Наталия Вико
Тело черное, белое, красное
Тело черное, белое, красное
В игольчатом сверканьи
Занеженных зеркал -
Нездешнее исканье
И демонский оскал.
Предисловие
Язык, содержание и персонажи нового романа Наталии Вико предельно точно отражены в названии – 'Тело черное, белое, красное'. Все ярко, драматично, без оттенков. Выбрав самый жесткий пласт времени в истории России за последние сто лет – революцию и первые годы эмиграции, автор намеренно не шлифует его, предлагая читателю самому ощутить острые сколы человеческих судеб. Любовь и предательство, красота и уродство, смерть и, хочется добавить, – жизнь, точнее – отражение (отторжение?) жизни проходят в ряду бесконечных зеркал, окружавших главную героиню романа Ирину Яковлеву. В бездонных глубинах этих зеркал одно за другим появляются и исчезают лики и оскалы революции. Жертвы – судьи – палачи: всё спеклось в огненном жерле, все оказались помазанниками мести, и красное оперение Феникса обернулась красным балахоном палача. Сюжетная линия романа, как всегда у Наталии Вико, ошеломляет, но взгляд автора отстранен и беспощаден, как взгляд зеркала.
Часть первая
1
– Граф Монте-Кристо имел счастье в упоении местью! – воскликнул высокий мужчина с крупными чертами лица, в плотно сидящей шляпе с замятыми краями. – Вдумайтесь, Ирочка, разве не прекрасно, когда получаешь возможность отомстить своим обидчикам? Вы просто слишком молоды, чтобы это понять!
Его спутница, темноволосая девушка лет восемнадцати, будто и не слушая, чуть прищурившись, подняла лицо навстречу солнечным лучам, с наслаждением впитывая ласковое тепло.
– А как же христианские заповеди, Федор Иванович? – повернула она голову к собеседнику. – Мне так, напротив, кажется, что граф – несчастнейший из людей! Подумать только, на что он потратил жизнь? Как это можно?!
– Как это можно? – задумчиво повторил Шаляпин. – Ира-Ира, – он укоризненно покачал головой, – не совершайте ошибки! Вы очень неосторожны, когда произносите эту фразу.
– И в чем же я неосторожна?
– Эту фразу, – Шаляпин нахмурился, – никогда нельзя произносить, запомните! Ни-ко-гда! Меня еще бабка научила. Стоит только воскликнуть: 'Как это можно?!' – и, чем больше в вопросе негодования…
– …и осуждения… – весело дополнила Ирина.
– …и осуждения, – кивнул Шаляпин, – тем больше вероятность, что судьба, услышав вопрос, непременно поставит вас в такие условия, при которых вы сами дадите себе ответ– 'как это было можно'… Не шутите с такими словами.
– 'Не судите да не судимы будете'? Так, Федор Иванович?
– Именно так. – Он крепче сжал ее локоток, помогая перешагнуть через лужу. – Но, – внезапно остановившись, Шаляпин продолжил торжественно-трагическим тоном: – Но фраза уже произнесена и услышана… там! – он театрально поднял руку вверх. – Берегитесь, Ирэн, как бы вам не пришлось стать графиней!
– Ну что ж. – Она протянула ему руку для поцелуя, игриво улыбаясь. – Будем знакомы! Графиня Монте- Кристо. А что, – не выдержав, рассмеялась, – мне нравится это имя!
– Ирочка… – Он едва прикоснулся губами к ее руке.
– Нет, нет, господин Шаляпин, – Ирина надменно приподняла бровь, – вы поцеловали мне руку недостаточно почтительно, попробуйте еще раз!
– Ирочка, – сказал певец, – вы мне иногда напоминаете котенка – маленького, пушистого, но с хорошо спрятанными в мягких лапках остренькими коготками.
– Терпеть не могу кошек! – Она сердито убрала руки за спину и медленно пошла по усыпанной гравием дорожке. – Кошка – это всегда, в моем представлении, что-то неприятное, коварное, с дурным запахом. А я, между прочим, родилась в августе, посему предпочитаю львов, а не ваших драных кошек.
– О-о-о, вы, наверное, не видели настоящих кошек. – Шаляпин с лукавой улыбкой покачал головой. – А я встречал этаких представительниц породы кошачьих, что от одних воспоминаний дух захватывает! Кстати, вам известно, в чем отличие львов от львиц?
– Фе-едор Иванович, ну что за вопросы вы девице задаете? – Губы Ирины подрагивали от смеха.
Шаляпин внимательно посмотрел на нее и осторожно взял под руку.
– Вы все шутить изволите, Ирина Сергеевна. Послушайте лучше опытного человека. Дело в том, что цари зверей – львы – в охоте не участвуют. Добычей овладевают львицы, и вот тут…
Начал накрапывать дождь, с каждым мгновением становясь сильнее и сильнее. Ускорив шаг, они укрылись под небольшим козырьком окрашенного в зеленый цвет ларька, невольно оказавшись вплотную друг к другу. Возникла неловкая пауза. Ирина медленно подняла на Шаляпина глаза. Ее спутник, немного отстранившись, снял шляпу, стряхивая дождевые капли.
– Так о чем это я… Ах, да… о львицах… Вот тут и наступает важный момент. К добыче начинают приближаться гиены – отвратительные, мерзкие твари…
Ирина подняла воротник темно-синего пальто, прикрыв нижнюю часть лица.
– Холодно? – заботливо спросил Шаляпин.
– Продолжайте, Федор Иванович. Мне интересно… про гиен. Говорите же!
– Так вот… – Шаляпин откинул со лба прядь светлых волос и надел шляпу. – И очень часто львица уходит, не желая вступать в борьбу. И добыча могла бы остаться у жадной воющей своры, но лев способен одним ударом лапы отогнать гиен, защищая добычу львицы и требуя свой кусок. Царь он, в конце концов, или не царь? Люди, которым мстил граф Монте-Кристо, были подобны гиенам, отнявшим чужое. А вы, Ира, – он наконец взглянул на нее, – рассуждаете как львица, не желающая унижать себя борьбой с гиенами. Настоящий человек – венец творения, царь природы, и посему – должен быть львом. Если бы все мы ощущали себя львами, – задумчиво произнес он, – да… если бы… кто знает, может, и не развелось бы столько гиен вокруг. Все крутятся, высматривают, вынюхивают, когда можно будет застать тебя врасплох и урвать кусок…
– Природа распорядилась так, что, боюсь, мне не удастся превратиться в льва. – В глазах Ирины блеснули озорные огоньки. – Придется довольствоваться ролью львицы, – потупив взор, со вздохом
