– Сейчас здесь мистер Даррел. Играет он необыкновенно – выигрывает кучу денег. Он приходит каждую ночь, играет во все подряд и все время выигрывает. Но сегодня ему не везет, и он не играет, а просто стоит и смотрит.
Фаврола дружелюбно улыбнулся.
– Но, может быть, он сыграет с вами.
О'Дэй вышел в холл, поднялся по винтовой лестнице, прошел по ковру и открыл дверь. Комната была такая большая, что казалась пустой. В ней было около десяти столов, но все были пусты, кроме одного ближнего к двери, за которым шесть человек играли в покер. Даррел сидел у стены, потягивая бренди. О'Дэй подошел к нему.
– Добрый вечер, Даррел. Говорят, играют не очень хорошо?
Даррел пожал плечами. Это был дородный лысый человек с маленькими глазами, то добродушными, то хитрыми. Он сказал:
– Трудно сказать. Кто выигрывает, кто проигрывает. А как у вас?
– Не очень хорошо. Даже не знаю, зачем я сюда пришел. У меня сейчас полоса невезения. Вряд ли я смогу что-то выиграть. Знаете, бывает такое чувство.
Наблюдая за Даррелом, О'Дэй заметил блеск в глазах игрока.
– Бывает. Хотите сыграем?
– В покер?
Даррел кивнул.
– Вообще-то не хочется, но уж раз я здесь, то попробую. Десять партий – и хватит, – сказал О'Дэй.
– Ладно.
Они прошли в дальний конец комнаты к маленькому столу.
О'Дэй сказал:
– Начинаете вы. Сколько вы ставите?
– Десять фунтов. Если проиграю, то удваиваю ставку.
Игра началась.
Вскоре, когда О'Дэй спускался по лестнице, у него уже было 650 фунтов. Он вышел к Фавроле и сказал:
– Я выпью с вами. А Даррелу все еще не везет сегодня.
– Это значит, что вам всегда везет. Вы иногда говорите, что у вас полоса невезения. Многим хотелось бы испытать такое 'невезение'. И да поможет Бог тем, кто играет с вами, когда вам везет.
– Я еще зайду к вам. Кстати, вы давно не видели Ральфа Веннера, моего компаньона?
– Не видел и не хочу видеть. Когда он приходит сюда и немного выигрывает, то ужасно возбуждается, а если проигрывает, то становится не очень-то любезным, вы понимаете? Знаете, – продолжал Фаврола, – мне кажется, с парнем что-то случилось, его что-то беспокоит. А как он пьет!
О'Дэй кивнул.
– Он любит выпить. А его жена была здесь?
– Да, два раза. Но не с ним.
– Ей везет?
– Я бы сказал, ей всегда везет. Она приходит с каким-нибудь мужчиной, и если он проигрывает, то это ей безразлично. Но если он выигрывает, то в следующий раз она приходит с ним опять, и на ней какая-нибудь драгоценность – или бриллиант, или браслет.
Он улыбнулся. О'Дэй спросил:
– Вы хотите сказать, что она умна?
Фаврола кивнул.
– Очень. И я часто удивляюсь, как это она вышла замуж за такого, как Ральф Веннер. Уж его-то умным никак не назовешь.
– Я тоже так считаю. Ну, до свидания.
О'Дэй вышел и тихо закрыл дверь.
Было половина третьего, когда О'Дэй приехал домой. Он прошел в гостиную, включил электрокамин, налил себе виски с содовой и сел в большое кресло, глядя как накаляется спираль.
Да, жизнь задает странные задачи! Она делает с вами все, что хочет, независимо от вас. Вы не можете управлять жизнью. Можно лишь принимать ее такой, какая она есть, принимать условия ее игры и отражать ее удары.
О'Дэй снова стал думать о Мерис. Что она задумала? На первый взгляд все было очень просто. Она в него влюбилась, он ее отверг, и поэтому она сочинила эту дурацкую историю для своего мужа, чтобы напакостить О'Дэю. Она убедила Ральфа делать то, что ей надо, и теперь Ральф настроен очень воинственно. О'Дэй закурил. Казалось, все ясно, особенно после их разговора. Или это только казалось?
Ральф взвинчен, пьет и, наверно, собирается разводиться. А пока мстит О'Дэю – сжигает письмо Нидхэма и забирает 750 фунтов. Все это кажется очевидным, не так ли? А на что рассчитывает она? На то, что О'Дэй женится на ней? Он усмехнулся. Нет, для этого она слишком хорошо его знала, особенно после того, что он сказал ей в последний раз. Здесь явно что-то не то. Мерис очень хитра и изворотлива, никогда не знаешь, что от нее ждать. Эта женщина не может жить без интриг и готова на все ради своей выгоды.
О'Дэй потушил сигарету.
Впрочем, играть в жизнь просто, только надо доверять своему чутью и надеяться на лучшее.
Он встал, выключил камин, допил виски и пошел спать.
II
В понедельник О'Дэй проснулся в 10 утра и позвонил, а когда ему принесли завтрак, он сел на постели и стал пить кофе, думая о Нидхэме. О'Дэй плохо помнил его – много воды утекло с тех пор, когда они встречались в Америке во время войны. Однако внешность его запомнилась.
Нидхэм был высокий худой американец с необычным складом ума. Он был почти викторианец по своим взглядам, особенно в отношении женщин, и большим успехом у них не пользовался. Однажды Нидхэм оказал О'Дэю услугу, когда в процессе одного расследования последний действовал слишком решительно, что не понравилось американским властям, на которых в те времена он работал.
О'Дэй ел тосты с мармеладом и думал, что не может представить себе Нидхэма, замешанным в какую-нибудь историю с женщиной. Это ему совершенно не свойственно.
Но почему бы и нет? Когда дело доходит до женщин, не знаешь, что ожидать от мужчин. Даже такие аскеты, как Нидхэм, могут потерять голову, если найдут то, что им нужно. И чем несговорчивее женщины, тем сильнее в них влюбляются.
И легко себе представить, что Нидхэм волнуется за ту, которую любит, которой делал предложение и которая ему отказала. Сам факт, что американец влюбился настолько, что сделал предложение, говорит о том, что его интересует ее будущее. Конечно, расстроен, беспокоится и хочет что-то предпринять.
Но тогда почему же Нидхэм не пытался связаться с ним раньше? Он находился в Англии довольно долго, но откладывал важное, как он считал, дело до последних дней, а потом передал его частному детективу. О'Дэй догадывался, почему. Нидхэм, полковник американской разведки, по всей вероятности
