— Что-то вы, молодой человек, вздыхаете тяжело, не по годам.
— Правда тяжело? — удивился Знахарь. — А я и не заметил.
— Да уж тяжеленько… — кивнул мужчина.
Он закрыл журнал, сунул его в сетку на спинке сиденья впереди и, повернувшись к Знахарю, сказал:
— Знаете, что? Я, как человек безусловно опытный и даже убеленный сединами, предлагаю вам свое общество на время полета. Лететь нам четыре часа, так что… А не заказать ли нам коньячку?
— Ваша правда, — решительно ответил Знахарь, — я и сам об этом подумывал, но пить одному… Как-то не с руки.
Он, конечно же, соврал, потому что пить ему приходилось во всех возможных ситуациях и компаниях, но этот мужчина чем-то располагал к себе, и Знахарь решил не кобениться, а нормально, по-мужски отдохнуть во время долгого перелета.
Делать все равно было нечего, а спать он не хотел.
— Вот и хорошо, — сказал мужчина, — девушка!
Проходившая между кресел стюардесса остановилась и с дежурной улыбкой посмотрела на него:
— Я вас слушаю.
— А принесите-ка нам, любезнейшая мадемуазель, коньячку. Причем не шкалик, а нормальную бутылку. Сами видите, тут шкаликов целая пригоршня понадобится.
— Лимон? Авокадо? — стюардесса была сама любезность.
Мужчина посмотрел на Знахаря:
— Вы что предпочитаете?
— Да мне как-то все равно, — Знахарь пожал плечами.
— Ну тогда лимон, — уверенно сказал мужчина, — старое, проверенное всегда лучше неизвестного нового. Это, конечно же, ни в коем случае не касается молодых и красивых девушек.
Стюардесса расцвела и, радостно подрагивая ягодицами, удалилась по проходу в сторону запасов коньяка.
— Меня зовут Виктор Ефимович Волжанин, — представился мужчина и слегка привстал.
— Очень приятно, — ответил Знахарь, — а меня…
Он чуть было не назвал свое настоящее имя — Константин Разин, но вовремя прикусил язык.
— А меня — Майкл Боткин.
— Майкл? Странно… — удивился мужчина, — Боткин — это еще понятно. Боткин, Сойкин, Малкин и Залкинд. Вы еврей?
— Нет, — теперь удивился Знахарь, — а что, похож?
— Абсолютно нет, — уверенно сказал Волжанин, — наверное, вы назвали свой псевдоним.
— Совершенно верно, — кивнул Знахарь, — и предпочитаю отзываться именно на это имя — Майкл.
— С удовольствием, Майкл, — покладисто ответил Волжанин, — а меня называйте Виктором. Это в разных важных местах я раздуваю щеки и называюсь Викто-ром Ефимовичем, а знакомство в воздухе, на высоте… скажем… восьми тысяч метров как-то сближает. Вы не находите, что тут мы в какой- то степени ближе к Богу?
— Это в смысле того, что тут у нас больше шансов быстренько встретиться с ним? — усмехнулся Знахарь.
— Ну, я же не это имел в виду, — засмеялся Волжанин.
В это время стюардесса принесла поднос с коньяком и нарезанным лимоном.
Поставив его на откидной столик перед Знахарем, она сделала едва заметный книксен и удалилась. Посмотрев ей вслед взором знатока породистых лошадей, Волжанин разочарованно вздохнул и сказал:
— А бабки у нее подгуляли…
Знахарю стало смешно, и он спросил:
— Вы случайно не коннозаводчик?
— Коннозаводчик? А что, интересная мысль…
Волжанин озадаченно посмотрел в пространство перед собой, потом весело взглянул на Знахаря и ответил:
— Нет, Майкл, я не коннозаводчик и даже не владелец автомастерской. Я простой коммерческий директор радиостанции.
— Ух ты! А что за станция? — спросил Знахарь, разливая коньяк по пластиковым мензуркам.
Волжанин приосанился и важно ответил:
— А станция, Майкл, не простая, а наоборот, любимая народом и уважаемая правителями.
— Случайно не «Голос Америки»? — ехидно поинтересовался Знахарь.
Волжанин расхохотался и сбросил важный вид.
— Нет, не «Голос». Все проще. «Радио Петроград» — «Русский Шансон». Слышали такую?
— А как же, — уважительно ответил Знахарь, — конечно, слышал! И всегда слушаю, если попадается. Вот так не знаешь, с кем летишь, а оказывается — такой интересный человек…
— Ну, я-то не очень интересный человек, — возразил Волжанин, — я простой чиновник, а вот те, кто у нас звучат — действительно заслуживают внимания.
— Согласен, — кивнул Знахарь, — вот за это мы и выпьем.
— За что — за это? — поинтересовался Волжанин, — за простого чиновника или за настоящих артистов из народа?
— А за то и за другое, чтобы никому обидно не было, — дипломатично ответил Знахарь.
— А вы, батенька, не так просты, как может показаться с первого взгляда, — Волжанин взял с подноса мензурку с коньяком, — ну, за радиовещание!
— Ага, — согласился Знахарь, — за него, родное!
Они выпили и Волжанин, кинув в рот тонкий пластик лимона, сладострастно сморщился:
— Крррасота!
Разжевав и проглотив лимон, он достал сигареты и, озабоченно посмотрев на табло, сказал:
— Тэкс… Табло. Не горит. Значит — можно курить.
— Надеюсь, — ответил Знахарь и тоже достал сигареты, — вообще-то мы ведь бизнес-классом летим, так что курить, наверное, всяко можно.
— Согласен, — кивнул Волжанин, — да, так о чем это я?
— А о радиовещании, — подсказал Знахарь.
— Ага. Так вот — мы, руководство радиостанции, решили расширить сферу вещания. Так сказать, распространить свои коварные щупальца на восток. В Сибирь. В частности, в Томск.
— Это хорошо, — кивнул Знахарь, — будем слушать.
— А куда вы денетесь, — коварно ухмыльнулся Волжанин, — кстати, может быть, по второй?
— Точно! — спохватился Знахарь, — простите, заболтался.
— Вот всегда вас, молодых, направлять приходится, — добродушно пожурил его Волжанин.
Знахарь изобразил некоторую виноватость и стал осторожно наливать коньяк в мензурки.
— Ну а вы сами, — спросил Волжанин, следя за его действиями, — вы на какой ниве подвизаетесь?
— Я-то… — Знахарь закончил разливать и взял свою мензурку, — я, пожалуй, на ниве мелкого и крупного бизнеса.
— Мелкого и крупного… — Волжанин посмотрел на Знахаря и выпил свой коньяк, — интересно, как это?
— Ну, например, ботиночные шнурки — мелкий бизнес? — Знахарь последовал его примеру.
— Пожалуй, да, — согласился Волжанин.
— А если их сорок два эшелона?
— Тогда, конечно, крупный. Но, по-моему, вы темните. Только не подумайте, что я хочу выведать ваши тайны и сгораю от любопытства. Я же не барышня!
— Это заметно сразу, — подтвердил Знахарь.
— Слава богу, — облегченно вздохнул Волжанин.
— Никаких особых тайн нет, — привычно соврал Знахарь, — так, берусь за что придется… Но, признаюсь, удача сопутствует мне.
— А это главное! — Волжанин поднял палец, — вот за удачу…
— И это правильно, — согласился Знахарь и взялся за бутылку.
Выпили по третьей.
— Вот теперь — другое дело, — сказал Волжанин и ослабил галстук.
— Согласен, — кивнул Знахарь и перестегнул брючный ремень на следующую дырку.
Выполнив эти несложные действия, способствовавшие достижению большего комфорта, оба снова закурили и несколько минут молчали. Потом Волжанин выпустил тонкую струйку дыма в потолок и сказал:
— А хотите, я расскажу вам о вас?
Знахарь удивился, но ответил:
— Было бы интересно…
— Ну, я не собираюсь развлекаться тут телепатией, — пояснил Волжанин, — однако некоторые способности к физиогномике имею.
Он хитро посмотрел на Знахаря и забормотал нараспев:
— А позолоти ручку, золотой мой, яхонтовый, расскажу что было, что будет, на чем душа успокоится.
— Сейчас, сейчас, — засуетился Знахарь и стал шарить по карманам.
