совершенствуя структуру и иерархию и впитывая опыт всего света, особенно по части любовных наук и борьбы с соперницами, секретов обольщения и красоты. В результате возникла своеобразная культура, которая уже тысячи лет цветет и плодоносит под сенью загадочных сералей. А тайны, окружающие этот пленительный мир утонченных чувств, так и остаются тайнами, сколько бы их ни пытались раскрыть. Как аромат духов, формула которых — всего лишь несколько знаков, и не более того.
Арабский халифат принес в Европу восточную культуру и науку. И вместе с тем вернул миру множество произведений античных авторов, которые сохранились лишь потому, что были когда-то переведены на арабский язык.
Арабские цифры потеснили римские. Мавры преобразили Пиренеи и весь юго-запад Европы. Смешение рас, языков, знаний придало общественному развитию новую энергию. Европа узнала о гаремах, которые не укладывались в привычные представления, но вызывали жгучий интерес. С уходом арабов гаремы не исчезли. Они переместились во дворцы европейских королей и вельмож, хотя и в несколько ином виде.
Тем временем крестоносцы отправились на Восток, захватили Иерусалим и Византию и основали Латинскую империю, которая просуществовала всего полвека.
Отправляясь спасать Гроб Господень и освобождать Святые места, крестоносцы несли смерть и разрушение. Немало пострадали от них и единоверцы, жившие на том же Востоке.
В Европу потекли не только богатства, но и невольники. Зачастую убранства захваченных гаремов переправлялись в Европу вместе с их обитательницами. Уцелевшие участники Крестовых походов, возвращаясь в свои страны, распространяли научные, философские, медицинские, технические и прочие достижения Востока.
Те, кто не желает признавать плодоносное взаимовлияние Востока и Запада, обычно цитируют знаменитые слова Редьярда Киплинга из баллады «Запад и Восток», которым вместе не быть. Однако все оказывается не так примитивно, если прочесть то, что на самом деле написал автор:
Франкский король Карл Великий (742–814) создал обширную империю и увенчал свое могущество множеством любовниц, среди которых были и весьма родовитые дамы.
Данте Алигьери в своем «сошествии в ад» нашел распутников во втором круге:
Но служителей Эроса это не останавливало.
Английский король Генрих VIII (1491–1547), не получив разрешения Папы Римского на развод с опостылевшей женой, реформировал английскую церковь и был провозглашен главой церкви Англиканской. Более того, он провел секуляризацию (обратил церковную и монастырскую собственность в светскую), но его шести женам от этого легче не стало. Головы им рубили, как простым смертным.
Французский «король-солнце» Людовик XIV (1638–1715), объявивший: «Государство — это я», украсил свои дворцы блистательными фаворитками, купавшимися в щедростях лучезарного властителя. Фаворитки не только услаждали правителя, они обретали политический вес, входя в государственные дела и все более на них влияя. Разумеется, в первую очередь они заботились о собственных интересах, ввергая короля в безумные траты, подрывавшие экономику государства.
Людовик XV (1710–1774) (Возлюбленный) унаследовал пристрастия прадеда Людовика XIV и пошел еще дальше, окружив себя роскошным гаремом на манер турецкого султана и провозгласив девиз абсолютного гедонизма: «После нас хоть потоп!» Его жены и фаворитки не только влияли на политические дела, но и провоцировали войны, как правило, неудачные. В угоду Марии Лещинской король вступил в войну за польское наследство, а под влиянием маркизы де Вентимий — за австрийское.
Знаменитая любовница Людовика XV маркиза де Помпадур обрела такую власть, что вошла в историю как самостоятельная фигура. С ее именем связывают и Семилетнюю войну (1756–1763), в результате которой Великобритания отобрала у Франции Канаду, Восточную Луизиану и большую часть индийских колоний.
Печально знаменитый Маркиз де Сад чудовищно «усовершенствовал» европейский вариант гарема каннибализмом, чем весьма гордился, живописуя свои «подвиги» в книге «Жюльетта»: «У меня два гарема: первый состоит из двух сотен девушек от пяти до двадцати пяти лет; когда они погибают, не выдержав жестокого обращения, я употребляю их мясо в пищу. Еще больше женщин от двадцати до тридцати лет во втором гареме, и вы увидите, как я с ними обращаюсь…
За этими предметами моего наслаждения надзирают пятьдесят слуг обоего пола, а для восполнения запасов у меня есть сто доверенных лиц во всех больших городах мира. Следует отметить, что попасть в мое жилище можно лишь тем путем, которым мы с вами добирались, и никто бы не поверил, что здесь проходят целые караваны, потому что все делается в строжайшей тайне. Не подумайте только, будто у меня есть хоть малейший повод для беспокойства, отнюдь: мы находимся на землях герцога тосканского, ему известны все мои проделки, но серебро, которому я не знаю счета, надежно охраняет меня от нескромных глаз и от нежелательного вмешательства».
Де Сад, это чудовище в человеческом обличье, был осужден и заключен в Бастилию, где провел почти двадцать лет и написал свои «мемуары». Освобождение его стало очередной гримасой истории: он вышел на свободу благодаря Великой французской революции, символом которой стало разрушение Бастилии. Похоже, вместе с де Садом на волю вырвался и дух кровавого ужаса, витавший над Францией в годы Парижской Коммуны, якобинской диктатуры, термидорианского переворота и правления Наполеона.
После очередных колониальных войн и захвата европейскими державами части Африки и Азии, интерес к Востоку пробудился с новой силой.
Пресыщенная Европа жаждала не только колониальной роскоши, но и беспредельной восточной чувственности. И, следом за пушками, на Восток двинулись музы. Литература, театр, музыка, живопись мысленно устремились за стены гаремов в сладостные объятия наложниц.
Вдохновленный популярной пьесой К. Брецнера «Бальмонт и Констанца» Вольфганг Моцарт сочинил
