надеяться на спасение. Тут творится что-то страшное!
– Я догадался, что здесь происходит, – грустно и серьезно ответил доктор. – И вряд ли нам удастся вырваться отсюда. Мне позволили войти, но, конечно, не позволят выйти.
– Так это правда, что мы пленники? – в отчаянии прошептала Анжела.
– Безусловно, – спокойно кивнул Ленуар. – Возможно, сударыня, было бы правильнее, если бы я все- таки попытался выбраться отсюда, но кто знает, что может случиться в мое отсутствие?..
– Так вы слышали! – простонала Анжела. – Мне это не приснилось?
– Да, я все слышал, и все это – страшная реальность. Ваши враги жестоки и способны на все! – проговорил доктор.
– Что же делать? Господи! Что же делать? – заломила руки герцогиня. – Маргарита вот-вот вернется. Сколько времени я была без сознания? – спросила она.
– Пять минут, – ответил доктор.
Анжела воскликнула, стискивая побелевшие пальцы.
– Она дала мне всего четверть часа! Что же делать? Что делать?
– Что бы ни произошло, – властно произнес Ленуар, – необходимо, чтобы сын вашего мужа был спасен, сударыня!
Это был приказ, но в голосе доктора слышалась дрожь.
– Вы хотите, чтобы ваш сын, ваш собственный сын погиб! – вскричала герцогиня.
Доктор поднялся.
Лицо его исказилось от отчаяния, и было видно, какая мука терзает его сердце.
– Сударыня, – повторил Ленуар, и голос его больше не дрожал, – такова моя воля. Что бы ни случилось, я прошу вас, а если нужно – и требую: сын вашего мужа должен быть спасен. Это ваш долг.
Анжела поймала руку Абеля и поцеловала ее.
– Если бы вы приказали мне когда-то… – прорыдала она. – Но я послушаюсь вас. Вы – мой господин, и я люблю вас! Клянусь, что сын герцога де Клара будет жить!
Абель поднял ее и прижал к груди, но тут же выпустил из объятий и вышел.
Анжела выскочила следом. Коридор был пуст. Женщина бросилась к лестнице, задыхаясь и что-то бормоча на бегу.
На площадке герцогиня остановилась и прислушалась.
Доктор, возможно, сумел выскользнуть из дома: внизу, в прихожей не слышалось ни малейшего шума.
Зато в коридоре, в который выходила дверь спальни Анжелы и по которому герцогиня промчалась, вылетев из будуара, раздались легкие шаги; во всяком случае, Анжеле показалось, что по коридору шла женщина. Герцогиня стала вглядываться в темноту, но так ничего и не увидела.
Тогда Анжела толкнула дверь и вошла к своему обожаемому сыну.
Альберт спал и видел сны. Имя Клотильды слетело с его губ.
Рыдание вырвалось из груди Анжелы.
– Мой мальчик думает не обо мне, и я умру ради его брата! – прошептала герцогиня.
Она отошла от любимого сына, повторяя про себя:
– Только бы не разбудить его, иначе все пропало. Он не позволит…
Она опять прислушалась: ей чудились все те же легкие шаги.
До прихода убийц оставались считанные минуты. Анжела взяла с прикроватного столика ночник и пересекла всю комнату, направляясь к тяжелым занавесям.
За ними была гардеробная Альберта.
Анжела проскользнула за драпировку, поставила ночник и принялась вынимать из шкафов все, что необходимо для полного мужского костюма; она спешила, как могла, но руки ее предательски дрожали и плохо повиновались ей.
В ту минуту, когда Анжела начала расстегивать свое платье, преследовавший ее шум шагов стал чуть громче; теперь они раздавались уже в комнате Альберта.
В следующий миг занавеска отодвинулась, и на пороге гардеробной появилась женщина, вернее, необыкновенно красивая девушка; она была смертельно бледна, почти так же, как бывал бледен Альберт, и в глазах ее светилось такое же безумие.
Одной рукой девушка приподнимала пышные пряди своих волос, другой кромсала их ножницами; шелковистые локоны устилали пол, словно волнистое золотое руно.
Госпожа герцогиня никогда не встречалась с Клотильдой, но с первого взгляда поняла, кто стоит перед ней. Как бы ни была потрясена Анжела, губы ее прошептали:
– Клотильда…
XXVIII
ПРАВО НА СМЕРТЬ