А эльфа не соврал — ужин действительно присутствовал на столе, в то время как за этим столом сидели и ели недавно столь бережно мною спать уложенные.
— В другой комнате, — сообщил возникший в дверях белобрысый.
Я посмотрела на жаренного гевейка, покрытого хрустящей зеленой корочкой, которого безбожно делили между собой воины до моего появления, и заставила себя уйти, только при мысли что там, за дверью гевейк достанется только мне… эльфу морду набью!
Радостно допрыгав до двери, я поспешно распахнула ее и впрыгала в комнату…
— Аааа! Что это? — вот не будь на мне платья, я бы сейчас рванула к эльфу, схватила за патлы и ткнула носом в коричневую бурду, — Это что, я тебя спрашиваю, урод светлый?
Внезапно в маге что-то изменилось. Он встал ровнее, закрыл дверь перед сергалом, который застрял в соседней комнате принюхиваясь к присутствующим и потерявшим аппетит воинам, взгляд светлого так же изменился и он отчетливо произнес:
— Хватит! Ты шайгена, я это понимаю, манерам тебя не учили и это так же понятно, но… терпеть и далее я не намерен, Тенью Шагающая! Сейчас ты молча сядешь и пытаясь выглядеть пристойно будешь ужинать. Без ругани! Без агрессии! Без неадекватного поведения! А теперь будьте любезны, леди Теаная, именно так я и буду тебя звать отныне, сесть и приступить к трапезе!
Вот примерно так всегда разговаривал Крадущий и этот тон вызвал холодок по спине. Что я могла в данной ситуации? Свернуть шею светлому, перебить жителей деревеньки и исчезнуть. Я могла это, но… я не гордая, год потерплю. Ради Тумана, он не способен сейчас выжить в одиночестве.
— А не боишься? — я пристально смотрела на эльфа. — Мне убить тебя, мгновения хватит! А желание полюбоваться твоей отвратительной светлой кровью становится навязчивой идеей!
Маг усмехнулся, чуть склонил голову и хитро произнес:
— Даааа? И потому ты бросилась защищать меня и едва не позволила рвару убить себя?
Оооо, кажется, мы имеем дело с непомерным самомнением! Я подавила смешок, и продолжая взирать на эльфа, от искреннего изумления даже приоткрыла рот.
— Успокойся, — эльф по-доброму и от того жутко отвратно улыбнулся, — я понимаю что виноват сам, в момент опасности я не контролирую присущее моему роду сексуальное притяжение. Не смущайся, Тень. — белобрысый улыбнулся снова. — Никто ничего не понял, только я, и конечно я не мог оставить тебя умирать на грязной земле.
Слышала что светлые повернуты на собственной привлекательности, но чтобы настолько?.. Даааа… Конечно приятно было бы сказать что ошибся ты, эгоист древний, но… но зачем раскрывать все карты и сообщать, что я заботилась исключительно о Тумане? Но эльф-то, эльф! Это дааааа!
— Тень, — маг мягко подошел, обхватив мое изумленное лицо руками, заставил посмотреть на себя. Улыбается придурок, смотрит так ласково… ятаган ему в глотку. — Тень… ты удивительная девушка, твоя истинная сущность сияет! Ты как бриллиант, который отшлифовали в попытке сотворить из него булыжник, но… ты бриллиант, Тень, ты алмаз, редкий, сверкающий и бесценный.
Таааак, не поняла! Он меня продать собрался, просто с ценой определиться не может?
— Теперь ты все поняла? — спросил эльф, как-то засиял и снова попытался проделать свой трюк с ядовитым языком… или не ядовитым, но в общем, опять сделать гадость.
— Не поняла! — я отклонилась, и так как он продолжал наклоняться пришлось встать на мостик, подождать пока разобиженный эльф угомонится, подняться и продолжить. — Ты в курсе, что если попытаешься продать меня на невольничьем рынке клан Шайген объявит на тебя охоту?
На лице мага отразилось недоумение, затем возмущение и полное праведного гнева:
— Я. Не. Собираюсь. Тебя продавать!
— Уже верю, — не скрывая скепсиса, ответила я, — кстати, это возвращает нас к важной теме — верни мои шрамы и вообще все как было!
— Не могу, — он снова положил руки так, чтобы обнимать мое лицо, — и рад этому. Заклинание истинного облика необратимо, Тень. Оно и к лучшему. После выполнения работы я заберу тебя с собой. Мое положение, мой возраст и положение моего рода позволяют отношения с теми, к кому тянется песнь сердца. А с того момента как я увидел тебя у меня возникло странное ощущение что больше тысячи лет мое сердце пело о тебе… и я всегда искал эту мелодию.
Сердце, печень, почки… он мне сейчас еще и о своем мочевом пузыре поведает? Мдяяяя, а еще и эльф, древний, между прочим, сам вон о тысяче лет заикнулся.
— Пойду поем, — неловко произнесла я, смущенная интимными подробностями о его внутренних органах, — а ты пока хочешь, пой с сердцем… хочешь, пляши с кишечником… мне как-то все равно, честно.
И пройдя к столу я села, пододвинула ближе кашу и начала торопливо глотать. Кашей оказалось пюре из фруктов… брррр! Различила я вкус ложки с шестой и аппетит пропал. Хотя вру — аппетит пропал раньше, потому что эльф продолжал стоять и смотреть на меня округлившимися глазами. Странный тип, явно психически неуравновешенный.
— Так, эльфа, — я поднялась, — пойду мяса возьму, если еще осталось, а то эти фруктовые помои и ты в сочетании напрочь желание поесть отбили.
И я гордо попрыгала в ту комнату, где оставался жаренный гевейк, в надежде, что воины не все сожрали. И вот именно сейчас я искренне была рада тому, что у меня есть сергал! А все почему? А все потому что мой преданный зверь сидел и пристально наблюдал за застывшими от ужаса воинами и в результате, о пески Хаоса, эти гаврики не успели сожрать гевейка!
— Спасибочки, — торжественно произнесла я, и забрав блюдо с мясом, радостно попрыгала обратно к эльфу, — и приятного аппетита, мужики!
Мне во след послышалось:
— Зверя убери… тварь!
Нервные какие, ну или обидчивые. Ладно сергала уберу, а вот жаркое мое и точка.
— Туман, ко мне, — скомандовала я, допрыгав до двери.
Малыш радостно подчинился, в два прыжка оказался рядом и даже, умничка моя сообразительная, открыл лапой дверь. Мы с гевейком пропрыгали вперед и вскоре соединились в упоительном 'мням'! Мясо оказалось восхитительным, у ног моих залег Туман, эльф все так же оторопело продолжал стоять в общем… мне было хорошо. И было бы совсем хорошо, если бы…
— Эй, белобрысый, дай хоть поесть нормально, убери свое гоблинское платье!
— Эльфийское, — машинально поправил светлый.
— Да хоть оркское, — жуя ответила я, — убери, а?
Увы, эльф оказался явно ненормальным и в следующую секунду мой ужин был превращен в сплошное издевательство.
— Как ты ешь? — прорычал эльф.
— А? — я оторвалась от жирной ляжки, которую удобно держала рукой, — Ты чего привязался ко мне, а? Печень в разговоре отказала, да? Так пообщайся с кишечником, опять же анус есть, ну или чего там еще… в общем не мешай!
На мои слова маг внимания не обратил и началось:
— Сядь ровнее, держи спину! Почему ты ешь руками? Не чавкай!
И я бы наплевала на все его замечания, но… платье-то его слушалось, мать его оркам в сотрапезницы! В результате появилось ощущение, что меня привязали к жерди, а руки сползли так, что теперь не было никакой возможности удобно расположить локти на столе… Но голод был сильнее возмущения и я все еще пыталась поесть не взирая на отвлекающие факторы, как эльф решился на подлость!
— Верни! — прорычала я, глядя как еще почти целая тушка гевейка взмывает вверх.
— Тень, позвал светлый, — ну посмотри на себя, ну кто так ест!
— Я! — от обиды даже слезы в глазах появились. — Дай поесть светлый, а потом я даже готова послушать вой твоего сердца, так и быть. Но сейчас ДАЙ МНЕ ПОЕСТЬ!
Как оказалось эльф на всю голову пристукнутый разок, а потом еще не разок, потому что гевейк, мой сочный жаренный гевейк истекая капельками сока продолжал… висеть.
