И на стены его нитяные
спичку вешает за бока.
x x x
Старик чаевничает в танке.
Стальное блюдечко цветет
цветами легкими, как санки.
И лошадь соловьем поет.
И соловей поет не хуже.
И окружным путем в броню
въезжает внук из полукружий
окопов дедовых. Коню
он зуб фарфоровый подарит.
И деда поцелует в лоб.
И ласково себя состарит,
как Ноя мировой потоп.
x x x
Стеклодув свисток былинный
богатырскими губами
ухватил за кончик винный.
Трель разбойничья умами
овладела. Глаз стеклянный
византийская княжна
оловянно-деревянный
щурить по свистку должна.
Стеклодув стекло листает,
губой над Русью шевелит.
Княжна свисток его глотает,
и сердце у нее болит.
x x x
Сторож, соловью хамящий,
жмет лаптем на педаль,
где соловей неговорящий
в сторожевую даль
молчит. И к сторожу на руль
садится. Первое 'гуль-гуль'
смиренный сторож произносит
и на ружье соловушку уносит.
x x x
Теребильщица видна.
День и ночь вручную
занята уборкой льна
у земли вплотную.
И разбойники стоймя
на кресты ложатся.
К ним, сандальями гремя,
можно приближаться.
На природе седина
скоро созревает.
Черепная глубина
с поля наплывает.
Теребильщица дрожит
от дневного света.
И подземная кружит
птица, как монета.
x x x
Топтанье началось до света.
Бубнил глазастый горемыка.
Забавна комнатушка эта,
где нету плача, нету рыка.
Где так за ночку надышали
сам горемыка и семейство,
что друг у друга вопрошали
о правоте такого действа.
x x x
Ты выдумщик. Из-за тебя кричали
две женщины на двух монашек.
Из-за одной твоей печали
две курицы на божьих пташек
накинулись. Печаль светила им
твоя, казачья, а не дядина.
И шевелила Третий Рим.
И призраком бродила, гадина.
x x x
Фонарный столбик надувной,
таежный, как иголки,
в подводной лодке ледяной
грызут морские волки.
Под фонарем свое лицо
прозрачными ногтями
подводник чистит, как яйцо,
гнездится в волчьей яме.
Он в лодке складывал избу,
в тайге международной
дрожит, прикованный к столбу
цепочкой кислородной.
x x x
Холодные гантели по ладошкам
разложены. Девичий хоровод
приблудная, беременная кошка
накликала. Химический завод
девчата строят втихаря.
И над гантелями заря
горит. Родные мужики
свои ладони подставляют.
Котята плачут из реки
и обстановку накаляют.
x x x
Чтобы лошадь влезла на березу,
кучер себя к пальме привязал.
Барин черно-белую занозу
вынул из нее и растерзал,
растоптал ее своим копытом.
Оглянуться кучер не успел,
джунгли окружили его бытом.
Соловьище барственно запел.
Об авторе
Асиновский Олег Эдуардович.
Год рождения 1964. Москва.
Пейджер: 961 - 33 - 33 для абонента No 45744.
Публикации:
Антология русского верлибра;
Альманах 'Истоки';
Альманах 'Поэзия';
Журнал 'Литературная учеба';
Газета 'Московский комсомолец';
Сборник 'Молодая поэзия 1987';
Журнал 'Континент'.
В 1989 году в издательстве 'Прометей' вышла книга стихов 'До и После'.
В период '1989 - апрель. 1999' стихов не писал.
Стихи из предлагаемой подборки написаны в 1999 году и нигде не публиковались.
Стихи могут читаться в произвольном порядке.
Этот порядок стихов называется 'РАССКАЗЫ' по имени будущей книги, куда войдут и другие новые стихи.
В книжке расположение стихов будет определено жестко и окончательно.
