утверждает, что не в состоянии контролировать ситуацию. Машина как будто сопротивляется всем его усилиям, и, по-видимому, попасть на те планеты, которые он специально выбрал, чтобы показать вам, не удастся”.
После небольшого обмена мнениями эксперимент решено было продолжать, так как, хотя вторая планета и реагировала на наше вторжение необычно, но опасности, по-видимому, никакой не было. В этот момент где-то в машине раздался довольно громкий щелчок. Хотя мы еще этого не знали, но это было начало конца.
Меня поразил этот щелчок, звук этот был необычным. Было такое впечатление, что где-то лопнула преграда, сдерживавшая огромную массу энергии, готовую все смести на своем пути.
Тревога, охватившая всех присутствующих, усиливалась с каждым мгновением. Господин (Двенадцатый) торопливо крутил что-то на контрольной панели, но изображение не менялось. Это по- прежнему была та планета, на которой мы видели освещенный яркими огнями ночной город. Перед нами неподвижно застыл берег далекого моря, на воде которого дрожали блики не видимой нам луны. И вдруг…
В выходном отверстии машины показалась какая-то фигура. Сейчас мне трудно вспомнить все те чувства, которые вызвало у меня появление таинственного создания. Мелькнула даже мысль, что перед нами суперчеловек из гиперпространства, который, чтобы положить конец нашему вторжению, решил уничтожить нас. Кто-то из ассистентов, не растерявшись, направил на него луч прожектора, и стало видно, что, по крайней мере, внешне, это был обычный человек — высокий, крепкого сложения, со спокойным красивым лицом.
Кто-то из стоящих рядом со мной людей воскликнул: “Как, это же профессор Кенрубе!”
Для большинства находившихся в Грибе-Шлосс людей все, наверное, стало в эту минуту ясно. Я, однако, узнал только потом, что Кенрубе один из создателей машины, который оказался предателем. Его подозревали в уничтожении предыдущей машины, но так как никаких явных доказательств его вины не обнаружили, то подозрения против него были признаны недостаточными для отстранения его от работы с машиной, и он продолжал делать свое черное дело.
Несколько дней назад подозрения против Кенрубе возникли снова, и на этот раз он был изолирован и содержался под стражей. Каким-то непонятным образом ему, очевидно, удалось ускользнуть, и сейчас он появился в Грибе-Шлосс, чтобы убедиться, что его подрывные действия не пропали даром. И этот человек стоял сейчас перед нами, спокойный и невозмутимый. Мне казалось, нужно было запретить ему говорить, но руководство, видимо, решило, что если дать ему высказаться, то его слова можно будет потом использовать против него самого. Не могу сказать, что я понял многое из того, что говорил профессор, но запомнил я все очень хорошо, и сейчас я хочу попытаться изложить все так, как слышал.
Кенрубе начал свою речь следующими словами: “Не знаю, сколько у меня осталось времени, и поэтому я хочу продолжить свой рассказ, начатый в тюрьме и записанный на диктофон. Попытаюсь закончить, пока…” Он не договорил и через минуту продолжал: “Я сейчас уже не думаю о мести, хотя одному Богу известно, как мы были близки с братом и как тяжела для меня эта потеря. Я хочу рассказать миру о своем изобретении”.
Было видно, что этот глупец пытается приписать все заслуги себе. Я не понял, о каком диктофоне идет речь, но продолжал слушать. Профессор говорил: “Идея эта зародилась давно, когда я стал размышлять о воздействии на психологию человека окружающей его географической, физической среды. Конечный продукт- сознание человека — особым образом, сложно и многопланово, с этой средой взаимодействует. С этого и начались мои поиски. Мысль о мести пришла позже.
Я могу сказать со всей определенностью, что месть моя задумана и осуществлена настолько грандиозно, что в истории этому нет примера. Вот перед вами машина с неограниченными возможностями. С ее помощью вы можете сделать все — но прежде вам нужно полностью изменить свой менталитет, свой способ мышления, чтобы взаимодействовать с материей на основе законов, которым она подчиняется.
Я не сомневаюсь, что вы в состоянии построить тысячу таких машин, но знайте — каждая из них будет пострашнее чудовища Франкенштейна. Некоторые из них будут искажать ход времени, как это случилось при моем появлении здесь. Другие будут снабжать вас нефтью, которая исчезнет, когда вы протянете к ней руки. Следующие наполнят нашу зеленую и прекрасную планету отвратительными существами или будут потрясать ее всплесками чудовищной энергии. Но вы никогда не будете знать, чего ожидать, и вам никогда не удастся использовать эти машины так, как вы хотите.
Вы, возможно, сейчас мне не верите, считаете, что я пытаюсь ввести вас в заблуждение. Господин (Двенадцатый), я не сомневаюсь, провел испытания, которые оказались успешными. На самом деле это только результат моего влияния, оказанного на машину ранее, а теперь, когда она испытала шок от такого огромного количества чужеродных для нее воздействий, это разладило весь тонкий механизм ее взаимодействия с окружающим миром.
И вовсе не потому, что машина обладает сознанием и действует так или иначе по своей воле. Она подчиняется определенным законам, которые вы должны узнать, и в процессе этого перестроится весь ваш менталитет, ваше восприятие и мышление. И тогда весь мир станет другим. И, конечно, задолго до этого исчезнут с лица Земли нацисты. Они сами обрекут себя на гибель.
Месть! Да, и это месть благородная! Как же еще добиться того, чтобы бесчеловечная идеология и ее носители были стерты с лица Земли, если не усилиями всех других стран, которые не предпримут никаких шагов к уничтожению фашизма, пока он не начнет действовать против них?
Я очень смутно представляю себе, что машина сделает со мной, да это и не важно. Но я хочу спросить сейчас нашего великого фюрера: “Где же вы будете теперь получать нужное вам сырье?”
Наверное, профессор очень точно рассчитал время, потому что именно в ту минуту, когда он произнес последнее слово, он начал как бы растворяться в воздухе и исчез, слившись с материей, с которой он научился взаимодействовать, изучая ее законы, и откуда он черпал свои жизненные силы.
У этого сумасшедшего оказался в запасе еще один сюрприз для нас. Темная планета с исчезнувшим городом пропала из поля зрения, и мы увидели какой-то новый мир, также погруженный в темноту. Когда наше зрение адаптировалось к тусклому освещению, мы смогли разглядеть, что перед нами огромное водное пространство, заполняющее все вокруг. Машина стала спускаться вниз, глубже и глубже, до уровня, по крайней мере, километров на пятнадцать ниже поверхности, судя по давлению, регистрируемому приборами на контрольной панели.
Раздался ужасающий шум, который, казалось, сотряс Землю.
Только тем, кто был рядом с фюрером в стальной наблюдательной камере, удалось избежать гибели. На расстоянии шести метров стоял армейский грузовик с включенным мотором, и не в первый раз я с благодарностью подумал, как хорошо, что всегда неподалеку от того места, где находится фюрер, наготове машина с работающим мотором.
Когда мы неслись на всех парах по недавно вымощенной дороге, ведущей из долины, под колесами машины бурлила вода. С ужасом смотрели мы назад, понимая, что были на волосок от гибели. По тому месту, где мы только что находились, несся огромный, бурный поток воды.
Всего за несколько минут вода поднялась на сто двадцать метров. В какой-то момент казалось, что она затопит всю долину, но потом она словно успокоилась и мощной новой рекой потекла к Балтийскому морю.
Примечание автора:
Это не последний документ в досье. Есть еще несколько писем, но предавать их гласности было бы рискованно, так как ГПУ могло бы с их помощью выйти на след человека, который рисковал своей жизнью для того, чтобы эти документы оказались у нас.
Вряд ли необходимо говорить, что впоследствии мы все узнали ответ Гитлера на вопрос профессора Кенрубе: “Где же вы будете теперь получать нужное вам сырье?”
Двадцать второго июня, практически в тот же день, когда три месяца назад был разрушен Грибе- Шлосс, нацисты развязали войну против России. В конце тысяча девятьсот сорок первого года они находились в состоянии войны с Соединенными Штатами Америки.
