– Даже радио не сняли, вот немцы! – сказал Сашка. Через минуту он нашел какую-то музыкальную программу. 'Пет шоп бойз' пели новую, популярную этим летом, песню. Сашка сделал чуть погромче, откинулся в кресле и посмотрел на Андрея.
– А мы нехреновые ребята!
– Не хреновые, – подтвердил Андрей и переключил на четвертую скорость.
Из динамиков бодро звучало 'Гоу вест'.
Позади дома, в котором жили друзья, была площадка для парковки четырех автомобилей. Как всегда, там стояла новенькая 'Субару Джасти' хаусмайстера. Остальные места – свободны. Андрей запарковал 'Форд' в противоположный от 'Субару' угол. Хаусмайстер встретил их в дверях.
– Я к вам еще одного подселил, – сказал он Андрею. – Русский. Зовут Маркдебург.
– Как зовут? – переспросил Андрей.
– Маркдебург, – повторил хаусмайстер.
Маркдебургом оказался восемнадцатилетний парнишка с острым носом, испуганно хлопающий белесыми ресницами.
– Я – Стас, – представился он ребятам.
– А мы – Александр и Андрей, – ответил Сашка, показывая пальцем, кто есть кто.
Андрей вначале молча пожал Стасу руку, но потом все-таки не утерпел и сказал:
– Редкая у тебя фамилия.
– Это я, когда на азиль сдавался, придумал. Свою говорить не хотелось, какая немцам разница. Меня осенью в армию должны были забрать, а я купил турпоездку в Германию и в Мюнхене в полицию пришел. Попросил политического убежища. Сказал, что не хочу в Чечне воевать.
– Про убежище забудь, – махнул рукой Сашка. – Его немцы сейчас никому не дают. Особенно здесь, в Баварии. Думаешь, почему Гитлер свой пивной путч в Мюнхене сделал?
– Пойду курочку с риском поставлю, будем тачку обмывать, – сменил тему Андрей. Ругать немцев сегодня ему не хотелось.
'Курочка с риском' была у Андрея фирменным блюдом. После нее и нескольких экспериментальных коктейлей с тостами 'За знакомство', 'Чтобы тачка ходила' и даже 'За Менделеева!' друзья забыли сначала немцев, а потом и вообще всё.
На следующий день Сашка занялся автомобильными номерами. Попросил на часок у албанцев набор цветных фломастеров, аккуратно нарисовал ими эмблему, точно такую, как на номерах 'Субару', заклеил сверху рисунок прозрачным скотчем и лезвием бритвы вырезал скотч по кругу. Примерно с четырех метров уже нельзя было различить, подлинная эмблема или подделка.
Затем полдня Сашка со Стасом машину 'приводили в порядок', вымывая последнюю пылинку из всех возможных закоулков.
– Сразу видно, что у вас никогда своей тачки не было, – заметил Андрей, глядя на их старания.
– У меня батя три года назад 'горбатый' купил, – возразил ему Сашка. – Но он его больше ремонтировал, чем ездил. Как в анекдоте: 'Знаешь, почему у нас водителей-частников 'автолюбителями' называют? Потому что наши автомобили нужно 'любить' как жену.'
Вечером ребята сварили ужин позже обычного, потом несколько часов играли в карты. Стас оказался сильным игроком в 'дурака'. Профессионал Андрей, утверждавший, что свою 'восьмерку'он тоже в карты выиграл, терпел одно поражение за другим, удивлялся и предлагал еще и еще 'последнюю партию'. Стас смущался, не отказывался, но поддаваться не хотел и снова выигрывал. Сашка, глядя, как Андрей тасует карты, заметил:
– Мой батя, когда выигрывал у меня в 'дурака', всегда говорил: 'Сдавай. Не можешь работать головой, работай руками.' Я раньше думал, что это только к картам относится, но недавно сообразил, что он мне универсальный жизненный принцип объяснял.
Около двух часов ночи Андрей решил, что пора идти за бензином. Достал из-под кровати жестяную двадцатилитровую канистру, резиновый шланг и дал команду:
– Идем!
– Идем, – ответил Сашка, – я фонарик возьму и нож.
– Нож не надо, – сказал Андрей. – Машину поцарапаешь – убытка на тысячу. Тогда будет всё – и полиция, и суд.
Друзья пожелали Стасу спокойной ночи и ушли.
Вернулись часа через полтора.
– Ну как? – спросил проснувшийся Стас.
– Никак, – сказал Андрей. – Половину машин в поселке проверили – у всех бензобаки заперты. Канистру я в багажник 'Форда' бросил, может, в другой раз пригодится. Чего с ней по лестнице греметь. А сейчас спим, хватит на сегодня приключений.
Утром ребята проснулись поздно. Позавтракали, выкурили сигаретку на двоих, еще немного полежали, и стало скучно.
– Такой конь у нас во дворе стоит, а мы здесь на спине сидим, в потолок глядим, – сказал Сашка.
– У меня в Нюрнберге знакомый аусзидлер есть – поехали к нему, – сказал Андрей. – Он давно уже в Германии. Хорошую коллекцию видеофильмов набрал. 'Джентельмены удачи', 'Бриллиантовая рука', 'Полосатый рейс' и так далее. Всего штук двадцать.
– 'Полосатый рейс' – полная дурь, – возразил Сашка, – а таких фильмов, как 'Джентельмены удачи' в советском кино двадцать штук не наберется. Но съездить можно, посмотрим, что у него есть. Как ты думаешь, сколько нам на бензин надо?
– Тридцать марок хватит, – сказал Андрей. – Скинемся по десятке – и мы в Нюрнберге.
– Я не поеду, – испугался Стас. Он очень тяжело переживал 'синдром чужой страны', и ему страшно было представить, как это можно куда-то поехать.
– Значит, по пятнадцать сложимся, – сказал Андрей Сашке. – У аусзидлера спросим, может, кому 'Форд' нужен. Загоним его марок за сто, а вернемся автостопом.
– Идет, – согласился Сашка. – Собираемся?
– Собираемся, – сказал Андрей.
Через десять минут друзья уже выходили, пообещав Стасу вернуться в понедельник.
Но вернулись они только в четверг. Их привез из города хаусмайстер на своей новенькой 'Джасти'.
– В полиции мы были, – с порога начал рассказывать Стасу Андрей.
– Из-за тебя туда попали, – добавил Сашка. – В Нюрнберге выехали на улицу, где чего-то строили. Тут же полицейский стоял, движение регулировал. Ну, Андрей и подвалил к нему: 'Заген зи битте, как нам на Зальцштрассе проехать'. А он нашими документами поинтересовался, и мы 'проехали'. Только не туда, куда хотели.
– Они мне всё кражу бензина пытались повесить, – сказал Андрей. – Говорят: 'У тебя шланг с канистрой в багажнике был, рассказывай, где бензин воровал'. А если я его нигде не воровал. Пытался, но не получилось. Им сказал, что даже и не пытался.
– Что вам теперь будет? – спросил Стас. Последние два дня болезнь у него прогрессировала.
– Ничего не будет, – ответил Андрей. – Преступлений мы не совершали, а за то, что машина не на учете, какой-нибудь штраф выпишут. Но и его не получат, потому что мы на социале, и нам выдают тот минимум, без которого нельзя. Жалко, 'Форд' отобрали. Такая тачка была! По автобану двести шел без напряга.
