Валтасар
Виконту Эжену-Мельхиору де Вогюэ [3]
Magos reges fere habuit Oriens. Tertull. [4]
1
В то время Эфиопией правил Валтасар [5], известный у греков под именем Сарацина. Он был черен кожей, но красив лицом, а сердцем прост и благороден. На третий год своего царствования, который был двадцать вторым в его жизни, он отправился к Балкиде, царице Савской [6]. Его сопровождали маг Самбобит и евнух Менкера. С ним шло семьдесят пять верблюдов, нагруженных киннамоном, смирной, золотым песком и слоновой костью. В пути Самбобит рассказывал ему о влиянии планет и свойствах драгоценных камней, а Менкера пел священные гимны. Но Валтасар не слушал спутников и от скуки разглядывал шакалов, которые вдалеке, где пески сливались с небом, сидели на задних лапах, насторожив уши.
Наконец, на тринадцатый день пути, до Валтасара и его свиты донесся запах роз, и вскоре перед ними потянулись сады, окружавшие город Сабу.
Там они увидали девушек, которые плясали под цветущими гранатовыми деревьями.
— Танец — та же молитва, — сказал маг Самбобит.
— Продав этих женщин, можно взять хорошие деньги, — сказал евнух Менкера.
Проезжая по городу мимо лавок, амбаров и складов, они изумлялись их величине, равно как и множеству товаров, от которых ломились эти здания. Они долго ехали по улицам, полным повозок, носильщиков, ослов и погонщиков ослов, как вдруг перед ними предстали мраморные стены, пурпурные башенки и золотые купола дворца Балкиды.
Царица Савская приняла их во дворе, где, навевая прохладу и звонко журча, на землю низвергались жемчужные струи благоуханных фонтанов. Царица стояла в одеянии, унизанном драгоценными камнями, и улыбалась.
Завидев ее, Валтасар пришел в смятение, ибо она показалась ему сладостнее мечты и прекраснее желания.
— Повелитель, — шепнул ему Самбобит, — постарайся заключить с царицей выгодный торговый договор.
— Будь осторожен, повелитель, — прибавил евнух Менкера. — Говорят, она прибегает к чародейству, чтобы заставить мужчин влюбляться в себя.
Затем, склонившись до земли, маг и евнух удалились.
Валтасар остался наедине с Балкидой и попытался заговорить; он открыл рот, но не смог вымолвить ни слова. Тогда он подумал: 'Мое молчание прогневит царицу'.
Но царица по-прежнему улыбалась и не казалась рассерженной.
Наконец она заговорила сама и голосом более нежным, чем самая нежная музыка, сказала:
— Будь желанным гостем и сядь рядом со мной. И пальцем, походившим на белый луч света, указала ему на пурпурные подушки, разбросанные по земле.
Валтасар сел, глубоко вздохнул и, стиснув в каждой руке по подушке, воскликнул:
— Госпожа, хотел бы я, чтоб эти подушки были двумя великанами, твоими врагами! Тогда б я свернул им шею.
При этих словах он так сильно сжал пальцами эти подушки, что их парча лопнула и оттуда вылетело целое облачко белого пуха. Одна из пушинок закружилась в воздухе и медленно опустилась на грудь царицы.
— Царь, — краснея, сказала Балкида, — почему тебе хочется убивать великанов?
— Потому что я тебя люблю, — ответил Валтасар.
— Скажи мне, — спросила Балкида, — вкусна ли колодезная вода у тебя в столице?
— Да, — с недоумением ответил Валтасар.
— Мне также хотелось бы знать, — прибавила Балкида, — как в Эфиопии делают засахаренные фрукты. Царь в растерянности молчал. Она же настаивала:
— Скажи, скажи, если хочешь доставить мне радость.
Тогда он напряг память и рассказал ей, каким образом эфиопские повара варят айву в меду. Но царица уже не слушала его и неожиданно спросила:
— Царь, говорят, что ты любишь царицу Кандакию, твою соседку. Скажи мне правду: она красивее меня?
— Красивее тебя, госпожа? — воскликнул Валтасар, падая к ногам Балкиды. — Разве это возможно? Царица продолжала:
— Скажи, какие у нее глаза? Какой рот? Кожа? Грудь?
Валтасар протянул к ней руки и вскричал:
— Позволь мне снять пушинку с твоей груди, и я отдам тебе половину моего царства с мудрым Самбобитом и евнухом Менкерой в придачу!
Но она поднялась и, звонко рассмеявшись, исчезла. Когда маг и евнух вернулись, они застали своего господина в необычной для него задумчивости.
— Повелитель, разве тебе не удалось заключить выгодный торговый договор? — спросил Самбобит.
Вечером Валтасар ужинал у царицы Савской и пил пальмовое вино.
— Так это правда, — сказала ему Балкида за ужином, — что царица Кандакия не так красива, как я?
— Царица Кандакия — черная, — ответил Валтасар. Балкида взглянула на него и промолвила:
— Не всякий, кто черен, безобразен.
— Балкида! — воскликнул царь.
Больше он ничего не сказал. Он обнял царицу, и губы его прижались к ее запрокинутому лицу. И тут он увидел, что она плачет. Тогда он заговорил с ней тихо, нежно и слегка напевая, словно кормилица с ребенком. Он называл ее своим цветком, своей звездочкой.
— Почему ты плачешь? — спросил он ее. — И что я должен сделать, чтобы ты больше не плакала? Если ты чего-нибудь хочешь, открой мне свое желание, и я исполню его.
Она перестала плакать и задумалась. Он долго просил ее признаться ему, чего она желает.
Наконец она сказала:
— Мне хочется испытать страх.
И так как Валтасар ее не понял, Балкида объяснила ему, что она давно уже мечтает подвергнуться неизведанной опасности, но это ей не удается, потому что боги и мужи сабейские охраняют ее.
— А мне так хочется ощутить ночью сладостный холод ужаса, который пронизывает все тело, — прибавила она, вздыхая. — Почувствовать, как встают волосы на голове. О, как хорошо испытывать страх!
Она обвила руками шею черного царя и умоляющим голосом, как ребенок, попросила:
— Наступает ночь. Переоденемся бедняками и побродим вдвоем по городу. Ты согласен?
Конечно, Валтасар согласился. Тогда Балкида подбежала к окну и через решетку взглянула на площадь.
— Смотри, — сказала она, — у стен двора лежит нищий. Отдай ему свои одежды и возьми у него взамен тюрбан из верблюжьей шерсти и передник из грубой ткани. Поторопись. Я тоже буду сейчас готова.
И она выбежала из пиршественного зала, радостно хлопая в ладоши.
