— Да, — сказала Триллиан, — это мышки, которых я взяла с собой с Земли.
Она посмотрела ему в глаза, и Артуру показалось, что она едва заметно беспомощно пожала плечами.
— Передай мне, пожалуйста, тарелку с рубленым мясом арктурского мегаишака, — сказала она.
Слартибартфаст вежливо кашлянул:
— Э-э, простите…
— Да, спасибо, Слартибартфаст, — резко сказал Бенджи, — ты свободен.
— Что? Ах, да… хорошо, — сказал старик, не ожидавший такого обращения. — Я пойду, займусь своими фьордами.
— В этом нет необходимости, — сказал Фрэнки. — Кажется, нам больше не нужна новая Земля. — Он повел своими розовыми глазками. — Теперь, когда у нас есть ее обитатель, который был на планете за несколько секунд до ее уничтожения.
— Как? — воскликнул ошеломленный Слартибартфаст. — Не может быть! У меня уже готова тысяча ледников, которые я собирался разместить по всей Африке!
— Можешь покататься там на лыжах, прежде чем их демонтировать, — съязвил Фрэнки.
— На лыжах? — вскричал старик. — Эти ледники — произведения искусства! Изящные очертания, горделивые пики, величественные расщелины! Кататься на лыжах по шедеврам — святотатство!
— Спасибо, Слартибартфаст, — твердо сказал Бенджи. — Это все.
— Да, сэр, — холодно ответил старик. — Благодарю вас. Прощай, землянин, — сказал он Артуру, — желаю хорошего образа жизни.
Кивнув всем остальным, он повернулся и печально вышел из комнаты. Артур посмотрел ему вслед, не зная, что сказать.
— Итак, — сказал Бенджи, — за дело.
Форд и Зафод чокнулись стаканами.
— За дело! — сказали они.
— Простите? — строго сказал Бенджи.
Форд оглянулся и сказал:
— Извините, я думал, что это тост.
Мыши беспокойно поелозили в своих стеклянных тележках, собрались, наконец, и Бенджи подъехал поближе к Артуру.
— Итак, существо с Земли, — сказал он, — ситуация такова. Как ты знаешь, мы в какой-то мере управляли вашей планетой последние десять миллионов лет с целью выяснить эту злосчастную штуку, называемую Главным Вопросом.
— Зачем? — резко спросил Артур.
— Нет, мы об этом уже думали, — сказал Фрэнки, — не подходит к ответу. «Зачем? Сорок два» — видишь, не клеится.
— Я имею в виду: зачем вы это делали? — спросил Артур.
— А, понял, — сказал Фрэнки. — Ну, если быть бескомпромиссно честным, то, наверное, по привычке. И в этом-то все дело: мы уже по горло сыты всей этой возней, а перспектива начинать все заново из-за этих уродов вогонов доводит меня до судорог, понимаешь? Нам с Бенджи просто случайно повезло, что мы закончили нашу работу и покинули эту планету пораньше, а потом пробрались обратно на Магратею с любезной помощью твоих друзей.
— Магратея является шлюзом для прохода обратно в наше измерение, — вставил Бенджи.
— Где нам уже предложили, — продолжил его коллега, — колоссально выгодный контракт на участие в пятимерном чат-шоу и проведение цикла лекций, который мы весьма склонны принять.
— Я бы принял, а ты, Форд? — подстрекательски спросил Зафод.
— О, да, — ответил Форд, — зубами вцепился бы.
Артур посмотрел на них, не понимая, к чему все клонится.
— Но мы должны предоставить результат, — сказал Фрэнки. — То есть, нам по-прежнему нужен Главный Вопрос в той или иной форме.
Зафод наклонился к Артуру.
— Представь себе, — сказал он, — они сидят в студии, вальяжные, самоуверенные, дают всем понять, что они знают Ответ на Вопрос Жизни, Вселенной и Всего на Свете, а потом сообщают: сорок два. Пожалуй, маловато для шоу, да? И никакого продолжения.
— Нам нужно что-то презентабельное, — сказал Бенджи.
— Что-то презентабельное? — воскликнул Артур. — Презентабельный Главный Вопрос от пары мышей?
Мыши ощетинились.
— Да, я понимаю, идеализм, чистота эксперимента, поиски истины во всех ее проявлениях и прочее. Но приходит момент, когда ты начинаешь понимать, что если истина и существует, то она наверняка заключается в том, что всей бесконечно многомерной Вселенной правит кучка маньяков. И если приходится выбирать: потратить еще десять миллионов лет на то, чтобы в этом убедиться, или взять деньги и свалить, то я, пожалуй, предпочту второй вариант, — сказал Фрэнки.
— Но… — начал безнадежно Артур.
— Послушай, землянин, — оборвал его Зафод, — ты — продукт последнего поколения этой компьютерной матрицы, так? И ты был там до того самого момента, когда твоя планета накрылась, так?
— Э-э…
— Поэтому твой мозг — органическая часть заключительной конфигурации этой компьютерной программы, — сказал Форд, как ему показалось, очень вразумительно.
— Ведь так? — спросил Зафод.
— Ну… — сказал Артур с сомнением. Он никогда не осознавал себя органической частью чего-либо. Это всегда казалось ему одной из его проблем.
— Другими словами, — сказал Бенджи, подруливая к Артуру в своем стакане, — есть шанс, что структура вопроса закодирована в структуре твоего мозга. Поэтому мы хотим его у тебя купить.
— Что, вопрос? — спросил Артур.
— Да, — сказали Форд и Триллиан.
— За кучу денег, — прибавил Зафод.
— Нет, нет, — сказал Фрэнки, — мы хотим купить мозг.
— Что?
— Вы же говорили, что можете снять с него электронные показания, — запротестовал Форд.
— Конечно, — ответил Фрэнки, — но для этого его нужно вынуть и препарировать.
— Обработать, — сказал Бенджи.
— Измельчить.
— Ну, спасибо, — крикнул Артур, опрокинул стул и попятился в ужасе от стола.
— Ну, мы можем его заменить, — попытался урезонить его Бенджи, — если для тебя это так важно.
— Да, вставим электронный мозг, — поддержал Фрэнки, — какой-нибудь простенький тебе пойдет.
— Простенький!.. — завыл Артур.
— Ага, — сказал Зафод с внезапной злобной ухмылкой, — запрограммируйте его так, чтобы он мог говорить «Что?», «Я не понимаю» и «Где чай?», никто и не заметит разницы.
— Что? — крикнул Артур, пятясь дальше.
— Вот, я же говорил, — сказал Зафод и вдруг завопил от боли, а Триллиан убрала руку из-за его спины.
— Я замечу разницу, — сказал Артур.
— Нет, — сказал Фрэнки, — мы запрограммируем так, что не заметишь.
Форд направился к двери.
— Извиняйте, мышатки, — сказал он, — мне кажется, что сделка не состоится.
