Второй Эдем

Джуди вышел и заговорил с ней; ему пришлось кричать, чтобы его было слышно сквозь шум дождя и ветра.

— Это вы приказали экипажу покинуть корабль, мисс…? — спросил он.

— Джексон. Барбара Джексон. Нет, не я, сэр. Капитан приказал покинуть корабль, и большая часть экипажа уплыла на шлюпках еще до того, как положение ухудшилось и потребовалась помощь вертолетов береговой охраны.

— Значит, капитан отдал приказ, а затем застрелился?

— Именно так.

— Это на него похоже? — спросил Джуди.

— В смысле? Отдавать приказы или стреляться?

— Стреляться.

— Знаете, я за ним такого не замечала, — сердито ответила Джексон. — Но я за ним не замечала и склонности топить корабли. По крайней мере, таким образом. Мы начали погружаться словно камень, пропоров оба борта. Капитан знал, какие будут последствия. Береговая линия уничтожена на триста миль, рыболовство, растения, живность — всё. Вам бы хотелось иметь такое на совести? Он был порядочным человеком. Полагаю, он умер еще до того, как спустил курок.

— Пропороли оба борта, говорите? — спросил Джуди. — Но это ведь необычно, правда? Берег каменист только с одной стороны.

— Тут полно подводных скал, видимо, мы налетели на одну из них.

— И вы утверждаете, что капитан был хорошим моряком?

— Лучшим, с которым я ходила… Поговаривают, он выпивал.

— Он часто пил на судне?

Джексон помедлила. Она была преданным членом экипажа, но не хотела лгать федералу.

— Возможно, он и прикладывался. Но повторяю, он был хорошим моряком. Я его на посту даже слегка поддатым не видела.

Джуди на минуту задумался. Капитан был пьяницей, это ясно, а поэтому виноват, скорее всего, именно он… Вместе с тем это делало его очень удобным козлом отпущения.

— Вы думаете, что он напился и повел корабль к берегу? — спросил он Джексон.

— Думаю, это вполне вероятно, — ответила она.

Находящиеся на мостике начальник береговой охраны и начальник полиции, завершив поверхностный осмотр, готовились покинуть корабль.

— Я могу увидеть место повреждения корабля? — торопливо спросил Джуди.

— Если вы рыба, то да, ведь обе пробоины под водой, — ответила Джексон.

— Но корабль кренится, и пробоина в левом борту рано или поздно покажется над водой.

— Вы правы, — признала Джексон, — но только если корабль к тому времени не развалится, что очень вероятно, учитывая силу шторма.

Однако Джуди был настойчив, он хотел увидеть пробоину. Сотрудники береговой охраны пришли в ужас и заявили, что, если ему так хочется бездарно рисковать своей задницей, он может делать это в одиночестве. После чего улетели без него. Джексон, несмотря на протесты Джуди, решила остаться, утверждая, что без нее Джуди ни за что не найти дорогу в трюм.

Джуди поблагодарил ее и передал пилоту по рации, чтобы тот кружил над кораблем. Пилот не слишком обрадовался.

— Лейтенант Шварц! — ответил пилот. — Нас тут этот чертов ветер так и треплет! Какого дьявола вы там делаете?

Джуди ответил, что проводит максимально тщательное расследование причин крупной экологической катастрофы до того, как главная улика исчезнет в морской стихии.

— Я делаю работу, которую блестяще провалила береговая охрана, — сердито добавил Джуди. — А теперь заткнитесь и делайте свою работу, а не то я дам ваш адрес мормонам.

СКРЫТЫЕ ГЛУБИНЫ

Один из бортов вздымался вверх медленными толчками, каждый дюйм корабля кричал и стонал, громко возвещая свою неминуемую гибель, а Джуди и Джексон потихоньку пробирались вниз. Спуститься по корабельному трапу и в нормальной ситуации непросто, но когда угол наклона ступеней составляет сорок пять градусов, практически невозможно. Особенно если четко осознаешь, что в любой момент огромная махина в миллион тонн может развалиться на части и тебя засосет в ледяной водоворот нефти, камней и отравленной морской воды. К тому же в трюмах было темно, хоть глаз выколи, потому что аварийное освещение корабля, естественно, отказало при первых же признаках аварии. Джексон шла первая, с фонариком в руке.

Они нашли пробоину в огромном грузовом отсеке, наполовину заполненном нефтью и водой. Добраться до нее не представлялось возможным, их разделяла вода. Джуди поводил фонариком по краям пробоины.

— Она вам не кажется странной? — заорал он изо всех сил, чтобы перекричать рев волн и оглушающий скрежет и скрип корабля.

— Нет, просто она очень большая. Я не думала, что повреждение настолько сильное. Если пробоина в другом борту такая же здоровая, лучше убираться отсюда. Корабль не продержится и пяти минут.

Вместо ответа Джуди продолжал водить фонариком по пробоине, там, куда доставал луч света.

— Странно, не правда ли? — спросил он почти про себя.

— Я не слышу, — прокричала Джексон. — Отдайте фонарик. Нужно уходить!

Джуди не обратил внимания. Он по-прежнему пребывал в задумчивости, его мысли блуждали очень далеко. Тем временем телу его грозила опасность тоже угодить очень далеко, и притом очень скоро. Корабль содрогнулся последний раз, и пора было решать: немедленно уходить или погружаться вместе с ним. К счастью для Джуди, Джексон оказалась гораздо сильнее его. Пока он размышлял, она выхватила у него фонарик и потащила его вон из огромного, в полкилометра, трюма, который уже через несколько минут мог стать для них гигантским гробом.

Поднимаясь по трапу, Джуди не удержался и, несмотря на риск, бросил последний взгляд назад.

— Это действительно странно, разве вы не согласны? — спросил он.

Но Джексон была уже далеко впереди.

Глава 3 Путь в Голливуд

ГОРОД, КОТОРЫЙ ПОСТРОИЛА ЛИЗ

Прежде чем вам дадут зеленый свет или отправят домой, вам нужно толкнуть свою идею, и для Натана этот день настал. Самый важный день в его жизни.

Стихийные будни уже утихали, когда он ехал на арендованной машине через Сенчури-сити — Город Века, — который, по преданию, построила Лиз Тейлор. Натан слышал несколько вариантов этой истории. Основные факты сводились к тому, что весь этот район некогда был съемочной площадкой кинокомпании „Двадцатый век Фокс“. Именно здесь в другую, более невинную эпоху гоняли длиннющие поезда, строили средневековые замки и воспроизводили бои в Тихом океане с участием американской морской пехоты.

Короче, история гласит: когда „Фокс“ потерял слишком много денег на „Клеопатре“ с Лиз Тейлор, им пришлось продать часть съемочных площадок под застройку. Это поражение явилось прямым следствием занятного голливудского поверья, которое приравнивает длину колонки светской хроники к потенциальной прибыли от продажи билетов. Иначе говоря, если зрителей интересует, с кем трахается та или иная знаменитость, то они пойдут смотреть на эту знаменитость в кинотеатр. Подобное заблуждение время от времени едва не доводило киноиндустрию до банкротства.

Итак, „Фокс“ продал землю, и там вырос огромный район небоскребов из стекла и стали, который впоследствии сгорел во время гражданских беспорядков, ставших неотъемлемой частью жизни Лос- Анджелеса. В результате всех этих передряг город Лиз сделал серьезную заявку на славу, ведь он являлся