пазуху. Проделал он это в мгновение ока. Скальд разъяренно повалил его на пол.
— Там Анабелла, отдайте ключ, сумасшедший!
— Не открывайте! Не дам! Он убьет нас! — отчаянным страшным шепотом сипел король, выворачиваясь из рук Скальда, как змея. Он ударил детектива в солнечное сплетение и забился под кровать.
Йюл горстями выбрасывал алмазы из окна.
— Помогите мне, Йюл! — Согнутый от страшной боли, Скальд тем не менее с разбегу попытался выбить дверь. — Мы должны остановить эту чертову куклу! Трусливые придурки, вы совсем ополоумели…
— Отойди от двери! — орал Йюл, не прерывая занятия. — Он убьет девчонку, и тогда один из нас точно Тревол! Шансы увеличиваются!
Трясущимися руками он сгреб покрывало на кровати за концы, с трудом доволок его до окна и вышвырнул.
Под окном раздался стук копыт. Как грозное воплощение судьбы, проскакал мимо на черном коне всадник в костюме рыцаря. Его латы сияли в лунном свете, лицо было скрыто забралом сверкающего шлема, за спиной развевался полупрозрачный плащ. Одной рукой в железной рукавице всадник управлял конем, тоже закованном в броню, в другой у него было зажато длинное копье.
Впереди на седле с покорностью, резанувшей Скальда по сердцу, сидела Анабелла. Он взобрался на подоконник, чтобы спрыгнуть, но Йюл сдернул его в комнату. Упав, детектив сильно ударился головой и потерял сознание.
— Тупица… Глупый старикашка…
— Самонадеянный болван! Почему ты мне не веришь?! Ронда ходила ночью по коридору, Господи, спаси. У меня началось жуткое сердцебиение! — Король говорил так жалобно, будто собирался заплакать. — Ужас сковал мое тело, я не мог даже пошевелиться…
— Какие страсти… Последним из саркофага вылез, последним все и узнаешь.
— Последним и уеду отсюда! А тебя увезут вперед ногами! Я здесь уже во второй раз, я уже был Треволом.
— Наглая брехня! Просто не знаешь, что сказать.
— Может, зря мы его выхаживаем? — после паузы вполголоса сказал король. — Вдруг он Тревол? Чего зря стараться?
— Ага… А если хозяин послал его присматривать за нами? Забыл, что говорил пацан? Очень может быть, Тревол еще не выбран. Впрочем, нет, чего тут думать? Тревол — это я.
— Почему я ничего не вижу, господа Треволы? — вмешался в перепалку Скальд.
— Повязка на лбу, вот почему, — сварливо ответил король.
В глаза Скальду ударил свет люстры. Он лежал в гостиной на диване, Йюл с королем сидели рядом в креслах. За окнами было сумрачно.
— Что сейчас?
— Вечер, — ответил Йюл. — Ты провалялся целую ночь и весь день. Сильно головой треснулся.
— Мы что, на ты?
— Да какая разница.
— Попрошу!
Страдальчески морщась, Скальд ощупал свою перебинтованную голову. Чувствовал он себя отвратительно, король с Йюлом выглядели не лучше. Нездоровый блеск в их глазах, трясущиеся руки, напряженные позы — все выдавало неподдельный страх. Непонятно было только, зачем они сидят рядом со Скальдом. Скорее всего, из первобытного чувства стадности, заставляющего живые существа объединяться перед лицом опасности.
— Опять все алмазы пропали. Ни одного под окном нет. Чертова планета. Уж никто меня не убедит, что всадник ползал всю ночь и подбирал свои алмазы, — пробурчал Йюл.
— Растворяются в воздухе, — пробормотал король. — Просто возмутительно. Нас об этом не предупреждали. Всему есть предел!
— То есть на руках у вас сейчас ни одного алмаза? — машинально уточнил Скальд. — Ни у вас, ни у Йюла?
— Увы. Или к счастью.
— Зачем вам эта штука? — спросил Скальд, увидев на шее короля бинокль.
— Нашел в шкафу. Мы осматривали окрестности… Со смотровой площадки башни, с самой крыши…
В горле у Скальда сильно запершило.
— Вы смотрели на саркофаги? Дайте.
Король с сочувствием сказал:
— Не надо. Идите прямо туда. Если только…
— Нет, я не боюсь.
Птицы следовали за ним, перелетая с дерева на дерево и, как всегда, соблюдая дистанцию. По холмам клубился белесый туман. Казалось, саркофаги висят над землей. Саркофаг Анабеллы был черен, как размытая дождями дорога. Скальд добрел до него и откинул крышку, потом обвел глазами молчаливые холмы, замок, хмурое небо.
— Я убью тебя, — почернев лицом, пообещал он.
Пошел дождь. Девочка лежала как живая. Скальд прикоснулся к холодной как лед руке и все смотрел, как крупные капли падают на бледное, осунувшееся личико…
Хмурый день склонился к закату. В гостиной жарко полыхал камин, стол ломился от яств, и судя по всему, произошло братание на фронтах: Йюл с королем были уже изрядно пьяны и задушевно беседовали. Скальд безучастно уселся в кресло у камина и протянул к огню ноги в промокших туфлях. Король с Йюлом вели себя по отношению к нему деликатно, не пытались втянуть в застолье.
За невеселыми думами Скальд не заметил, как Йюл исчез из гостиной. Король заснул за столом, устроив живописную гривастую голову между бараньей лопаткой с каштановым пюре и мидиями в сметане.
Подумав, детектив отправился на поиски Йюла. Его комната оказалась открытой, шкаф пустым, постель растрепанной. Под подушкой лежала горсть желтых алмазов.
— Значит, исчезают? — задумчиво проговорил Скальд.
Он заглянул во все спальни на этаже, поднялся по винтовой лестнице на смотровую площадку, обнесенную по краю зубчатым бортиком. Стая воронья шумно взлетела при его появлении.
Сумерки быстро сгущались. Скальд настроил окуляры на предельную четкость, рассмотрел унылый пейзаж и вдруг заметил Йюла. Озираясь по сторонам, тот торопливо обдирал обертку с саркофага короля. Его собственный, пятый, саркофаг стоял нетронутым.
— Он подыгрывает всаднику, — раздался за спиной детектива возбужденный голос короля. — Надеется, что тот пощадит его. Нет никакого Тревола, Скальд. Поэтому я даже не обижаюсь на Йюла. Теперь понятно, что это была просто хитрость, чтобы заманить нас сюда. Никого не останется. И вас тоже. А жаль — хорошая подобралась компания. У меня всегда так: только подружишься…
Всем своим видом он приглашал Скальда посмеяться вместе с ним.
— Что же мешает? — спросил детектив, пристально наблюдая за его неестественной веселостью.
— Жадность проклятая. Какая-то внутренняя ущербность. Хочешь пригласить новых друзей в гости, сразу в голову лезут самые гнусные мысли: вдруг позавидуют? сглазят? объедят? осмеют? ославят? оклевещут? украдут? уведут жену — красавицу?
— Тяжело, — посочувствовал Скальд.
— Невыносимо! Так и коротаешь вечера в одиночестве.
— И вы ни разу не пригласили никого в гости?
— Не решился.
— Понимаю.
Король вдруг наклонился к самому лицу Скальда, обдав запахом какого-то пряного вина.
— Почему вы так себя ведете, а? Будто вы совсем не боитесь. Зачем вы храбритесь? Ведь не на публике! Не перед кем притворяться, изображать смелость. Кому это нужно? Здесь? Ведь мы все скоро сдохнем!
— Я правда не боюсь, — отстраняясь, сказал Скальд. — Я взбешен, но не испуган.
— Да? А как это вы? Сила воли? И что же может вас испугать?
