ногах.
— Больная Гущина поступила вчера с острым приступом почечной колики, — тут же весело и даже жизнерадостно доложила Ирина Олеговна, так обращались к ней все больные.
— Ну, и как вы себя чувствуете? — спросил доктор и попросил повернуться к нему спиной. Постучал, Анна с удивлением поняла, что боль прошла.
— Замечательно, — сказала она с некоторым сомнением.
Веселый дядька в белом халате, который стоял напротив нее, громко засмеялся.
— Замечательно! Вот так бы все больные говорили на следующий день после приступов!
— А чего это мне так хорошо? — удивленно спросила Анна у докторов.
Дядька опять расхохотался.
— Камень вышел, вот вам и хорошо. Неужели не заметили?
— Нет… — растерянно ответила Анна.
— Так, пошли на ультразвук, — сказал дядька. — Ща посмотрим, вышел наш камешек или затаился.
Анна встала с кровати. Кружилась голова. Оказывается, не настолько ей было хорошо, как казалось. Дядька смотрел на нее чисто с мужским интересом, она это сразу поняла. И не могла взять в толк, чем тут можно любоваться. Из зеркала на нее смотрело исхудавшее лицо желтоватого оттенка с синими кругами под глазами.
— Сейчас переоденусь и приду, — сказала Анна, радуясь, что Алик почти двухметрового роста и его сорочка ей до колена.
— Ну, жду! — игриво сказал доктор и вышел, оглядываясь и бросая многообещающие взгляды.
«Да…Красоту не скроешь…» — иронично подумала про себя Анна. Утренний обход закончился, врачи важно пошли в следующую палату, а Анна опять переоделась в деловой костюм. Вид у нее был просто шикарный. Даже неловко как-то в таком виде разгуливать по затрюханным коридорам запущенной больницы. Женщины придирчиво осмотрели ее, и девушка за компьютером сказала:
— Класс! А туфли просто супер!
Все дружно свесили головы с кроватей, оценить ее туфли. Будто вчера не видели…
Когда Анна заявилась в кабинет на ультразвук, врач не смог сдержать восхищения.
— Да! Таких больных у нас еще не бывало!
— Вчера я не дошла на совет директоров… — объяснила Анна. — Прямо по дороге прихватило.
— Ну, ложитесь, красавица, животик свой откройте. Сейчас повозим по нему такой штучкой, и она нам на экране отразит тот гадкий камешек, который вас так мучил.
Через десять минут доктор порадовал Анну, что камешка-то и нет. Был и сплыл. «Ни фига себе! — подумала Анна. — Куда же он подевался? Что ж я ничего не почувствовала? Совсем плохая была…»
В палате все опять жевали, но каждый свое, домашнее, хотя две шумные тетки в белых халатах принесли в огромном бачке геркулесовую кашу. Тоже серого цвета, как и давешняя манная. Но Анна ее съела в один присест. Изголодалась. В коридоре одна тетка с половником громко вопрошала у другой: «И как они едят эту гадость? У меня даже собака не хочет эту дрянь жрать». Вторая захохотала, и эхо от ее хохота пронеслось по всему коридору. «Да, такие не дадут умереть!» — подумала Анна и вымазала остатки каши корочкой хлеба. Потом примчался Алик с двумя большими спортивными сумками. Бросил их в проходе у ее кровати и вдвоем они побежали искать Ирину Олеговну. Та пробовала было урезонить слишком активную больную.
— Ну, подождите хоть до завтра. Понаблюдаем вас. Бывает, камешек спрячется, его не видно. А потом бац — и тут как тут.
— При всем уважении к вам, Ирина Олеговна, типун вам на язык! — не сдержалась Анна. — У меня срочные дела.
— А выписка из истории болезни? Она только завтра будет готова.
— Да бог с ней. Зачем она мне сдалась? Я и так знаю, что у меня было. А на работе это никого не интересует. Я сама себе начальница.
— Ну, тогда счастливо, — отпустила ее доктор. — Но за выпиской все-таки приезжайте. Мало ли — пригодится.
Алик подхватил обе сумки и потащил к лифту. По коридору прогуливался доктор из кабинета ультразвука и с удивлением вытаращился на Анну.
— А-а, вот почему вы так вырядились! Вы еще с утра задумали бежать! — пошутил он, жадно разглядывая ее фигуру. К этому времени Анна уже успела наложить макияж на лицо, и он явно ею залюбовался.
— Спасибо за все, — сказала Анна и нырнула за Аликом в лифт.
Алик нажал кнопку, дверцы закрылись. Он бросил сумки под ноги и обнял Анну.
— Я же говорю — кто может устоять перед тобой? Даже перед больной. Уже и доктора успела склеить!
— А я не виновата. Он сам мой живот смотрел.
— Надеюсь, ты юбку не снимала перед ним?
— Нет, только кофточку немного приподняла.
— Ну тогда ладно. Главных наших прелестей он не видел!
Алик по-свойски положил ей руки на груди.
— До дома потерпи, — урезонила мужа Анна.
— Какой дом? Сейчас отвезу тебя с сумками к твоей машине, сам на работу, у нас сегодня встреча с австрийцами.
— А я тоже на работу. Закажу билеты по телефону на завтра. Пусть курьер привезет в офис. В Новороссийск на поезде поеду.
— Анечка, а не рано ли? Вдруг опять прихватит?
— Куплю обезболивающее. Килограмм. Уж если что и заболит, приму — сколько захочу. А то в этой ужасной больнице медсестры такие жмоты — лекарства жалеют.
Сотрудники сгрудились вокруг Анны, сначала выражая свое сочувствие, а потом осыпая ее комплиментами. Еще бы, сколько она на себя сегодня косметики истратила — это уму непостижимо. Но нельзя выглядеть слабой тогда, когда все привыкли считать ее сильной волевой женщиной, которая является самой достойной кандидатурой, чтобы возглавить корпорацию.
Анна прошла в свой кабинет и сразу включилась в дела. Повалил народ — с докладами, предложениями, отчетами. Все как всегда — обыкновенная сумасшедшая жизнь современной деловой женщины.
Потом зашла Тамара, доложить, что билет заказан на завтра в мягком вагоне. Вскоре приехал курьер и привез билет. Круговерть была до самого вечера, но в обеденный перерыв Анна на все наплевала и спустилась в соседний ресторан. За сутки голодного существования в больнице она наверняка потеряла килограмма два-три. Не то чтобы их нужно было срочно наверстывать. Элементарно хотелось хорошей еды из хорошего ресторана, уж это она могла себе позволить.
Вечером Алик вернулся домой раньше обычного и сразу заговорщицки подмигнул жене.
— Сенька, нам не мешать! — строго сказал он сыну и увлек Анну в кухню.
— Всплыло имя твоего конкурента. Я по своим каналам прощупал — некто Лесной Дмитрий Сергеевич.
— Кто такой? — удивилась Анна. — Впервые слышу.
— Ань, не удивляйся, он подставное лицо. Владелец двадцати одного процента наших акций. А это уже серьезная угроза. У нас за спиной кто-то постепенно скупал акции. Но поскольку этот тип нигде не фигурирует — наша служба безопасности проверяла, — стало ясно, что кто-то прикрывается его именем. Это все, что мне удалось за сегодня узнать.
— Ты золото! Ты умница! — обняла его Анна.
— Я Поповкину слил информацию, он сейчас у Ивана Григорьевича. Тебе велели немедленно ложиться спать, чтобы к утру была как огурчик. Тебе еще на поезде чуть не день ехать. Кстати, как сейчас себя чувствуешь?
— Слава богу, хорошо.
