порозовевшими от слишком большого количества джина с тоником, выпитого на верандах по всей округе. На одной из стен висела шкура зебры, увешанная копьями кикуйев. На другой стороне висела 'Защита Течения Рорка' Элизабет Батлер. Под колокольчиком на его столе лежала ссохшаяся голова.
– Вы что же, думаете, я такой идиот, что поверю во все эти глупости?
Дыхание Хамфри отдавало сплошным солодом.
– Вы говорите, что мой лучший человек был подкуплен Кванами. Игнорируя тот факт, что «Фанквань» является ведущим предприятием, у которого нет никакой нужды ввязываться в преступление. Игнорируя тот факт, что Дэвид Онг наполнял тюрьму негодяями, несмотря на бесчисленные попытки подкупить его. Вы говорите, что он оберегал Кванов от осложнений с правосудием и что, когда ваш человек подобрался слишком близко, подставил его при помощи фальшивых зубов. Право же, старина.
Какая чушь.
– Мы располагаем заметками Чандлера.
– Мера предосторожности. Ваш человек, – он посмотрел на Тэйт, – был в бегах?
– Что нашли в доме Онга?
– Ровным счётом ничего.
– Расследование закончено?
– Осталось только написать рапорт.
– Когда вы рассчитываете получить его?
– С минуты на минуту.
– Хорошо. Я подожду.
Хамфри закурил трубку, словно надувая шар. Дым окутал индонезийские куклы теней над обеими дверями. Когда в одну из них постучали, он торопливо произнёс:
– Войдите.
В комнату шагнул азиатский коп в форме.
– Кто-нибудь из вас говорит на кантонском наречии? – спросил Торп-Бэйкер.
Северо-американцы только покачали головой, когда колонисты заговорили на этом языке.
– Вкратце, – сказал Хамфри. – Дом Онга – чист.
Кэрол перехватила взгляды, которыми обменялись гонконгские копы. Торп-Бэйкер кивнул азиату на дверь. 'Они нашли что-то, что собираются скрыть', – подумала она.
Торп-Бэйкер увидел, как поникли её плечи, в то время как в глазах мелькнуло подозрение. Он окинул её тем специфическим взглядом, какой британские военные приберегали для янки.
– Кавалерия разъезжает только в ваших вестернах.
Азиатский коп приблизился к одной из дверей, когда вторая широко распахнулась. В её проёме стоял китаец, которого Торп-Бэйкер никогда не встречал.
ДеКлерк вытащил микрофон, скрытый у него в рукаве.
Незваный гость держал в руках диктофон.
– Они, быть может, и не говорят на кантонском. Зато я говорю, – сказал инспектор Эрик Чан.
Будучи посторонней из другого государства, Тэйт не могла до конца ухватить психологические аспекты происходящего здесь – но она понимала, что двое королевских служащих собираются схлестнуться как мужчина с мужчиной. Оба они, ДеКлерк и Торп-Бэйкер, обладали таким количеством значков, наград, корон и подвесок, нашивок за выслугу лет и сияющих медных пуговиц, что она чувствовала себя обязанной отдавать честь. Если бы только они были одеты в красное, а не в голубое.
– Инспектор Чан, что они сказали?
– Обыск выявил доказательства того, что Онг работал на Кванов. Они были спрятаны в сейфе. Старший суперинтендант велел своему подчинённому скрыть это. Он решил бы, что делать дальше, как только вы бы ушли.
ДеКлерк шагнул к Торп-Бэйкеру.
Старший суперинтендант стоял не шелохнувшись.
– Вы подкуплены? Или находитесь под влиянием алкоголя?
Ещё два шага поставили их лицом к лицу.
– Мой человек находится в госпитале с пулей в мозге. Ваш человек помог отправить его туда.
Торп-Бэйкер, задрав подбородок, не сдвинулся ни на дюйм.
– Я настаиваю на том, чтобы увидеть доказательства, находящиеся в ваших руках.
Предоставьте мне то, что я требую, или вам придётся иметь дело с прессой. Не забывайте, что ваши слова записаны на плёнку, старина. Или вы поступите так, как надлежит, или я утоплю вас.
Один из них отвёл взгляд.
– Хорошая работа, Эрик. Это была отличная идея.
– Чёрт побери, – сказала Кэрол. – Почему я оставалась в неведении?
