— Райли Ханрахан.
— В получасе ходьбы отсюда моя палатка, — переборов себя, продолжала Морган. — Она разбита в укромном месте, и у меня есть аптечка первой помощи. Как полагаете, вы сможете туда дойти?
— По-моему, особого выбора у меня нет. Пристегнув к ремню на брюках фляжку, Морган ободряюще взглянула на него.
— В таком случае — в путь. Сложнее всего будет выбраться отсюда, проход очень узкий.
— Если вы будете идти впереди меня, я смогу на вас опираться, — сказал Райли, отрываясь от стены.
— Благословите те вечера, когда я обливалась потом в спортивном зале, — улыбнулась девушка.
— Обязательно… когда вы улыбаетесь, вы очень красивая, вам это известно?
Морган чуть было не ответила ему: «А вы — самый сексуальный мужчина, которого мне доводилось видеть за все мои двадцать девять лет, но при этом совершенно не в моем вкусе». Вместо этого она ехидно заметила:
— Сейчас гораздо важнее мои мышцы, а не смазливая физиономия.
— Я назвал вас красивой, а не смазливой. В путь, Морган Кассиди.
Морган сверкнула глазами. Она терпеть не могла мужчин выше ее ростом. Ей нравилось смотреть людям прямо в глаза.
Однако сейчас не время размышлять, какие мужчины в ее вкусе. Вздохнув, Морган повернулась к Райли спиной.
Тот оперся на ее плечо, и они медленно двинулись к выходу из каньона. Изредка Райли при неосторожном шаге тихо вскрикивал от боли. Когда они достигли русла реки, Морган уже обливалась потом.
— Оставайтесь здесь, — шепнула она. — Я посмотрю, нет ли кого поблизости, и спрячу свой рюкзак, а попозже приду за ним.
Рука Райли легонько стиснула ей затылок — она поняла: он дает ей знать, что не сомневается в ее возвращении. Улыбнувшись ему, Морган бесшумно выскользнула из каньона.
Долина и скалы уже погрузились в ночную тьму. Над плато у горизонта ярко светил месяц, и Морган с облегчением подумала, что ей не придется включать фонарик; несмотря на твердую уверенность, что Говард и Дэз до утра не покинут уютное тепло кабины, не мешает проявить осторожность. Вернувшись к своему рюкзаку, девушка убедилась, что на нем нет скорпионов, и оттащила его к тому месту, где остался Райли.
— Знаете, что во всем этом мне больше всего не нравится? — спросил тот. — Я ведь и на вас навлекаю опасность.
Хотя он произнес это ровным, спокойным тоном, Морган не потребовалось вспоминать курс психологии, чтобы уловить прозвучавшую в его голосе злость, вызванную собственным бессилием. Наполнив фляжку из принесенной бутылки, она протянула Райли шоколадный батончик. Тот жадно набросился на него.
— По-моему, ни Говард, ни Дэз не отважатся вылезти ночью из машины, — небрежно заметила Морган. — Больше всего нам следует опасаться того, что вы оступитесь и упадете. Поднять вас я не смогу — в тяжелой атлетике я не сильна.
— Двести двадцать фунтов без одежды, — сказал Райли.
— А во мне лишь сто тридцать четыре, — ответила Морган.
Воображение услужливо нарисовало ей красочную картину обнаженного Райли. В чем дело? Сексуальные мужчины никогда не производили на нее никакого впечатления. И уж сейчас точно не самое подходящее время размышлять о сексе.
— Я приложу все силы, чтобы оставаться в вертикальном положении, Морган Кассиди, — сказал Райли, и в его голосе впервые прозвучала теплая веселая нотка.
— Уж постарайтесь, Райли Ханрахан.
Отнеся свой рюкзак в глубь расселины, Морган сказала:
— Пошли. Десять минут идем, десять отдыхаем. И не пытайтесь строить из себя героя.
— Я еще никогда не был так далек от геройства, как сейчас. Позвольте мне идти слева, тогда я смогу пользоваться вами в качестве костыля.
Так… использовать женщину как костыль. Ничего себе… Впрочем, оно и к лучшему.
Им потребовалось часа два, чтобы добраться до лагеря, — два часа, которые останутся у нее в памяти как одно из самых изнурительных испытаний в жизни. Райли в основном молчал. Ему и не нужно было говорить. Девушке было прекрасно видно, чего стоило ему каждое движение, как силы оставляли его, несмотря на упрямую решимость не сдаваться. Говорят, что лучший способ близко узнать мужчину — лечь с ним в постель. Дюйм за дюймом, мучительно медленно продвигаясь вперед, изнывая под тяжестью тела Райли, Морган открыла другой способ. Достаточно протащить на себе раненого мужчину по скалам.
Кстати, прошла ли пуля навылет? Ей не хотелось и думать об этом. Первым делом необходимо добраться до лагеря. Сначала одно, а потом уж другое.
Наконец они поднялись на ровное плато, и Морган облегченно вздохнула, почувствовав, как Райли выпрямился, хоть немного уменьшив нагрузку на ее ноющие мышцы.
— О Боже, я со стыда сгораю, — хрипло произнес он, отирая пот со лба. — Мы ведь совсем незнакомы, а я постоянно на вас валюсь, словно уже третий день в запое.
— Радуйтесь, что рост мне это позволяет.
— Мне нравятся высокие женщины, — улыбнулся Райли, пошатываясь.
Морган внезапно захлестнула волна необъяснимой ярости.
— А я терпеть не могу высоких мужчин. Не хотите отдохнуть?
— Нет. Если я сейчас сяду, то уж больше не встану. Морган, а что ты имеешь против высоких мужчин?
— Райли, — вне себя воскликнула она, — давай-ка завтра утром обсудим наши вкусы в том, что касается противоположного пола. Но только не сейчас. Сейчас нам предстоит худшее — еще один каньон. Я очень хорошо укрыла свой лагерь от посторонних взоров. Так что давай не будем отвлекаться на болтовню, договорились?
— Худшее? — переспросил Райли. — А я полагал, хуже уже некуда. Дай мне выпить. Чистого виски.
— А вот это сейчас было бы крайне неразумно.
— Слушай, ты часом не учительница? — неожиданно спросил Райли. — Глядя на тебя, я почему-то вспоминаю старушку мисс Картрайт; она умудрялась сквозь тетрадь с задачками по математике углядеть спрятанные под ней комиксы. Глаза у нее были словно буравчики, а язык — ну прямо пила.
— О! — вскипела Морган. — Ты просто невозможен! Пошли!
— Не забывай про чувство юмора, милочка, — с издевкой сказал Райли.
— Я тебе не милочка, — ответила она, отчетливо выговаривая каждое слово.
— Злюка! — весело заключил он.
Ну почему он постоянно выводит ее из равновесия, причем дело совсем не в том, что рука его опирается на ее плечо?
— Ты идешь или нет? — Морган постаралась произнести это как можно спокойнее.
— Пожалуй, иду. Кажется, я уже имел случай заметить, что выбора у меня нет.
Всю дорогу через последний каньон Райли молчал. Но Морган слышала его неровное хриплое дыхание, сдавленный стон, непроизвольно вырывавшийся всякий раз, когда он задевал правой ногой о камень. Его рубашка насквозь промокла от пота, и девушка чувствовала терпкий мужской запах. Райли словно проник внутрь нее, и от этого Морган становилось все более неуютно.
Надо держать себя в руках. Скоро они будут на месте.
Минут через десять они снова спустились к пересохшему руслу.
— Осталось ярдов сто, — сказала Морган.
Буркнув что-то нечленораздельное, Райли заковылял по щебню, опираясь на плечо девушки. Наконец они подошли к краю обрыва.
— Вот моя палатка, — дрогнувшим голосом произнесла Морган.
