Они быстро выехали на трассу.
— А почему мы едем не на восток? — внезапно нахмурилась Элиз.
— Так будет удобней для нас обоих, поверь мне на слово. Если память мне не изменяет, то я могу отвезти тебя в Пенсильванию, а там высажу на автобусной станции.
— Ладно, — согласилась она. — Подходит.
Молли в благодушном расположении духа сидела на заднем сиденье, и единственным звуком в салоне было ритмичное шлепанье «дворников». Джаред то и дело беспокойно ерзал на сиденье. Так же как и Элиз. Удивительно, она и не думала, что такой человек, как он, способен прийти в замешательство. Но раз молчит, значит, и ей лучше помолчать.
Они проехали миль двадцать, когда дождь наконец прекратил барабанить по машине. Джаред щелкнул тумблером, дворники остановились, и в машине стало совсем тихо. Задремавшая Молли тут же проснулась, словно бы звуки «дворников» успокаивали ее и без них она не могла спать.
Заслышав возню на заднем сиденье, Элиз обернулась. Молли в этот момент искала глазами мать, трогательно вертя головкой. И через секунду заплакала.
— Эй, Молли, малышка, — успокаивающим тоном проговорила Элиз. — Видишь, твоя мама тут. Не надо плакать.
Молли протянула ручки к Элиз, и крики наполнили салон машины.
— Надо остановиться и покормить ее.
— Остановиться?
— Просто остановись на обочине. Всего на пять минут.
Джаред вздохнул.
— Хорошо! — И съехал с дороги на обочину.
Женщина тут же бросилась на заднее сиденье, достала из контейнера бутылочку молока, быстро отстегнула малышку и усадила к себе на колени.
Кормление действительно заняло столько времени, сколько она и говорила, и Джаред снова вернулся на трассу.
— И как часто нужно ее кормить?
Элиз удивленно заморгала.
— Каждые три-четыре часа.
— Значит, мне нужно все время смотреть на часы?
Элиз рассмеялась.
— Да нет. Молли сама напомнит нам о себе громким криком.
Джаред ничего не ответил. Он пытался сконцентрироваться на песне, льющейся из динамиков, но неожиданно песня стихла. Видимо, пропала радиоволна.
— Поищу другой канал, — предложила Элиз.
— Хорошо.
Нашлась какая-то местная радиостанция, по ней сейчас передавали известную рождественскую песню. Джаред вдруг резко наклонился, крутанул ручку, и из динамиков полилась мягкая музыка кантри.
Так, понятно: он не любит Рождество! — догадалась Элиз.
Да, денег у него много, но счастья они ему не приносят, если он не горит желанием ехать к родителям на праздник. В этом мужчине столько загадок и противоречий! Впрочем, что ей до этого, у нее и своих дел полно. Она ведь теперь приедет в Северную Каролину на три дня раньше, и неизвестно, какой прием ей там заготовлен.
Придется ли ей знакомиться с родственниками? Известно ли кому-нибудь о ее существовании? И потом, интересно знать, почему дом достался в наследство ей, хотя прямой наследник — ее отец. Неужели он все-таки умер?
Впрочем, отец никогда не поддерживал их семью, и у него могут быть другие дети, другая семья. У нее, возможно, есть сводные братья и сестры. И кто знает, как они воспримут новоявленную наследницу.
Она зажмурилась. Жизнь достаточно била ее, начиная с момента рождения. Отец бросил, мать умерла, а потом и Патрик не захотел с ней жить. Отказался от собственного ребенка.
Больше никаких разочарований! Лучше никогда не рассчитывать на то, что тебе не принадлежит.
Она старалась не думать о плохом, однако в тишине салона поневоле на ум приходили мрачные мысли.
— Как думаешь, долго продлится эта поездка?
Джаред нервно сжал руль.
— Если буду придерживаться этой скорости, то четыре дня. Если ехать с обычной скоростью, будет пять.
Совсем немного, и она встретится со своим будущим. Возможно, с отцом. Возможно, обретет семью.
В груди у нее заныло. Пять дней — всего ничего! Как быстро! Хотя если и дальше ехать в тишине с этим человеком, то и пять дней могут показаться бесконечностью.
Проголодавшись к полудню, Джаред и Элиз свернули к придорожному ресторанчику и, купив бутерброды и картошку фри, снова вернулись на трассу. Все это время Молли спала, и Джаред включил найденный канал музыки кантри. В салоне стало повеселее.
К шести часам вечера Джаред чувствовал себя железным дровосеком, которого давно не смазывали, так затекли все его мышцы от постоянного сидения за рулем. Он повернулся к Элиз:
— Что скажешь, если мы остановимся где-нибудь тут на ночь?
Она посмотрела вперед на дорожный знак.
— Тут? Боже, но мы даже не выехали из Невады.
Словно бы не заметив ее возмущения, мужчина проговорил:
— Не туда смотришь. Я указал на знак гостиницы. Это первая гостиница, которая встретилась нам на пути.
— Но сейчас всего лишь шесть часов.
— Да, а моя спина уже давно деревянная.
— Хочешь, поведу я?
Он в изумлении уставился на нее.
— Шутишь? Думаешь, я доверю ключи от собственной машины первому встречному? А ты потом случайно забудешь мне их отдать, и потом ищи ветра в поле?
Она вздохнула:
— Ты перегибаешь палку.
Он снова сосредоточился на дороге.
— Знаю, тебе не терпится добраться домой, но обещаю, завтра мы проедем побольше.
Вздохнув, она пробормотала «хорошо», но Джаред все же расслышал в ее голосе нотку разочарования. Да, было время, когда и он спешил домой с радостью. Черт бы побрал эти теплые юношеские воспоминания! Впрочем, как не вспомнить о домашней выпечке, поблескивающем сахарным песком печенье. Как не вспомнить о теплых домашних поцелуях у дверей. И о том, как хотелось подольше оставаться в постели вдвоем.
— Вот, смотри! — вдруг сказала Элиз, выдергивая его из воспоминаний. — Мотель как раз на выезде из штата.
Джаред свернул, куда указывала стрелка. Доехав до центрального входа мотеля, он припарковался на расположенной неподалеку стоянке, заглушил мотор и выпрыгнул из машины. Элиз вышла вслед за ним. И, конечно, первым делом бросилась к Молли.
Джаред подошел к клерку ресепшена и заказал номер. Элиз открыла сумочку и вытащила кошелек, но Джареду показалось, что у нее не так уж много наличных денег. Возможно, она хранит их в банке, решил он про себя.
— Сколько стоит номер на ночь? — спросила она.
