– Очень удобно прикрываться беззащитной женщиной, – проворчал Донкат. – Если б не она, я бы вам с Шойсом устроил за эту прогулочку.
– Степа, – бронированное, поблескивающее закопченным металлом чудовище на сиденье пилота повернуло голову, – ты бы проверил, как закреплены контейнеры и по сторонам бы лучше смотрел.
После приземления Донкат отходил от «старого, как мир, трюка наемников» минут тридцать. Организм категорически отказывался продолжать нормальную жизнь, и Степе пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить его, что мир не рухнул и по-прежнему рад их существованию. А Декстеру хоть бы что. Вот железяка. Приземлились он не вместе, Шойс потом вышел из леса, но к моменту его появления Степа максимум что мог, это встать на четвереньки.
– Зачем? – поинтересовался Донкат. – В этой местности водятся только те звери, которые, если нас увидят, нам уже все равно будет. Или ты думаешь, что я из открытого окна из плазменника отстреливаться буду?
Декстер промолчал, а Степа, все еще кипя от пережитого ужаса, нашел себе другую жертву.
– Фил, – позвал он. – А у тебя есть сейчас возможность перемещаться хоть как-то?
– Нет, – ровно отозвался тот. – Вокруг зоны Исключения связи по лучу нет. ООМ использует только проводную связь и самые простые боты. Те, где минимум электронного управления.
– Вернее те, где его вообще нет, – подал вдруг голос Декстер. – Потому что и этот аппарат у нас скоро накроется, я чую. Фон жуткий. Глюк на глюке идет.
– Угу, – согласился с ним Фил, судя по голосу все глубже и глубже забирающийся внутрь убэссовского процессора. – Жуть что творится. Я уже и забыть успел, каково это, сидеть, полностью отрезанным от мира.
Он помолчал.
– Степа, ты, кстати, учти. Я теперь привязан к убээсу намертво, и если с ним что-нибудь случится, имей в виду, что у тебя тут два человека сидят. Не бросай нас, пожалуйста.
– Фил, – рыкнул Шойс, которому все было слышно на общей волне. – Ты сейчас переигрываешь. Степа у нас любитель пострадать, но когда доходит до дела, я другого напарника не пожелаю. Так что ты поаккуратней.
В груди Донката причудливейшим образом переплелись обида и гордость. Но пока он с ними разбирался, раздался немного виноватый голос Фила.
– Степа, прости, я не хотел тебя обидеть. Просто я опять вернулся в то состояние, из которого сбежал и … в общем, я не ожидал, что электронные личности тоже могут э-э, бояться.
Когда с одной стороны разные монстры-наемники тебя хвалят, а с другой электронные составляющие анов просят о помощи и защите – тут задумаешься о вечном…. Что сказать? Степа задумался.
– Всем не волноваться, – сообщил он, наконец. – Убээс сохраним, корабль поднимем, от врагов убежим. Все я вспомнил?
– Почти, – согласился Декстер. – Одна вещь не дает мне покоя.
Он демонстративно вздохнул.
– И не говори, – согласился с ним Донкат. – Мне самому страшно подумать, что будет, когда домой вернемся.
Замолчали оба. Несмотря на всю браваду, от дома их отделяла не только поставленная задача, но и последствия, с которыми еще совершенно непонятно, как придется справляться.
Это изматывающее ожидание длилось уже сутки. Бесконечные сутки, за которые Неданков с Мальцевым и Пеннеком раз пять успели переругаться, помириться, разобрать до косточек предстоящую операцию, выяснить, что ничего сверхъестественного в ней нет, и в итоге прийти к общему мнении, что что-то тут нечисто.
Но тут Мальцев начинал напоминать о выполнении приказов. Напоминальщик….
Чтобы не вводить никого в искушение снова начать ругань, Соловей распорядился, организовать видеосвязь между двумя помещениями, где располагались фаэтовцы и Богомол с Деминым. Себе Соловей с самого начала выделил отдельный канал, и теперь перед Неданковым с Мальцевым красовалось по два экрана, с одного из которых приветливо здоровался сочащийся доброжелательностью Демин, а с другого скалился Пеннек, временно замещающий Соловья. Ждали.
Наконец, экран Пеннека моргнул, изображение на мгновение пропало, и на его месте появилось лицо полковника Птаха.
– Внимание, – без перехода провозгласил он. – Поступил сигнал с поверхности. Начинаем операцию по противодействию несанкционированному электронному проникновению в зону Исключения ООМ под номером НРМ 23761. Участники операции: Демин, Неданков. Демин – управление объектом «Елизавета». Неданков – обеспечение безопасности и электронное противодействие угрозам программного обеспечения. Целью операции ставится локализация или полное уничтожение программного обеспечения боевой личности типа «artificial nature», под названием «Улисс-3». Спецификации объекта вам были переданы.
Действительно, все данные по сбежавшему ану «Улисс-3» были представлены в полном объеме. Объект попался непростой. Типовой многофункциональный комплекс с разведывательно-диверсионными функциями. Наиболее умный образец среди анов. С одной стороны, ничего сверхъестественного: ан и ан, мало ли таких переловили до этого. А с другой – Неданкова очень сильно интересовал один вопрос: а почему эти данные были переданы только вчера?
Интересовал он его сильно. Фаэтовец даже Соловья об этом спросил. И ничего не услышал в ответ. Только Мальцев, отловив его потом в коридоре, сделал большие глаза и напомнил про выполнение приказов. Достал он уже со своими напоминаниями….
Но пришлось смириться.
– … В качестве удаленных наблюдателей и консультантов, – продолжал тем временем Соловей, – выступают две группы экспертов из Англо-Саксонского Союза и Азиатского Содружества. Прошу принять ид-коды….
Если бы Неданков уже не сидел, он бы сейчас со всего размаха куда-нибудь бы плюхнулся. Вот это да- а-а…. То секретность-секретность, то полнейшая открытость. Саксы, азиаты….
По экранам уникомпов Неданкова и Мальцева сплошным потоком хлынули передаваемые от экспертных групп коды, удостоверяющие личности и допуски участников. Неданков присмотрелся. Судя по всему, для них эта операция тоже явилась неожиданностью. Регистрировались участники кто откуда. Второй про-слой АСС, Авангарды, рукав Стрельца, третий контра-слой Содружества, штаб-квартира информационной безопасности азиатов. Да уж, Соловей, похоже, застал врасплох не только его.
О, Чан Ли, старый лис, ты тоже здесь? Генри Гудмаер, здорово, здорово. И еще знакомые, и еще. Приняв аккредитацию и отправив положенные приветствия, Неданков нацепил все аксессуары, надел уникомповские перчатки, застегнул воротник массажной куртки – сидеть, быть может, придется долго. Шутка ли, охота на ана в его логове.
А вот интересно, как этот «Улисс» собирается пробираться в зону Исключения, там же глушилки по всему периметру? Ну, да скоро узнаем.
Неданков размял шею и приготовился ждать.
– После разворота глушилки у нас будет максимум сорок минут, – голосом Декстера можно было заколачивать гвозди. – И это если очень повезет. С одной стороны разброс между станциями большой, а с другой – после нашего фейерверка уже все службы приведены в боевую готовность. Так что наше основное преимущество….
Он вдруг замолчал, а потом фыркнул в микрофон.
– Да нет у нас тут никаких преимуществ. Мы уже внутри запущенного механизма, и наша схема либо сработает, либо нет. Все, что мы можем, это в точности следовать разработанному плану. Помните, что ошибемся – кранты всем. Филу-то точно. Степа, ты все помнишь? Фил готов? Накопитель заблокирован? Доступ из него готов?
– Так точно, – Донкат похлопал себя по плечу, где спрятался блок-накопитель со сжавшимся в тугую пружину Филом. Из накопителя выходил антенный провод, намертво приклеенный к броне. Донкат подергал его, убедился, что оторвать его можно только вместе с куском скафандра и еще раз кивнул Декстеру.
Страдания страданиями, но по мере приближения к объекту все Степины фанаберии, как и говорил Декстер, начали потихоньку отползать на второй план. Что толку в страданиях сейчас? Помогут они чем-то?
