говорил - я это сказал с того времени раз 50 или 100 раз, - что в Палестине поступают правильно, когда имеют дело только с евреями, потому что арабы вороваты, и кто последний бросит ему пиастр, тому он и друг.
ЛЕСС. Я вам показываю теперь копии, относящиеся к отчету о поездке в Палестину и Египет гауптшарфюрера СС Эйхмана и штабсобершарфюрера Хагена от 4 ноября 1937 г.
ЭЙХМАН. Да. Это Хаген... это все Хаген... я ведь сказал - это не мой отчет. Это отчет Хагена.
ЛЕСС. Но отчет безусловно прошел и через ваши руки, вы его правили. Вот эти исправления - это не ваш почерк?
ЭЙХМАН. Нет, это Хагена почерк.
ЛЕСС. Это тоже?
ЭЙХМАН. Да, Хагена... Поправки - я теперь уже не знаю. Тут же повторяется... Вот 'т', может быть, мое... я посмотрю... да, 'д' тоже, может быть, мое. Так точно, вот по 'д' я узнаю - это моя правка. Безусловно... несомненно, моя правка.
ЛЕСС. Теперь я цитирую из этого отчета: 'С экономической точки зрения Палестина представляет собой неутешительную картину. Нам рассказывали, что основным платежным средством служат векселя, которые никто не учитывает, и, тем не менее, они продолжают обращаться, хотя и полностью обесценены, так как опротестование векселей чаще всего бывает безрезультатным. Наиболее надежными считаются векселя, выставленные на представительства германских банков, так как только они являются платежеспособными финансовыми институтами. Этот финансовый хаос не в последнюю очередь объясняется тем, что евреи обманывают друг друга, так как не могут вести свои дела с арийцами, поскольку последних не хватает. Абсолютная непригодность евреев к управлению упорядоченным хозяйством в собственном государстве подтверждается тем фактом, что в одном только Иерусалиме насчитывается до сорока еврейских банков, живущих за счет обмана своих соплеменников'. Вы находите, что это место выражает ваши тогдашние проеврейские симпатии?
ЭЙХМАН. Это все исходит не от меня, заверяю вас под присягой, господин капитан. Но эту бумагу, которую Хаген надиктовал, он давал мне ее просмотреть, как я уже говорил, и я ее правил. Надиктовал и составил все это Хаген.
ЛЕСС. Вы цитируете в этом отчете немецких евреев в Палестине: 'Лучше назад в Германию и там в трудовой лагерь, чем оставаться в Палестине'. Или: 'В Германии нам все же лучше, чем в Палестине'. Что вы имели в виду под трудовым лагерем? Концентрационный лагерь? Это одно и то же?
ЭЙХМАН. Господин капитан, я не знаю, кто об этом сообщал.
ЛЕСС. Я спросил: что такое трудовые лагеря? Это концентрационные лагеря?
ЭЙХМАН. Они не могли быть ничем другим. Других ведь не было.
ЛЕСС. Если этот отчет - отчет в первую очередь Хагена, который был вашим начальником, то по логике вещей там должно бы стоять: 'Отчет о поездке в Палестину и Египет штабсобершарфюрера Хагена и гауптшарфюрера СС Эйхмана'. Поскольку вы значились первым, поскольку вы, собственно, и были...
ЭЙХМАН. Был приглашенным...
ЛЕСС. ...были инициатором поездки, постольку все, что здесь говорится, должно быть одобрено в первую очередь вами. Слова, написанные слова, могут принадлежать Хагену, но суть дела, сам текст, мнение - они должны быть и вашими, поскольку ответственность лежит...
ЭЙХМАН. Конечно, не могу возразить. Мне ничего другого не остается.
ЛЕСС. Вы находите, что процитированные мною места отчета говорят о евреях с позиций симпатии к ним?
ЭЙХМАН. Нет, здесь они выглядят неприглядно.
ЛЕСС. Вы пишете о сделанном вам предложении разрешить эмигрировать 50.000 евреям в год с 1.000 фунтов стерлингов на человека. Вы отвергаете это предложение в своем заключении по двум причинам. Я цитирую: 'а) В наши намерения не входит вывоз еврейского капитала за границу; мы стремимся побудить к эмиграции в первую очередь неимущих евреев. Поскольку названная квота эмиграции в основном усиливала бы еврейство в Палестине, а также с учетом того, что в интересах рейха - препятствовать образованию самостоятельного еврейского государства, упомянутое предложение не подлежит обсуждению. б) Повышение разрешенного количества вывоза материальных ценностей в страны Ближнего и Среднего Востока означало бы для Германской империи утрату этих стран в качестве источников поступления валюты'.
ЭЙХМАН. Здесь передана в точности позиция имперского министерства экономики, привлеченного с этой целью.
ЛЕСС. Теперь я цитирую описание ваших впечатлений о Румынии по дороге в Палестину: 'В последнее время сельское население все больше настроено против евреев, которые шныряют по стране и, как обычно, обманывают крестьян'. Вы не находите, что это цитата сделала бы честь 'Штурмовику'?
ЭЙХМАН. Да, но она ведь не моя.
ЛЕСС. Но, как сказано, вами одобрена!
ЭЙХМАН. Я не могу... я... Я не могу защититься, потому что у меня нет... я не могу представить доказательств.
ЛЕСС. Какие директивы были вам даны вашими руководителями перед поездкой в Палестину? Кто был тогда вашим начальником?
ЭЙХМАН. Начальником был Зикс, доктор Зикс. А директивные указания, господин капитан, вряд ли давались.
ЛЕСС. Разве полученная вами директива не содержала следующего: подробно изучить колонизаторскую деятельность евреев в Палестине, поскольку сведения об этой деятельности представляются особенно важными, так как в случае провозглашения еврейского государства или установления фактического управления Палестиной евреями появился бы новый внешнеполитический противник Германии, оказывающий решающее влияние на политическую линию ближневосточных стран. Кроме того, признание такого государства крайне обострило бы вопрос о проживающих в Германии евреях как национальном меньшинстве.
ЭЙХМАН. Да, такой была - всегда была позиция министерства иностранных дел.
ЛЕСС. Следовательно, надо полагать, что инструкции, полученные вами перед поездкой, соответствовали этому?
ЭЙХМАН. Мне не надо было об этом задумываться. Моим шефом был Хаген. Все, о чем они договаривались с Зиксом, было в определенном смысле служебным заданием на поездку.
ЛЕСС. И все-таки, когда вы получали инструкции, вас же вызывали и говорили вам: основные направления такие-то, вот ваша задача, вот это надлежит сделать.
ЭЙХМАН. Нет! Я это знаю точно. Нет! Так не полагалось. Этого и не нужно было делать, потому что в таком военизированном хозяйстве задачу ставят начальнику. А начальником был Хаген.
ЛЕСС. Ваша работа в Берлине продолжалась после поездки нормально?
ЭЙХМАН. Так точно! А в январе 1938 г. стали заметны признаки приближающейся акции в Австрии. Она произошла только в марте, но уже задолго до этого буквально все, кто еще держался на ногах, были переведены на работу в три смены: заполнять карточки для огромной картотеки, сделанной 'колесом' - такая карусель диаметром в несколько метров. И обслуживавший ее сотрудник, сидя на вертящемся кресле, как за роялем, крутил это 'колесо' и мог отыскать нужную перфокарту. На таких карточках записывались все важные сведения по Австрии. Источниками служили годовые отчеты, справочники, газеты разных партий, сами партии, списки их членов; короче говоря - все, что только можно себе представить. Все эти материалы доставили в Германию из Австрии за время запрета там нашей партии 'доверенные лица'. На карточках были записаны имя и фамилия человека, адрес, потом - партийная принадлежность, еврей ли он, масон ли, за католиков он или за протестантов, активен ли политически, и все такое. А настоящая работа в это время стояла.
ЛЕТОПИСЕЦ. С 19 июня 1933 г. НСДАП была в Австрии запрещена как враждебная государству партия. В связи с внешней угрозой - требованием Гитлера о присоединении и угрозой внутренней - ростом активности нелегальных национал-социалистов - правительства Англии, Франции и Италии заявили 17 февраля 1934 г., что будут защищать независимость Австрии. Насколько обоснованно было это предупреждение, показали события 25 июля 1934 г., когда австрийские национал-социалисты предприняли
