Зерна отольются в пули

ловушку для шпионов, в котором «Интел» играет роль живца. Может быть есть четвертый, но на него моей фантазии уже не хватает.

Все бы хорошо, но даже целая охапка электроники из будущего оказалась бесполезной перед реальностью середины шестидесятых. Вместо быстрого технического прорыва в куче отраслей, а главное, массового выпуска персоналок, и строительства желанного для меня советского интернета, полтора года потрачено на какие-то черепашьи вальсы, самым успешным проявлением которых стал тетрис на БЭСМ-4. Причем самый примитивный, без графики, даже загрузка программы идет с перфокарт. Впрочем, даже в таком виде штука получилась нужная и коммерчески чрезвычайно перспективная, но… Как это мало похоже на наполеоновские планы позапрошлого года, когда я копался в сохранившемся на ноутбуке Linux, и радовался каждой новой программе!

Впрочем, главный конструктор СКБ-2, начальник целого комплекса предприятий на несколько тысяч сотрудников, не может похвастаться даже этим. Полгода с момента организации по сути полностью убиты в бюрократию и кадры. Прогресс огромный, планов громадье, но работающая ЭВМ все еще не представлена. Для СССР, в котором принято мыслить пятилетками, это вполне нормально и правильно. Однако ставки высоки, поэтому Старос искренне уверен, что проект небольшой промышленной ЭВМ висит на волоске, который может оборваться при отсутствии быстрого результата. Тем более враги не дремлют, даже более чем лояльный Шокин, говорят, на одном из совещаний назвал СКБ-2 шайкой авантюристов. Хорошо хоть не прямо с трибуны.

— Ты когда-нибудь играл на автоматах? — вывел меня из размышлений Филлип Георгиевич уже на полпути к проходной «Интела». — Ну тех, что обычно ставят в барах, Pinball, Airport или там Avalon?²

— Конечно, — я не стал отпираться. — Не совсем на таких, но прекрасно представляю, что вы имеете в виду.

— И ты понимаешь, почему я так поразился вашей игре?

— Хотите устроить что-то подобное? Сделать красочную стойку, добавить монетоприемник, и продавать по тысяче штук в год? Причем зарабатывать на каждой не менее двух килобаксов?

— Откуда ты знаешь?! — Старос резко остановился, и развернувшись ко мне, даже отсупил на шаг в глубокий снег на краю тротуара.

— Догадался. Только думаю, что надо делать не менее десятка тысяч аппаратов, а лучше сразу сотню.³  Не сомневаюсь в бешеной популярности, тем более, подобных игр я легко придумаю не один десяток.

— Неужели? — в голосе Филиппа Гергиевича послышался немалый скепсис.

— Не сомневайтесь, несколько геймплеев уже прорисовал. — Я не смог удержать широкой улыбки. — Вот только про миллионные прибыли придется забыть. Вокруг нас Советский Союз! — я обвел рукой пустую улицу, чуть покосившиеся, темные от времени доски забора НИИ и запорошенные снегом тополя. — И вот это, — я пнул сугроб, снег взлетел пышным облаком, — не белоснежные дюны Дестина. Пальм не видно, все больше елки.

— Ты бывал там? — неожиданно спросил Старос.

— Да, — я кивнул головой. — И не отказался бы еще раз. Но работа тут все же интереснее, чем вилла на Мирамар-Бич⁴ и банка подкопченных шримпов⁵ с пивом у телевизора.

— Может быть ты прав… — пришла очередь задуматься Старосу. — Жаль, не успел я туда съездить, даже и сравнить не с чем.

Он погрузился в себя, и молчал до самого парка, в который мы направились, захватив с собой Анатолия и Катю. Окончательно Филипп Гергиевич пришел в себя только после того, как получил в лоб снежком от строящих снежную крепость пацанов. Тут сложно оставаться равнодушной букой, пока с боем отступали – досталось всем.

— Ты на самом деле веришь в такое количество? — чуть отдышавшись, продолжил беседу Старос. — По десять тысяч долларов за штуку, получается миллиард.⁶  Конкуренты нас разорвут в клочья!

— Если грамотно запатентовать игры, замучаются нас двигать. Популярных сюжетов не так и много, есть запас по времени в пару лет. Главное, чтобы идеология не помешала баранам из минторга шевелить булками. — Я не стал обращать внимания на удивленного сленгом Староса, и продолжил: — Меня, если честно, беспокоит отход от основной цели, управляющего компьютера. Как бы это направление не зарубили на самом верху…

— Ты не представляешь, как они нуждаются в валюте! — перебил меня Старос. — Знаешь, даже негры-уборщики смеются над советскими сотрудниками в ООН, которых заставляют сдавать государству девять десятых своего личного жалования. Коммунисты считают каждый дайм!⁷  Не сомневайся, если грамотно представить изделие в ЦК, нас поддержат со всем возможным энтузиазмом.

— Здорово! — откровенно обрадовался я.

Что-то совсем я осоветился за последнее время, чуть шаг в сторону от техники, и автоматически подстраиваю свою точку зрения под газетно-телевизионные штампы. В «Правде» на Гостелерадио бесполезно искать намеки на валютные проблемы, скорее можно подумать, что СССР живет в своей, отдельной галактике. Где никогда не видели долларов, марок, фунтов и франков. Только «Известия» для полной дезинформации населения регулярно публикуют на последней странице маленькую табличку высосанных из пальца валютных курсов.⁸  Придется поработать над собой, кривое понимание реальности только что едва не привело меня к ошибочным действиям. Ведь я не собирался поднимать вопрос компьютерных игр до начала серийного выпуска старосовской ЭВМ.

Но нечего лишний раз выставлять себя молодым ортодоксом!

— Сколько времени займет изготовление такого устройства? — пусть это пойдет как заранее заготовленный вопрос, моя проверка-подначка Филиппа Георгиевича, а не наоборот.

— Ну… — Старос чуть замялся. — Арифметико-логическое устройство для промышленной ЭВМ мы уже вчерне обкатали, полагаю, что его мощности хватит с избытком. В общем, если навалиться, то через месяц макет будет готов.

— Нужно непременно обеспечить замену игр сменой специального картриджа с ПЗУ, — вставил я экспромт как заранее обдуманный ход. — И вообще, если вся программа будет в ПЗУ, оперативная память понадобится только для дисплея.

— Выводить цифры и буквы на экран не надо! — подхватил идею Филипп Георгиевич. — У вас сделано прямоугольниками, но это не оптимально. Соотношение сторон кинескопа четыре к трем…

Он присел, и затянутым в черную кожу перчатки пальцем написал цифры: «40х30»

— Этого маловато будет, — прикинул я картинку. — Что-то понятное на экране получится только линий от двухсот по горизонтали.

Старос демонстративно, прямо на снегу перемножил 200 на 266, и с сожалением констатировал:

— Более пятидесяти килобит, это чересчур, — он зло затер ногой итоговое число. — Получится очень дорого, и не факт, что влезет в тумбу корпуса.

— Тогда придется остановиться на тетрисе, — с сожалением констатировал я. — У нас там восемьдесят символов в строке, и тридцать два в столбце. Тоже неплохо, но революции не получится.

— Не страшно, — Филипп Георгиевич был полон энтузиазма. — Помню, в ближайшем баре пара автоматов стояла лет двадцать, и все равно находились желающие сыграть! Так что сполна хватит того, что вы уже придумали.

— Минуточку! — в моей памяти всплыла картинка из Battle City,⁹  игры с приставки «Dendy»,¹⁰  в которую было убито много-много часов детства. — Ведь можно использовать разные символы восемь на восемь точек! Если сильно постараться, то с их помощью на экране получится полная иллюзия в триста двадцать на двести сорок точек! Причем знакогенератор можно загружать в ПЗУ вместе с основной программой!

Я бухнулся на колени, и начал выписывать на свежем снегу квадратики со звездочками, паучками,