16
– Все? – спросил Артем.
– Примерно, – кивнул Рустам. – Я не все понял, потому могу быть неточен.
Парню разрешили уйти, Артем уложил локти на стол и втянул голову в плечи, честно говоря, ему история была ясна, но он ждал проколов, ведь у него нет улик, нет вещдоков. А то и другое – это сила, против которой воевать бессмысленно. Одна улика есть, но как она сработает – неизвестно. Наконец Рогозин подал голос:
– Значит, ты, Оля, убила мою жену чужими руками, а потом и эту тварь? Ты хотела променять свою совесть на меня? Интересно, что тебе будет сниться? Я бы посмотрел твои сны.
– И вы уверены, что я убила Каму? – обратилась она к Артему.
Он надул щеки, выпустил воздух, собственно, его задача сейчас – правильно построить версию. Вовчик замер, глядя на него, тоже что-то там соображал, молодец. Артем кашлянул, прочищая горло, и нашел первую фразу, затем все поехало, как по маслу:
– Из вас только один человек знал, что Каму задушили, мы намеренно ему сказали, но никто не знал, каким способом. Это первое. Далее. Против вас, Ольга, свидетельствует все, мотив у вас мощный. Думаю, Алисия на вашей совести, но! Когда вы шли на свидание с Камой, вы не подозревали, что она затеяла. Значит, сплести шнур косичкой не могли, у вас на это не было времени. Откуда вы взяли бы кожу, которую еще надо было и нарезать? Да и косичка, сплетенная руками женщины, получилась бы аккуратней. Ее плели мужские руки.
Ольга чуть не свалилась со стула, облегченно вздохнув и мысленно посылая ему благодарности. Будет ли она потом каяться и плакать? Ведь если рассудить, вся эта бодяга заверчена ею, но она больше не интересовала Артема.
– Не знаю, почему ты, Эрик, так долго ждал, наверное, не подоспел подходящий случай. Мы собрали на тебя досье: ну просто святой. Родители были замечательными людьми, отец умер, мать в психушке, ты ее не бросаешь. Учился в институте, начал работать, и перспективы у тебя были – о-го-го. Но ты бросил работу, занялся извозом, встретился с Камой и год с ней типа дружил. И вдруг Кама Алисию убивает, Рогозин ищет ее – это и был тот самый случай. Павел не знал, ни где ресторан, ни чем убили Каму, он даже косил, будто не помнит, где ее убил, ведь место ему неизвестно. А ты все это знал. Ты сказал Ольге, что Каму задушили, она, тут, я думаю, без задней мысли, передала это Павлу, он и кинулся на защиту женщины, которая сделала то, что сделать должен был он – убить, наказать. То есть Рогозин взял вину на себя. Главный твой прокол – выезд из города, ты действительно перегонял машину, мы выяснили. И, зная точное время убийства, попытался нас ввести в заблуждение, назвав час выезда раньше. А недавно у поста ГИБДД поставили камеры слежения, об этом мало кто знает, ты тоже не знал. Тебя мы нашли в записи, а там совсем другое время – много позже. Ну, пойдем в сознанку или дальше рассказывать о твоих недочетах? Нет, если ты предоставишь алиби на тот час…
– Плевать, я все скажу, – сдался Эрик.
– За что ты Каму убил?
– Три года назад она поприкалывалась над моими родителями и братом, там четырехугольник был. Отец умер, как Алисия… мать… Брат кинулся на отца, посмевшего спать с его женщиной, ну, отец оборонялся. Нет, он не убил брата, сделал его инвалидом, потом и сам от инсульта… Ужасная история.
– А чего ты душил ее три раза? Ты парень вроде не слабый.
– Больней хотел ей сделать, чтоб подыхала долго и знала, за что подыхает. Я ее тем же методом… не понравилось ей это, назвала меня сволочью, – и Эрик улыбнулся.
Формальности заняли много времени, но это уже ерунда.
Валерия Михайловна не посмела звонить Артему и просить приехать, вызвала «неотложку». Она ходила из угла в угол, тогда как муж, сидя у постели дочери, разорялся:
– Сгною его! Поломаю ему все! Ублюдок!
Лика оставалась безучастной к отцовским угрозам, в который раз она потеряла интерес к жизни и думала о смерти. А Валерия Михайловна мечтала о сигарете и рюмке виски безо льда и без разбавки, на кухне она нашла бутылку вина, да там уж мошки завелись.
– За что мне это наказание? – спрашивала она себя.
Приехала «Скорая». Врач, женщина средних лет, выслушала жалобы отца, Валерия Михайловна чувствовала себя настолько опустошенной и уставшей, что не в состоянии была говорить.
– Что ж ты, милочка, так-то? – прослушивая живот, строго сказала врач. – Мужиков много, а ребенок один, о нем надо думать… Какой срок беременности?
– Около шести месяцев, – сказала Валерия Михайловна.
– Около? – чему-то изумилась врач. – Делали УЗИ?
– Нет, она не была у врача…
– Немедленная госпитализация!
– Что, что такое? – задергался отец. – Преждевременные роды?
– Я не слышу ребенка, – сказала ему врач шепотом.
В больницу Лика отказывалась ехать, только когда пригрозила врач, что она может потерять ребенка, смирилась и поплелась в машину «Скорой помощи».
Он упорно вызывал ее по нескольку раз в день и давал дурацкие задания, чаще стал звать, когда узнал, что роман дописан. София скрипела зубами, но ходила к Артему, она заметно похорошела, даже Вовка съязвил:
– Ты ее достаешь, а она все красивей становится. Наверное, женщинам надо устраивать стрессы, я это учту.
Подъехать к Софии ни на какой козе Артему не удавалось, он то злился, то впадал в уныние, про них начали слагать анекдоты. Однажды София в конце рабочего дня, на очередном вызове, психанула:
– Не делай из меня и себя посмешище! Я Денисычу пожалуюсь.
– Давай я тебя подвезу? – просительным тоном предложил Артем, но София была неумолима:
– Поезжай к гражданской жене.
И фрр за дверь. Он пришел в отчаяние. Ну уже все перепробовал, а результата нет. Сидел Артем, обхватив голову, как вдруг раздалось жалобное:
– Ну, пообещай хоть что-нибудь…
– Фу-ты! – он вздрогнул от неожиданности. – Инесса, заходить надо громко, а не шепотом. Что тебе от меня нужно?
Она принесла свой мощный стан к его столу, без приглашения усадила его на стул и канючила:
– Я умираю – так хочу тебе рассказать, но даром не буду.
Артем подпер щеку ладонью, лицо у него было скучное, эту бабу он терпеть не мог, да и слова произноситься не желали, еле языком двигал:
– Ну и достала ты меня. Что хочешь? Чтоб зарплату свою тебе отдал за месяц? Отдам. Только не доставай меня своими секретами, ладно?
– Твою зарплату мне не надо, – бойко заговорила Инесса. – А вот мою поднять… на чуть-чуть… поговори с начальством, а? Артем, тайна стоит того.
– Ладно, поговорю. Иди.
– Раз ты пообещал, я раскрываю тайну. – И как из пулемета выпалила: – София беременная, срок около одиннадцати недель. Она переехала к отцу, знаю точно, потому что мы с мужем часто подвозим ее, и подала на развод. Догадываешься, от кого у нее ребенок? Ну, как? Будет мне прибавка к зарплате? Ой!.. Ай!..
Инесса взвизгнула, потому что Артем держал ее голову в руках и смачно чмокал в щеки. Потом кинулся к двери, но остановился и спросил:
– Где она?
– Домой поехала. От тебя у нее аллергия…
Он выбежал из кабинета и, встретив Вовку, велел сопровождать его в качестве моральной поддержки.
– Ничего не понял, – буркнул тот, идя за другом.
Иногда будто кто-то специально ждет, чтоб подпортить счастливую минуту. Только забрались в машину и Вовчик сел за руль, серьезно опасаясь за состояние взбудораженного друга, как раздался похоронный
