— Тэсс, — шепотом повторил Дэн, не отводя от нее глаз. Что-то сильнее его воли подтолкнуло капитана вперед. Костяшки пальцев легко коснулись ее щеки. Милая, какая же ты прелесть! Умом Дэн понимал, что не имеет права так поступать, но ничего поделать с собой не мог. Нежнее, чем крыло бабочки, он прикоснулся губами к ее губам.
И вобрал в себя ее дыхание.
«Он покушается на мое дыхание и на мою душу», — подумала Тэсс, чувствуя, как мужские губы властно завладевают ею. Голова опять закружилась, гораздо сильнее, чем раньше. Внутри все обмерло и затрепетало. Он провел языком по ее губам, потом медленно, но настойчиво протолкнул его дальше. Теплые сильные пальцы зарылись в густые волосы и обхватили затылок. Дэн ласкал ее губы и рот, вызывая пьянящее наслаждение. В этом долгом поцелуе были и нежность, и любовь, и желание. Слабеющая в его руках Тэсс почувствовала, что вся горит, и из последних сил уперлась рукой в грудь, пытаясь освободиться.
Решив, что ей неприятно, Дэн резко отпрянул.
— У-у-ух, — вздохнула она, откидываясь на по душку. «Так меня еще никто не целовал».
— Прошу простить меня за дерзость, Тэсс. — Он встал и спрятал руки в карманы, словно боясь не совладать с ними еще раз. — Мне не следовало… Вы больны.
Тэсс улыбнулась, глядя снизу вверх и не заметив особого чувства вины на его лице.
— А теперь я хочу, чтобы вы заглянули в мою сумку.
— Почему? — озадаченно нахмурился он.
— Потому что я лазила в ваш стол.
— Неужели? — Губы его раздвинулись в улыбке. «О Боже, она просто бесподобна!»
— И в ваш шкаф.
— Куда еще?
— Больше не успела. Вы меня застали…
Капитан задумчиво кивнул.
— Что именно вы хотели узнать, миссис Рэнфри?
Ну что ж, все начинается по новой.
— Во-первых, почему я оказалась на этом, как его… — не договорив, Тэсс широко зевнула.
— На фрегате, — подсказал Дэн.
— Простите, но я по-прежнему ничего не понимаю. Почему вы не доставили меня на берег, не отправили в ближайшую больницу?
«Успокоительный чай начал оказывать свое действие», — подумал Блэкуэлл.
— Мы все еще находимся в нескольких сутках хода от ближайшей земли, а, кроме того, я сомневаюсь, что на этих островах есть хоть какая-нибудь больница.
— О, вы шутите!
— У меня нет оснований скрывать от вас правду, миссис Рэнфри. Уверяю вас, я говорю совершенно серьезно.
По выражению его лица Тэсс поняла, что так оно и есть. Она мысленно перебрала все результаты своего краткого расследования. Никаких признаков современной цивилизации. Никаких удобств. Странная реакция на упомянутые ею технические термины. Возвышенные обороты речи, церемонная манера поведения, одежда, эта комната, этот корабль, наконец!
— Как вы считаете, капитан Блэкуэлл, в каком году мы живем?
Он нахмурился, услышав столь элементарный вопрос, заданный тоном, каким взрослый спрашивает несмышленого ребенка о самых простых вещах, которых тот не знает.
— Я не считаю, миссис Рэнфри, — сверкнул Блэкуэлл глазами. — Я знаю, что сегодня двадцать третье июня тысяча семьсот восемьдесят девятого года от Рождества Христова.
Тэсс захотелось заорать.
Ну все ясно. Он просто сдвинулся! Изнывающий от скуки богач создал себе Страну Фантазию и играет в пирата восемнадцатого века. И, судя по всему, заигрался. О Боже! Тэсс уронила голову на руки. А ей-то теперь что делать? Может быть, он опасен?
— А могу ли я задать тот же вопрос вам? — услышала Тэсс.
— Ну, относительно дня я не уверена, — вздохнула девушка, — но июнь точно. — И, подражая его интонации, закончила: — Тысяча девятьсот восемьдесят девятого года от Рождества Христова.
— Что ж, хотя бы в месяце мы не расходимся, — сверкнул глазами капитан. Тонкая улыбка играла на его лице. Достав из кармана связку ключей, он подошел к бюро и отомкнул дверцу. Обескураженная, Тэсс, откинувшись на подушки, смотрела, как он достает из бара хрустальный графин.
— Не желаете бренди?
— Эта отрава плохо действует на почки, — зевнула она, отрицательно покачав головой.
— Если считать по-вашему, миссис Рэнфри, — парировал Блэкуэлл, — моим почкам уже больше двухсот лет, но с ними до сих пор все в порядке.
— Сдаюсь, капитан Блэкуэлл, — сонно улыбнулась Тэсс, подавляя очередной зевок. «Пожалуй, надо простить его. Почему бы и нет? В конце концов это может быть забавно. Во всяком случае, он резко отличается от всех мужчин, с которыми мне приходилось иметь дело».
Когда Дэн подошел к кровати, она уже спала, свернувшись клубочком и подложив под щеку ладонь. Полюбовавшись ее безмятежной красотой, Блэкуэлл вернулся обратно, уселся в глубокое кожаное кресло и, не обращая внимания на беспорядок, взгромоздил ноги на письменный стол.
Тысяча девятьсот… Не хотелось думать о ее словах — они лишь подтверждали его подозрения. Хотелось думать о ней. О ее крепком теле, о длинных стройных ногах и, о Боже, о совершенно головокружительном вкусе ее губ. «Она явно очень неопытна, — решил Блэкуэлл. — Не исключено, что даже девственница». Тэсс Рэнфри искренна, прямодушна и… очень желанна. Блэкуэлл не мог не признать, что общение с ней доставляет ему истинное наслаждение. За всю свою жизнь ему не доводилось встретить женщину, подобную этой. Дэн отставил бренди и поднялся. Он хотел ее, как никого и никогда, но понимал, что бедняжка безумна.
Глава 6
Дэн негромко чертыхнулся, запустив пальцы в свою гриву цвета воронова крыла.
— Должно быть, ты ошибаешься, Дункан.
— Нет, сэр.
— Но как это может быть? — полушепотом возразил капитан. — Проявить такую жестокость к столь милому и прекрасному созданию! — Отвернувшись от слуги, он перевел взгляд на играющую в лунном свете поверхность океана.
— Прошу прощения, сэр, но причины могут быть разные, — упорствовал старик, хотя подобная несправедливость и у него самого вызывала ярость. — Рэнфри — знатная фамилия. В ней есть люди с графским титулом.
Дэн глубоко вздохнул, глядя на звезды.
— Но выбросить ее за борт? В шторм?
— У знати и богатеев свои причуды. — Дункан провел босой ногой по гладким доскам. Вокруг на палубе вповалку спали члены экипажа. — Знаете, сэр, иногда, э-э… бывает, когда у одного из родственников, э-э… становится не в порядке с головой, они…
— К черту, Макпит! — рявкнул капитан, каменея лицом. — Проваливай к дьяволу!
Дункан в ответ вздернул подбородок и, прищурившись, отчетливо произнес:
— Мне очень нравится эта девушка, капитан Блэкуэлл. И я отнюдь не желаю замарать ее репутацию или причинить ей самомалейшую неприятность.
Они впились друг в друга глазами. Черная туча еще не забытой обиды заволокла лицо старика. Раздражение, как рябь на спокойной воде, промелькнуло в душе Дэна и пропало.
— Я понимаю, — примирительно вздохнул он. Крепко сжав пальцами брус фальшборта, капитан положил голову на руки. — Прости мою несдержанность, Дункан, — пробормотал он. Не услышав ответа, Дэн выпрямился и посмотрел на слугу. Тот улыбался.
— Необычное создание, не правда ли, сэр?
— Это точно, — подтвердил он, вспоминая вкус ее губ.
