёв и Векшин? Капитан Фролов, — представился офицер. — Садитесь в машину.
Автомобиль приветливо зарычал. Михаил и Кирилл устроились на заднем сидении, а капитан сел вперёд.
— Вы, ребята, вытянули счастливый билет, — сказал он, захлопывая дверцу. — Теперь у вас впереди настоящая жизнь.
— С людьми… а не с уродами… — добавил водитель и надавил на газ.
апрель 2012.
Примечания
1
Исход, 34:11–28.
2
Исход, 20:1-17.
3
Исход, 32:19–29.
4
Бытие, 3:1–6, 22–24.
5
Бытие, 6:5–7.
6
Бытие, 6:8.
7
Исход, 34:14.
8
