Я в этот же день пошел и написал заявление в милицию. Но результатов это не дало. Через день этот скот позвонил, когда я был на обеде, и поинтересовался, как идут дела с оформлением документов. Еще через день кто-то позвонил мне на сотовый и спросил: 'Вы оградку заказывали?'. Имеется ввиду на могилку - это дураку понятно.
Я пошел к адвокатам. Они мне сказали:
- Не поможет тебе ни милиция, ни прокуратура. Они начнут шевелиться, если кого-нибудь убьют. Попробуй на это время просто не появляться дома.
- Было бы у кого и где, уже давно бы ушел! Некуда мне идти! И денег нет, чтобы квартиру снимать.
Они пожали плечами. В итоге я нашел квартиру на две недели. На окраине города. После завтра опять возвращаться в свою квартиру, в этот ад. Ждать еще две недели оформления купли-продажи. Сил уже нет никаких...
Прокурор: Хочется спросить у Вас вот еще что: могла ли Анна говорить о евреях то, что написано в книгах Мегре?
- Не знаю. Могу сказать только лично от себя. На север я поехал с Александром Ларьяновским. Он никогда не скрывал, что он - еврей. А я, готовясь к поездке, предложил поехать человеку тому, в ком был уверен, что он не предаст. И Александр меня не подвел. Кстати сказать, именно он предложил мне впервые опубликовать свой роман 'Отречение' в Сети. Именно он нашел сайт nmsf.sscc.ru. Ведь он тоже видел Анну! И именно он снял тот сюжет, где записаны слова Валерия.
Кстати, после долго прослушивания я обнаружил, что не совсем точно воспроизвел слова Валерия. На самом деле он говорит:
'...на сказала: 'Кромсай каюты'. И я пошел кромсать, бензопилой. Взяли меня под суд. То, что теплоход разобрал. Подойдешь к начальнику пароходства, подойдешь к человеку... может на неделю, может на две, может дней десять, чтобы его потом спилили...'.
Смысл более уточняется. Судя по всему, именно Анна сказала переделать каюты под люкс. И взяли Валерия под суд. Но информация о Звенящем кедре сделала свою роль - его отпустили и разрешили повести все до конца.
А по поводу еврейского вопроса... Меня удивляет то, что ни один исследователь, видимо, никогда не говорил с евреями откровенно. Но именно евреи делят своих соплеменников на евреев, и жидов!
Жид - это простонародное прочтение латинского слова Иуда. Повторяю: ЖИД - ЭТО ПРОСТОНАРОДНОЕ ПРОЧТЕНИЕ ЛАТИНСКОГО СЛОВА ИУДА.
А Иуда, как известно из Библии, был первым предателем. Был стукачом. Предатели и стукачи есть во всех национальностях! Я всегда и всем говорю, что жидов в других национальностях тоже хватает. Остается только открытым вопрос - процентное содержание жидов в каждой национальности. И я постоянно говорил, видя всю эту действительность вокруг меня: в ФСБ работают жиды!
Интересно получается! Микробиологи Израиля везли в Новосибирск противоядие от нового вируса бактериологической войны, а сбили их хохлы!
Господин прокурор, ответьте мне честно: кто является жидом в данной ситуации???
Опять обращение
Господин Президент. Когда Вы хоронили своего друга и наставника, Собчака, Вы плакали. Его затравили точно также, как сейчас травят меня. Как травят других. А вспышки на Солнце говорят о том, что не правильно все это... Я не думаю, что Вам надо опасаться того, что Вы останетесь без психотропной защиты. Тем более, что эта защита очень сомнительная... Если Анна старается помочь Вам, то помогут и те, кто прочитал мои книги. Помогут своими чистыми помыслами. Ведь книга 'Вихри неба' показала, что коллективная мысль включилась. Иначе, видимо, и быть не могло. Все зависело только от того, кто включит эту мысль. Частично ее включили книги Мегре. В другую сторону. Результат Вы видите сами.
Я повторюсь, но, опять напомню - есть некоторые вещи, которые скажу только Вам.
Первый пункт нашего предполагаемого разговора я уже сказал в 'Разборе полетов'. Это касается сбитого самолета и смерти Лебедя.
Второй пункт можно 'приоткрыть' - я хочу Вам показать Звенящий кедр, который посадила сама Анна. Он растет где-то в Новосибирске. Я специально к нему не подхожу, что бы не вызвать подозрение. Чтобы его не спилили дикари.
А вот третий пункт... Даже намекать не буду.
Есть вещи, которые за нас никто не сделает. Именно мне пришлось писать книги про Анну. Теперь даже мне понятно!!! Судя по всему, именно Валерию, и никому другому, пришлось брать в аренду теплоход и встречаться с Анной. Именно Порфирию Иванову пришлось дать шанс на спасение планеты. Но только дать шанс. И Вы, судя по всему, должны сделать то, что никто другой не сможет сделать за Вас. Иначе, видимо, не получится. Иначе бы я не долбился так долго в закрытые двери. А российский народ Вам поможет.
Вожак должен быть Вожаком. И не одиноким Вожаком. Как видно из моих книг, неизвестно кто, управляет этим миром. Чтобы не ломать голову над этим вопросом, проще самим управлять этим миром.
Вот еще что хочется сказать.
Судя по вспышкам на Солнце, и по той информации, что поняли Чижевский, Гумилев и Козырев, на планете начинается новый пассионарный толчок. Кто и когда его 'толкнул' - одному Богу известно. Вполне возможно, что сам Верховный жрец... Видимо, именно к этому периоду относятся слова Анны о Жреце: 'Он заложил события на несколько месяцев вперед... А то и лет...' Тем более, необходимо этим глобальным процессом управлять. Иначе быть беде. А пассионарный точек потом длится несколько веков!!!
Не знаю почему, но мне хочется процитировать самого себя. Хочется процитировать фантастическую повесть 'Посланники':
'Волчий вожак, стоя на высоком бархане снега, жадно нюхал воздух, который еще хранил запах пота разгоряченных животных. Пять часов назад они здесь прошли всем табуном. Вожак, мудрый самец в полном расцвете сил и лет, не мог понять, почему они не могли догнать хотя бы одного сайгака. Такого не было никогда. Сайгаки были словно заговоренные. Никакие уловки не помогали. Волчья стая была на краю гибели. Старые члены стаи и годовалые щенки отстали на день перехода. Их вела следом за ядром стаи старая опытная волчица. Этому хвосту осталось жить дня два, от силы - три. Потом они уснут, прижавшись друг к другу, и уже не проснутся никогда. Вожак это понимал. Он оглянулся на сидевших поодаль боевых сотоварищей. Увидев это, они нехотя, превозмогая усталость и собачий голод, навострили уши. Это был последний шанс.
Группа серых хищников молча поднялась с места и крупной рысцой пошла в темно-синие сумерки снежной степи. Если через сутки они не догонят стадо, то идущий по следу хвост ядра стаи не выживет... Стертые до крови когти скользили по ледяному, колючему, как битое стекло, насту. И они догнали бы стадо, догнали бы... Но хмурые от природы, серые от рождения, четвероногие санитары не знали, что над сайгачьим стадом три дня назад на низкой высоте прошел секретный вертолет ФСБ... Перед этим, за два дня, были пойманы два десятка здоровых особей, взяты анализы, поставлены на животных радиомаяки. Пятерых сайгаков заразили тяжелыми вирусами. Вертолет кружил над испуганным стадом на низкой высоте до тех пор, пока не облучил излучением торсионного генератора всех до одного сайгаков. И сайгаки стали действительно заговоренными... Точнее, облученными. Даже зараженные самцы бежали без устали, как здоровые...'
Судя по всему, не зря Анна меня просит связаться с Вами...
Слова Прокурору
Именно за эти две недели я смог, на чужой квартире, почти круглосуточно работая по выходным и по ночам в будни, написать 'Разбор полетов' и 'Вечную беседу'.
Анна все эти дни говорит, с улыбкой, словно извиняясь:
- Пойми, нужно все 'разжевать' им. Сложно им понять все то, что происходило. Ты уж постарайся... Иначе не получится... Шок у них от этой правды... Господи, если бы ты знал, что там творится...
По поводу написания книг. Еще весной этого года я спрашивал у Анны:
- Анастасия, придумай что-нибудь. Не могу я больше писать! Надоело! Сколько можно? Пусть кто-нибудь другой пишет книги!
Она ответила:
- Кто же сможет это написать? Ты сам начинаешь понимать то, что происходило, только тогда, когда пишешь книгу. Кто же сможет написать то, что происходило с тобой, кто сможет это понять?
Летом этого года я спросил у Учителя Иванова:
- Учитель, сколько это будет все продолжаться? Не могу я больше. Неужели никто другой не сможет это сделать?
- Никто, кроме тебя не сможет это сделать.
Я тогда еще не знал, что именно я видел реально Анну, и что у меня, вот уже десять лет, лежит кассета со словами Валерия.
Что еще разжевывать? Я не знаю. А через два дня уже и не смогу... Если жив останусь... Вот такие дела, господин Прокурор...
