обойдет!.. Ай!.. Блин! Кто это там такой меткий?!
Я остановилась и, растопырив руки в стороны, прокричала как можно громче:
— Эге-гей!.. Прекратить артобстрел! Очумели вы, что ли?!
— Почему «очумели»?.. — ответил мне сверху мужской голос.
— А какого фига камнями швыряетесь?!
— Людям в горы вход запрещен! — просветили оттуда.
— Почему?..
— Деретесь!
— Я не буду. Честно!..
— Все вы так говорите… зачем ты пришел, человек?..
— Надо!
— Это не ответ…
— Перестань придираться! — Я перешла на «ты», это сближает. — Я сама не из местных, они мне тоже не понравились…
— Ага, конечно! — недоверчиво сказал голос. — А собаки?..
— Увела, — ухмыльнулась я. — Слушай, ты хоть покажись, что ли!.. А то как с эхом разговариваю…
— Ты знаешь Эха?! — изумился невидимый собеседник. — Так что же сразу не сказала?!
Из расщелины в скале показалась физиономия, щедро украшенная большим голубым глазом. Одним. На переносице. Чтоб мне прикладную химию пересдавать за прошлый семестр… циклоп?!
У Мыша, высунувшего голову из кармана, отвалилась челюсть.
— …И привел Моисей народ иудейский к морю… — пробормотал крыс, — и ударил посохом в землю… и расступились воды морские, и сказал Моисей — АХ-ХРЕ-НЕТЬ!
— Да уж…
Тем временем голубоглазый горным козликом спрыгнул на снег и подошел к нашей «скульптурной группе».
— Про Эха надо было сразу!.. — виновато улыбаясь, сказал он. Росточком циклоп был метра три. Я задрала голову:
— Так ты тут знаков опознавательных не выставил! С места в карьер — кидаться…
— Не убил же! — беспечно разулыбался он.
— Как там Эх поживает?.. — поинтересовалась я, радужно улыбаясь и пытаясь сообразить, что делать, если вдруг этот самый Эх сейчас из-за угла выйдет?..
— Мне очень жаль… — погрустнел одноглазый. — Но вы с ним больше не увидитесь… Он нас покинул!..
— В каком смысле?
— Ушел в Великие Снега!..
— Помер, что ли? — догадалась я.
— Увы…
— Слава богу! — выдохнула моя светлость и, опомнившись, схватилась за сердце. — …Слава богу, что его друзья по ту сторону гор не знают об этом! Это было бы для них таким уда…
— По ту сторону гор?! — обалдел циклоп. — Но Эх был хромой от рождения! Он и за пределы дома-то редко отлучался!..
— Мы общались на космическом уровне! — лихо отовралась я. — Психокинез! Слыхал про такое?..
— Нет… — растерялся он.
— Вот! А паришь мне мозги всякой ерундой… Друг! Раз уж с Эхом такая беда — может, ты мне поможешь?..
— Всем, чем смогу!
— Вот спасибо! — обрадовалась я. — Мне, видишь ли, через горы надо. И чем скорее, тем лучше…
— Запросто! — с готовностью кивнул наивный глазастик. — Кстати, меня зовут Ух!.. А тебя?
— Станислава, — важно поклонилась я.
— Какое длинное имя!
— Дык… от большого ума дадено…
— А я — Мыш! — вылез на мое плечо хвостатый.
— Мых?..
— Мыш! — с нажимом повторил мой приятель. — И никак иначе! Усек?..
— Такие вы странные… — циклоп добродушно улыбнулся. — Но через горы я вас проведу. Только утром.
— А почему не сейчас?
Он посмотрел на кружащийся в воздухе снег.
— Метель скоро начнется. Небезопасно… Пойдемте к нам! У нас дома тепло и сухо. Мама вам даст горячего грогу… Пойдемте?..
Мы с Мындером посмотрели друг на друга. Потом — на одноглазого.
— Тепло, говоришь?.. — протянул крыс.
— Ага.
— И грог?.. — Я развела руками. — Ну, это серьезный аргумент… Пошли!
Сквозь ту самую расщелину в скале мы прошли внутрь горы. Наш провожатый уверенно вел нас по каменным коридорам, треща без умолку:
— То-то все удивятся! У нас гости редко бывают, а из людей, почитай, ни разу еще не было никого!.. Мы-то что, мы бы и рады, да только они злые больно!
— Да уж, наслышана… — кивнула я. — Мне Гинко рассказывал. Климат на них, что ли, так неблагоприятно действует?..
— А-а, так ты и Гинко знаешь?.. — радостно обернулся циклоп. — Он славный. Часто забегает. Мама его очень любит… Вот в прошлый раз шаль ей связал — теплую! У ней радикулит…
— Он еще и вяжет?!
— А то как же! Когда линяет — особенно. Знаете, какая у него шерсть густая?..
— Видели… — отозвался Мышель. — А вы, как я погляжу, все тут между собой дружите?
— Без этого нельзя, — серьезно проговорил Ух, сворачивая вправо. — Это, может, человек человеку волк, а у нас всё по-другому!..
Я только вздохнула. Да уж… в этом смысле человеческие взаимоотношения оставляют желать лучшего!.. А жаль, граждане. Очень жаль.
Коридор неожиданно кончился. Мы вышли наружу.
— Вот, — сказал циклоп. — Наш поселок!
Перед нами оказалась довольно просторная почти круглая площадка, засыпанная утрамбованным снегом и со всех сторон окруженная скалистой стеной гор. Стена была вся испещрена отверстиями пещер. Слышались голоса, детский смех и позвякивание посуды. Несмотря на ночь, кажется, никто не спал. Мы спустились по каменной тропинке на плац. Я с интересом осмотрелась и удивленно подняла глаза на провожатого:
— Ух! А что это у вас?..
Прямо посередине, деля площадку на две равные части, стоял невысокий каменный частокол.
— Граница, — пояснил циклоп.
— Зачем?
— Видишь ли… это другая часть племени. Мы уже третий год не разговариваем!
— Почему? — Мышель вылез из кармана и вскарабкался на мое плечо.
— Разногласия у нас… — Ух затопал к третьей пещере слева. — Внутренние…
— Серьезные?
— Даже до драк доходило!
— Ого!.. — покачал головой крыс. Одноглазый откинул меховой полог и вошел внутрь.
Я, на всякий случай держась за его спиной, шагнула следом.
— Мама! — улыбаясь, сказал голубоглазик. — У нас сегодня гости!
— Гости?.. — Мешающая огромной ложкой в котле женщина обернулась.
