сидением являлся александрит, багровый, как вино в сумраке ночи, и глубокий, как зеленое море при свете дня. Еще десять колонн стояли полукругом за спинками тронов, поддерживая золотой балдахин. Вдоль стен, от одного конца зала до другого, стояли скамьи, сделанные из кедра и покрытые кораллами и слоновой костью, перед скамьями стояли столы. Пол, из мрамора и зеленого турмалина, украшала мозаика, на каждом квадрате турмалина была вырезана рыба: дельфин, морской угорь, сом, лосось, тунец, кальмар или какое- нибудь другое чудовище из глубины океана. За тронами висели гобелены, на которых искусные руки вышили цветы 'голова змеи', 'львиный зев', 'пасть дракона' и другие, похожие на них; на цоколях под окнами стояли скульптуры птиц, животных и ползучих тварей.
Но самым великим чудом этого зала — невиданным и неслыханным — были капители всех двадцати четырех колонн, много лет назад вырезанные из одного драгоценного камня рукой безвестного мастера; каждая капитель представляла из себя чудовище, почти живое: вот гарпия, сделанная из бледно- коричневого нефрита, разинула в крике рот и казалось настоящим чудом то, что ее не было слышно; вот летящий огненный дракон, вырезанный из желто-винного топаза; вот василиск, сделанный из одного куска рубина; вот сапфировый циклоп, единственный глаз которого казался ярко-светящейся звездой лунного цвета; саламандры, русалки, химеры, лешие, левиафаны — все вырезаны из безупречных драгоценных камней, высотой с трех мужчин: бархатно-темных сапфиров, хризолита, берилла, аметиста и желтого циркона, похожего на прозрачное золото.
С потолка, освещая огромный зал, в строгом порядке свисали семь карбункулов, размером с тыкву, и между колоннами на серебряных пьедесталах стояли девять совершенных лунных камней. Эти драгоценности впитывали свет днем и отдавали его ночью, сияя мягким розовым светом, так похожим на лунный. Но было там и другое невиданное чудо: балдахин, висевший над тронами и инкрустированный лазуритом, казался куполом небес, на котором горели двенадцать зодиакальных созвездий, и каждая звезда каждого созвездия светилась собственным светом.
Народ в замке зашевелился, и в приемном зале появились слуги с метлами и щетками, тряпками и кожей, чтобы подмести и навести порядок, а также начистить до блеска золото и драгоценные камни. Веселыми и гибкими были они, с хорошим цветом лица и прекрасными волосами. И на их головах росли рожки. Когда же закончили они работу, приемный зал наполнился гостями. Радостно было смотреть на движущийся лабиринт бархата, мехов и странных вышивок, кружев, рюшей, нарядов из шёлкового газа, великолепных цепочек и золотых воротничков; сверкали драгоценности и оружие; покачивались перья, которые Демоны носили в волосах, наполовину прикрывая росшие на голове рога. Некоторые сидели на скамьях или опирались о полированные столы, другие прохаживались взад и вперед по сверкающему полу. Среди них были и женщины, настолько прекрасные, настолько и знаменитые: вот белорукая Елена, там Аркадская Аталанта; вот Фрина, послужившая моделью для Афродиты Праксителя, а здесь Таис, которой Александр Великий разрешил сжечь Персеполис, чтобы удовлетворить свое воображение: Темный Бог похитил ее с цветущих полей Энны, и она стала королевой всех давно усопших мертвых.
Неожиданно толпа около высокого дверного проема заколыхалась, и Лессингем увидел крепко сложенного Демона, с благородной осанкой, одетого в роскошную одежду. У него было румяное лицо, кое- где покрытое веснушками, широкий лоб, и спокойные внимательные глаза, синие как море. Густая рыжая борода была разделена надвое, ее концы торчали назад и вверх.
— Поведай мне, маленькая ласточка, — сказал Лессингем, — не это ли Лорд Джусс?
— Нет, это не Лорд Джусс, — ответила ласточка, — но мало кого так уважают, как его. Ибо ты видишь Волле, обитающего в Картадзе, на берегу соленого моря. Он — великий морской капитан, опора Демонландии и всего мира, отличившийся в последних войнах против Вурдалаков. Лучше переведи свой взор на дверь. Видишь, там стоит в кругу друзей высокий Демон, слегка сутулый, в серебряных латах и в старом парчовом плаще, украшенном потускневшим золотом; он похож на Волле, но его лицо смуглее, а борода — чернее.
— Я вижу его, — сказал Лессингем. — Это без всяких сомнений Лорд Джусс!
— О нет, — возразила ласточка. — Это Визз, брат Волле. Он самый богатый из всех Демонов, за исключением трех братьев и Лорда Брандох Даха.
— А кто это? — спросил Лессингем, указывая на еще одного гостя, с легкой походкой и веселыми глазами, который как раз подошел к Волле и вступил с ним в оживленный разговор. Симпатичное лицо у него было, только немного остроносое и длинноносое; сильный мужчина, наполненный жизнью и радостью жизни.
— Вглядись в него, — сказала она. — Лорд Зигг, прославленный укротитель лошадей. Его любят все Демоны, потому что он всегда в хорошем настроении, и, к тому же, великолепный боец. Видел бы ты его, когда выступает он со своим конным отрядом против врага.
Волле вздернул бороду и весело рассмеялся, когда Зигг прошептал ему на ухо какую-то шутку, и Лессингем наклонился вперед, пытаясь услышать их разговор. Увы, все слова тонули в шуме разговоров, зато Лессингем увидел, что шпалеры за возвышением на мгновение разошлись, и кто-то, одетый с королевской пышностью, пошел мимо тронов в зал. Он шел небрежной легкой походкой, как гибкий изящный хищник, только что проснувшийся после сна, и с ленивой грацией приветствовал множество друзей, которые радостными криками встретили его появление. Очень высок был этот лорд, но и очень тонок, как девушка. Он надел на себя тунику цвета дикой розы, с вышитыми на ней цветами и молниями. Драгоценные камни сверкали на его левой руке, на золотых наручах и на повязке, вившейся среди золотых локонов его волос, в которые он вставил перья Феникса, короля птиц. Его рожки были выкрашены шафраном и украшены тонкой золотой филигранью, а котурны обшиты золотом. На его поясе висел меч, узкий и гибкий, с рукояткой, инкрустированной бериллами и черными бриллиантами. Странно легкой и изящной была его фигура, и, тем не менее, в ней чувствовалась скрытая сила, как в изящном снежном пике, видным издали под красными утренними лучами. Красивое лицо с легким румянцем, скорее подходящее девушке, выражало легкую печаль, смешанную с презрением; но время от времени в прекрасных глазах вспыхивали огненные искры и вокруг рта, под усами, появлялись быстрые решительные складки.
— Наконец-то, — прошептал Лессингем, — наконец-то Лорд Джусс!
— Придется тебе упрекнуть свои глаза, — возразила ласточка, — но не ругай их слишком строго: редко когда они видели более приятное и благородное зрелище. Знай, это не Джусс, а Лорд Брандох Даха, которому поклялась в верности вся Демонландия западнее Шалгрета и Стропардона: богатые виноградники Крозеринга, просторные пастбища Файлзе, все западные острова и неприступные горные твердыни. Да, он одевается в шелк и драгоценности, как королева, и выглядит легким и изящным, как белая береза в горах, но не мысли, что его рука легка, а на войне ему не хватает мужества. Много лет он считался третьим из самых сильных воинов на всем Меркурии, после Голдри Блазко и Гориса X, Короля Ведьмландии. И ровно девять лет назад, когда Ведьмы вторглись в Гоблинландию, привел Брандох Даха пять сотен и еще сорок Демонов на выручку Газларку, королю этой страны, и убил Гориса в честном бою. Так что теперь никто не может превзойти Лорда Брандох Даха в бою, за исключением, быть может, одного Голдри.
— А теперь, наконец, смотри, — сказала она, когда нежная и бурная музыка захватила в плен их уши, а гости повернулись к возвышению и портьеры раздались. — Вот оно, тройное Лордство Демонландии! Играй громче, музыка! Судьба, благослови день этого великого празднества! Пусть радость и веселье сияют над Демонландией и всем миром! Сначала посмотри на того, кто выступает в середине, в оливково-зеленой бархатной тунике, украшенной золотыми изображениями загадочных механизмов и бусинами из хризолита. Обрати внимание, что котурны, обвивающие его мощные икры, сверкают золотом и янтарем. И еще обрати внимание, что по его темному плащу текут потоки золота и ручейки кроваво-красного шелка: это заколдованный плащ, сделанный сильфами в незапамятное время, и он приносит счастье тому, кто его носит, но только в том случае, если у него верное и мужественное сердце. Обрати внимание, как он носит его, вглядись в его прекрасное темное лицо, в фиолетовый огонь, горящий в глазах, и в мрачную теплоту его улыбки, похожей на осенний лес в лучах заходящего солнца. Это и есть Лорд Джусс, повелитель этого старинного замка, и более благородного Демона ты не найдешь во всей огромной Демонландии. Знай, что он сведущ в искусстве магии, хотя и старается ею не пользоваться, ибо истощает она силу и здоровье; да и недостойно благородного Демона опираться на это искусство, а не на свою собственную силу.
А теперь направь свой взгляд на того, кто опирается на левую руку Лорда Джусса. Он ниже, но, возможно, шире в кости, чем владыка Демонландии, и облачен в черный, переливающийся золотом шелк;
