— Ты говоришь это только для того, чтобы меня подбодрить.
— Ну, если честно, то да, — внезапно оживившись, признал он. — На самом деле там просто замечательно, Кия! Ты и вообразить себе не можешь, сколько в мире всего удивительного и потрясающего!
Прищурившись, Кия взглянула на него с деланным негодованием.
— А вот это уже настоящее свинство.
— Прости.
— Да нет, ничего, просто... Я хочу сказать, что, наверное, уже больше с тобой не увижусь. Мы и сейчас-то встречаемся совсем редко. Ты все время либо учишься, либо с головой в делах...
— Я же не виноват, — принялся оправдываться Тай. — К тому же ты и сама вечно занята.
Пришел черед Кии смутиться.
— Ты же знаешь, что отец не оставляет нам ни единой свободной минуты. Он постоянно заставляет нас заниматься и оттачивать боевое мастерство. Мы учимся сражаться, используя энергетические кристаллы. У меня почти не бывает свободного времени.
— Но ради чего все это? В том смысле, что... я-то хотя бы знаю, чему и зачем я учусь. Но как насчет вас с братом? Зачем столько времени тратить на бесконечные тренировки и оттачивать силовые приемы?
Кия не спешила с ответом. Она задумчиво уставилась на конюшни, где в этот вечерний час царили оживление и привычная суета. Работники стремительно перебегали от одного ангара к другому, на ходу отдавая какие-то распоряжения. Даже гул двигателя вездехода не мог заглушить голодного визга драконов, разносившегося над всей долиной. «Должно быть, сейчас время вечернего кормления, — догадалась Кия. — Ведь солнце уже движется к закату».
— Отец хочет, чтобы мы были готовы к встрече с внешним миром, когда достигнем совершеннолетия, — пояснила она наконец. — С Таками было то же самое. Ты знаешь, что отец не разрешает нам уезжать из долины до тех пор, пока нам не исполнится восемнадцать? Он утверждает, что внешний мир может быть очень опасен, хотя лично я в этом совсем не уверена. А что скажешь ты?
Этот вопрос, похоже, застал Тая врасплох. Ему вовсе не хотелось опровергать слова Бенто, который как-никак был его нанимателем.
— Ну... если честно, то внешний мир, конечно, довольно странный... Странный и непохожий на то, что мы видим здесь. Но насчет того, чтобы он был опасен... Не знаю. Честное слово.
— Как бы то ни было, но именно поэтому отец заставляет нас столько тренироваться. И вот почему у каждого из нас по шесть Камней Силы. Даже несмотря на то, что драконья ферма приносит отцу неплохой доход, должно быть, покупка стольких энергетических кристаллов в свое время здорово ударила по его карману. Но он вечно повторяет, что хочет подготовить нас должным образом... — Кия умолкла на полуслове, сообразив, что повторяется.
Тем временем они уже подъезжали к гаражу — приземистому ангару, стоявшему посреди большой пыльной площади на самой окраине леса. Огромные железные ворота распахнулись при приближении вездехода-трещотки, и перед Кией открылся темный зев ангара.
— Мне пора домой, — сказала она. — Иначе я и правда пропущу ужин. Но послушай... Может, мы увидимся сегодня вечером, чуть попозже?
Лицо Тая тотчас просветлело, но затем на нем отразилось горькое разочарование.
— Не могу. Сегодня вечером мне нужно быть у мастера Удзи: он ждет подробного доклада о нашей поездке. Вернусь я только через несколько дней.
— Когда?
— Через три дня, если быть точным.
— Тогда давай встретимся через три дня, ровно в полдень, вон там, у обрыва. Что скажешь?
— Да, конечно, — обрадовался он.
— А если не придешь... — Кия недобро сощурилась. — Ну, тогда просто вспомни, на что способна разгневанная девушка, у которой полдюжины Камней Силы... До встречи!
Выскользнув из кабины, она соскочила на пыльную землю и устремилась к дому. И хотя Кия ни разу не обернулась, всю дорогу до дверей она чувствовала на себе пристальный взгляд Тая.
Глава 3
КЛЯНУСЬ МОГИЛОЙ МАТЕРИ...
Воздух был наполнен шипением пара, а от жаровен, расположенных внизу, под решетчатым полом инкубатора, обжигающими волнами поднималось тепло. Рюичи, стоя на балконе, тянущемся вдоль стены круглого строения, наблюдал, как орудуют внизу рабочие в толстых защитных комбинезонах из драконьей шкуры. В металлических люльках, подвешенных на равном расстоянии друг от друга, покоилось несколько дюжин огромных яиц, каждое высотой в рост человека, с грубой кожистой оболочкой бледно- желтого цвета, напоминавшего Рюичи скисшее молоко.
Он взирал на драконьи яйца с тоской и вожделением. В один прекрасный день, когда он, наконец, достигнет совершеннолетия, одно из этих яиц будет принадлежать ему...
— Это будет еще не скоро, младшенький, — послышался вдруг за спиной голос, прервавший его мечтания.
Не дождавшись ответа, Таками подошел ближе и оперся о поручни.
— Я, кажется, к тебе обращаюсь...
— Я слышал.
Таками пристально взглянул на брата, но затем также перевел взор вниз, наблюдая за привычной суетой, царившей в инкубаторе.
— Послушай, братишка, твоя нелепая зависть никому из нас не идет на пользу. Разве я виноват, что старше тебя? И разве я виноват, что отец никому из нас не позволяет отправиться с ним в город до совершеннолетия? И что он до той же самой поры не разрешает никому завести своего дракона?
Рюичи ничего не ответил. Брат поцокал языком.
— Ты зря так горюешь. Ведь он же позволяет вам с Кией летать на самках-драконицах? Разве тебе этого мало?
— Как ты можешь сравнивать! — не выдержал наконец Рюичи. — Быть Связанным с драконом — это совсем другое дело. Получить собственное яйцо, смотреть, как из него вылупляется драконий птенец...Как он растет, взрослеет... и только ты можешь летать на нем... — Голос его звучал мечтательно, но затем Рюичи осекся, взглянул на старшего брата и с обидой прибавил: — Впрочем, что толку тебе об этом рассказывать? Ведь сам-то ты скоро будешь Связан.
— На следующее двойное полнолуние, — подтвердил Таками. — Знаешь, братишка, ты порой ведешь себя как сущий младенец.
— Это потому, что я маленький и глупый, — огрызнулся Рюичи.
Таками вновь поцокал языком, но почему-то и не подумал уйти прочь. Долгое время они стояли в молчании, наблюдая, как рабочие снуют среди яиц, разворачивают сетки, прочищают решетки в полу...
— Почему ты не хочешь рассказать, чем вы с отцом занимались в Тасеме? — внезапно спросил Рюичи. — Я тебя еще вчера спрашивал, но ты молчишь, будто воды в рот набрал...
На самом деле все было куда хуже: старший брат не просто молчал, но то и дело ронял многозначительные намеки, и Рюичи просто сгорал от любопытства. Как он, впрочем, и предсказывал Кие...
— У меня связаны руки, младш...
— И прекрати меня так называть! — рявкнул Рюичи.
Таками ухмыльнулся, довольный, что его подначки наконец увенчались успехом.
— Отец взял с меня слово, что я ничего не выдам. Обещания нужно держать. — Помолчав немного, он добавил: — Скажу лишь одно: дело настолько важное, что лишь мужчины могут быть посвящены в эту тайну.
Рюичи прикусил губу, чтобы не ответить какой-нибудь грубостью. Слишком глупо было бы заглотить такую наживку... Он развернулся и решительно зашагал прочь, преисполнившись негодования, и еще сильнее заскрежетал зубами, когда услышал за спиной негромкий смех Таками.
Снаружи, за дверями инкубатора, царила ночная прохлада, и Рюичи ненадолго задержался, любуясь звездным небом и дыша как можно глубже, чтобы успокоиться после стычки с братом. Двор фермы был
