– Но Джимми… Армия… – дыхание мое участилось. Я вспомнила солдата в аэропорту, имел ли он какую-нибудь специальность?
– Все в порядке Дон. У меня будет все хорошо. По крайней мере, я не буду находиться на чьем-либо иждивении, – сказал он намеренно грубым голосом.
– Но Джимми, когда я увижу тебя? – крикнула я.
– Я получу отпуск и обязательно приеду в Нью-Йорк, обещаю. Кроме тебя я никого не хочу видеть, – голос его звучал совсем тихо. Я вспомнила его красивое лицо, темные глаза, объяснения, как казалось, в запретной любви.
Теперь, когда мы знали, что все было не так, после выяснения наших действительных родственных отношений, трудно было перейти на новые.
– Я скучаю по тебе, Джимми. Больше чем когда-либо.
– Не волнуйся Дон, все будет как прежде.
– У меня уже появился друг, моя соседка, Триша Крамер, она очень хорошая, вы понравитесь друг другу.
– Я так и думал.
– Но Джимми, прежде чем пойти в армию, ты должен найти папу, он нуждается в тебе. Мне не нравится думать, что он совершенно один. У него нет мамы, у него нет Ферн, у него нет тебя.
Ответом было молчание.
– Джимми?
– Я написал ему письмо, – признался Джимми.
– О, Джимми, я так довольна.
– Я сделал это главным образом потому, что ты хотела этого.
– Ну что ж, спасибо.
– Довольно, – быстро проговорил он, – как твое новое семейство? Собираются ли они навестить тебя?
– Они говорят… Джимми…
– Что, Дон?
– Мое семейство все еще вы.
На другом конце провода повисла пауза.
– Мне нужно собирать вещи.
– Будь осторожен Джимми. И пиши. Пожалуйста! – попросила я.
– Конечно, я буду писать тебе, только не забудь меня, когда станешь звездой.
– Никогда, Джимми, я обещаю.
– Пока, Дон.
– Пока.
– Дон! – крикнул он.
– Что, Джимми?
– Я люблю тебя.
Я знала, как ему сложно было сказать эти слова.
– Я люблю тебя тоже, Джимми. – Я повесила трубку. Только потом я подумала, что Агнесса могла подслушать наш разговор, а вдруг бабушка Катлер наняла ее шпионить за мной. Я почувствовала, что сейчас заплачу. Закрыв лицо руками я медленно пошла в комнату.
Триша лежала на кровати и читала журнал, когда я вошла, она вопросительно посмотрела на меня:
– Кто такой Джимми?
– Мальчик, которого я долгие годы считала своим братом.
– Ты думала, что он брат? – Я кивнула. – А кем тебе приходится бабушка, написавшая письмо?
Я поняла, что пришло время рассказать о себе. Если я хотела иметь друга, истинного друга, то не должна была хранить от него слишком много тайн, я должна доверять ему.
Но я должна была быть уверенной, что ни до кого больше мой рассказ не дойдет.
– Обещаешь ли ты хранить тайну? – спросила я.
– Конечно, – сказала она, широко раскрыв глаза. – Скорее умру, чем выдам. – И перекрестилась.
Мои мысли вернулись к Джимми, к нашим разговорам с ним. На минуту обратившись к прошлому, я начала:
– Вскоре после рождения меня похитили, – и рассказала всю мою историю.
В течение всего рассказа Триша не проронила ни звука. Я думаю, что она боялась меня прерывать.
