– Просто удивительно, как быстро распространяются новости, – продолжал он, – тем более что мы еще не делали официального объявления.
После этих слов капитан Певерилл пустился в пространные объяснения по поводу того, что объявление было отложено из-за необходимости сообщить новости Чарлзу, но с каждым его словом выражение лица леди Клэридж становилось все более и более подозрительным.
– Следовало бы сначала сообщить об этом ее дяде, тем более что он открыл для нее двери своего дома, – холодно заметила женщина. – Тогда нам не пришлось бы узнавать о вашей помолвке от посторонних людей. – Она бросила быстрый взгляд на стоявшую неподалеку леди Маунтхит.
– Приношу свои извинения, миледи, – ответил капитан. – Конечно, вы совершенно правы, тем более что я надеюсь оставить Куинн под вашим присмотром на несколько месяцев до свадьбы. Сам я не смогу оставаться в Англии так долго, но ко дню бракосочетания обязательно вернусь.
Несколько месяцев? Куинн совершенно не собиралась оставаться в Англии! Более того, она намеревалась незамедлительно вернуться домой, пока эта абсурдная история с помолвкой не получила своего развития.
– Папа, думаю, мы не вправе просить... – начала было она, но лорд Клэридж нетерпеливо перебил ее:
– Пустяки, дорогая. Ты – член нашей семьи, и тебе в ожидании счастливого дня свадьбы просто необходимо остаться у нас.
Похоже, такая перспектива устраивала его как нельзя лучше. Отец тоже выразил живейшее одобрение, не обращая внимания на ледяные взгляды леди Клэридж и ее дочери.
Куинн вздохнула. Что ж, оставшись наедине с отцом, она сумеет убедить его в величайшей глупости затеянного предприятия, а также в том, что ей необходимо вернуться в Балтимор на первом же судне.
Однако в течение следующих нескольких часов у нее не было ни малейшей возможности поговорить ни с отцом, ни с лордом Маркусом. Мимо них вереницей шли представители лондонской знати, которым не терпелось поздравить молодую пару. Куинн бросала на отца выразительные взгляды, но тот упорно их игнорировал. Когда все закончилось, и лорд Маркус откланялся, предварительно поцеловав ей руку, капитан прошептал:
– Все получилось просто замечательно. – В его голосе звучала неподдельная радость. – Быть помолвленной с сыном герцога! Неплохо для первого дня в обществе, а?
Куинн недоуменно уставилась на папашу.
– Неплохо? Как ты можешь так говорить? Теперь все думают, что я помолвлена, хотя это не так! Если бы ты спланировал это заранее, я бы решила, что ты сошел с ума.
Капитан поежился.
– Да, конечно. Лорд Маркус согласился встретиться со мной завтра. Уверен, мы придумаем, как выпутаться из этой ситуации.
Куинн облегченно вздохнула:
– Слава Богу! Совершенно ясно, что он, так же как и я, не горит желанием оказаться в такой ловушке.
Увы, эти слова не были искренними, но девушка отказывалась признаться в этом даже самой себе.
Всю дорогу до дома она не проронила больше ни слова, но, укладываясь спать, почему-то думала лишь о сияющих голубых глазах лорда Маркуса.
– Говорю тебе, это просто ошибка! – раздраженно выпалил Маркус. – Завтра я встречаюсь с мистером Певериллом. Не сомневаюсь, что мы сможем выбраться из всего этого, не вызывая лишних сплетен.
Питер многозначительно покачал головой:
– Если это ошибка, то кто ее совершил? Не могу поверить, что страх оказаться объектом сплетен леди Маунтхит мог заставить тебя в одно мгновение предстать в роли жениха. С каких это пор скандалы в обществе так тебя занимают?
Маркус нервно снял плащ и перчатки, кинул их лакею и жестом велел тому покинуть библиотеку.
– Не я объявил о помолвке. Это сделал капитан Певерилл. Если бы скандал касался только меня, я бы немедленно от всего отказался, но под угрозой оказалась репутация мисс Певерилл. Ты на моем месте поступил бы точно так же.
– Вот именно! Забавно, но на твоем месте я действительно поступил бы точно так же. – Питер налил себе бренди и поднял стакан. – Знаешь, мне кажется, тебя нужно поздравить.
– А мне так не кажется, – мрачно усмехнулся Маркус. – Хотя немного бренди сейчас не помешает. Налей и мне стаканчик.
Питер протянул брату спиртное и дождался, пока тот сделал несколько глотков.
– Может быть, это судьба, – наконец сказал он.
Очередной глоток обжигающего напитка застрял у Маркуса в горле. Прокашлявшись и восстановив дыхание, он прохрипел:
– Судьба? Ты называешь судьбой негодное поведение этой девчонки и злой язычок леди Маунтхит? Чья же это судьба?
– Твоя, конечно. Судьба не выбирает средств, чтобы заявить о себе. Я не раз убеждался в этом.
– Тебе легко говорить, – обиженно проворчал Маркус. – Но я сам хочу управлять своей жизнью, и женитьбе в ней нет места. Особенно на вчерашней школьнице, которая меньше всего на свете хочет оказаться под венцом.
– Неужели мисс Певерилл так юна? Я говорил с ней, и мне показалось...
