— Но откуда ты все это знаешь? — спросил Фальк.
— Я изучала историю Зары по приказу короля Валориана, — ответила Джэйл.
— По приказу короля?
— Да. Зара убивала людей в Анкарии целых пять веков. Ее именем матери пугали детей. Король Валориан решил, что этому пора положить конец. Но это было проще сказать, чем сделать. Многие пытались одолеть Зару, но никто не вернулся назад, ко двору короля. Она была могущественна, дьявольски хитра и безжалостна. Даже инквизиция оказалась бессильна. Тогда король обратился к Ордену Света. Конечно, мы откликнулись на его призыв — невозможно было сидеть сложа руки, зная, что в королевстве творится такое. Прежде всего, следовало найти Зару. Изучив ее историю, мы узнали, что каждые пятьдесят лет она возвращается в Шенблик, чтобы в течение недели терроризировать всю округу. Такая вот своеобразная сентиментальность. Шестеро из нас отправились в Шенблик, и нам удалось найти Зару. Она пряталась на кладбище, в фамильном склепе. Мы полагали, что надежно защищены благодаря Божественному Свету и нам не составит труда поймать ее. По трое из нас были убиты, прежде чем нам удалось схватить Зару. Мои спутницы хотели убить ее прямо там, на месте, мстя за погибших сестер. Но смерть казалась мне слишком большой милостью для такой, как она. Я поступила по-иному — я заставила ее выпить моей крови, и моя кровь пробудила в ней душу.
— И тогда она вспомнила обо всем, что натворила? — в ужасе спросил Фальк.
— Да, память о злодеяниях, которые она совершала на протяжении пятисот лет, вернулась к ней, и она содрогнулась от отвращения. В ужасе она бежала из Шенблика, и какое-то время мы ничего о ней не слышали. Когда я видела Зару в последний раз, она скрывалась от людей в полуразрушенных катакомбах крепости Крэхенфельс, где питалась кровью воронов. Это было около четырехсот лет назад. Позже я пыталась снова ее найти, но она словно сквозь землю провалилась. И вот я неожиданно обнаружила ее в Мурбруке, где она играла в благотворительность.
— Не говори о ней так! — воскликнул Фальк возмущенно. — Что бы она ни делала прежде, сейчас она совсем другая. Сейчас она помогает людям.
— Я знаю, — согласилась Джэйл. — Но я спрашиваю себя: чем она занималась те четыреста лет, пока о ней ничего не было слышно?
Фальк не успел ничего сказать — из темноты вынырнула Зара с огромной охапкой хвороста. Теперь топлива хватит на всю ночь. Фальк прилагал все силы, чтобы держаться как ни в чем не бывало. Ему меньше всего хотелось, чтобы Зара догадалась, о чем они только что беседовали. Меж тем Зара бросила хворост возле костра, прилегла на одеяло и негромко сказала, обернувшись к Фальку:
— Я как-то говорила тебе, что моя жизнь страшнее любого ночного кошмара. Надеюсь, теперь ты поверил?
Фальк покраснел до ушей и пробормотал:
— Ты что, все слышала?
— В этом не было нужды. Ты смотришь на меня так, будто только и ждешь, что я прыгну на тебя и вырву сердце из груди. Но тебе нечего бояться, теперь я умею с собой справляться.
— Да, — согласился Фальк, — ты снова обрела человеческую душу.
Зара бросила укоризненный взгляд в сторону серафимы.
— Что-то ты чересчур разговорчива.
Джэйл пожала плечами:
— Не знала, что это запрещено.
Она извлекла из мешка новую фляжку и спросила, улыбаясь:
— Кто хочет еще вина?
Глава 2
Вту ночь Фальк долго лежал без сна, кутаясь в одеяло. Ночь была ясная, в небе алмазным светом сияли звезды, даже туман, окутывавший болото днем, рассеялся, и можно было беспрепятственно любоваться поросшими желтой травой кочками, серыми камнями и кривыми низкорослыми соснами. После возвращения Зары они не разговаривали, только передавали по кругу фляжку с вином, пока она не опустела. Затем, словно совершив некий ритуал, все трое завернулись в одеяла, подкатились поближе к нагретым огнем камням и попытались уснуть.
Фальк не знал, удалось ли это серафиме и вампирше. Он не видел их лиц, едва различал их тихое дыхание. Да, впрочем, какое ему дело до того, как проводят ночь Зара и Джэйл?! Они являлись существами, обладающими сверхъестественной силой. Для них такие путешествия были не в новинку, наверняка они просто не замечали тягот, почти непереносимых для человека. Фальк же так вымотался, что просто не мог уснуть. Под одеялом он тайком прижимал к лицу платок Элы, вдыхая ароматы кедрового и розового масел, и пытался представить свою возлюбленную. Может быть, она тоже сейчас лежит без сна и думает о нем? Фальку хотелось в это верить. Если Эла еще помнит о нем, значит, ему хватит сил, чтобы утром подняться и продолжить путь.
Но сколько еще им ехать до этого Штерненталя? Зара говорила о семи днях, но сейчас Фальку казалось, что путешествие будет длиться вечно. Нет, когда оно действительно закончится, он несколько суток не будет подниматься с постели, это уж точно. Хорошо бы еще, чтобы Эла ухаживала за ним. Ах, Эла! Сейчас, когда холодно и одиноко, так приятно думать о ней, о ее теплой, нежной коже, запахе ее волос, о вечере, что они провели на сеновале за «Золотыми каплями». Неужели им не суждено больше увидеться? Нет, нет такого просто не может быть. В конце концов, они уже несколько дней в пути, а ничего плохого не случилось. Нет, наверняка они очень скоро вернутся с победой, и у Элы будет полное право им гордиться.
— О Эла! — прошептал Фальк. — Как хотел бы я, чтобы ты была здесь!
Внезапно он замер.
Ему послышалось? Или…
Он откинул одеяло и осмотрелся. Ничего. Полумрак и тишина. Только крики ночных птиц, шорох мышей и завывания ветра в скалах. Больше ничего.
Фальк обозвал себя дураком и вновь укрылся одеялом с головой, в надежде, что сон наконец сжалится над ним и придет. Но едва он закрыл глаза, как снова отчетливо услышал шорох. Как будто осыпаются мелкие камешки. Фальк снова прислушался. Возможно, именно его движение вспугнуло незваного гостя, и сейчас тот затаился. Юноша замер, весь обратившись в слух. Да, на этот раз он не ошибся. Там, в темноте, есть кто-то покрупнее мыши. Как будто легкий топот ног… Множества ног!
Сидеть в укрытии, не видя врага, слыша лишь зловещие шорохи, оказалось невыносимо страшно. Фальк откинул одеяло и попытался разглядеть хоть что-то — ему казалось, что шорохи исходят одновременно отовсюду. Однако когда глаза юноши привыкли к темноте, все снова стихло.
Фальк поежился. Он вспомнил, как несколько дней назад Джэйл рассказывала о запретной магии и о том, что некоторые создания волшебников, возможно, все еще бродят по этим топям. Не самые приятные гости. И у него нет ни малейшего желания встречаться с ними. Сражаться с чудовищами — занятие для героев, а он, Фальк, совсем не чувствует себя героем. Наверное, лучше разбудить Джэйл и Зару.
Он уже хотел потрясти вампиршу за плечо, но тут краем глаза заметил какое-то движение совсем рядом и в то же мгновение почувствовал легкий укол в шею, не больнее комариного укуса. Но тут же кровь ударила ему в голову, как будто он опустошил целый стакан мурбрукского виски. Голова закружилась, Фальк почувствовал себя совсем легким, почти невесомым, все закачалось, словно он плывет на лодке по бурному морю, затем по жилам разлился холод, и Фальк понял, что не в состоянии протянуть руку и дотронуться до Зары, лежащей рядом. Он мгновенно лишился возможности двигаться, язык одеревенел, и Фальк даже не мог позвать на помощь. Только глаза и уши еще не отказались служить ему, но уже в следующее мгновение Фальк пожалел об этом.
Земля неподалеку от костра зашевелилась, сдвинулась, как крышка кастрюли, и оттуда вылез паук. Вообще-то Фальк не боялся пауков — они даже нравились ему своей деловитостью и домовитостью. Однако тварь, подобная той, какую он видел сейчас, не могла бы понравиться никому. Она была размером с кошку
