— Пираты совершенно правы. Вашу кровать действительно унес незнакомец, — подтвердила Уна. — Договоримся: как только вы его заметите на улице, в магазине или в чьем-нибудь дворе, сразу же мчитесь за нами, мы вам поможем вернуть вашу кровать.
— Мы его обязательно разыщем, — пообещали дети.
Девочки увлеченно показывали Уне и Магдалене своих кукол.
— Если в одном лоскутке оказался драгоценный камень, то и в остальных тоже, это же логично, — размышляла Уна. — А этот парень ничего не доставал из лоскутков? — спросила она.
— Доставал, — подтвердила глазастая Инта, — Кольцо, и сразу же спрятал его в карман. А то стеклышко, которое мы дали Ивару, он, наверно, не заметил.
— А больше он ничего не положил в карман?
— Положил, только мы не заметили что.
— А во втором шаре лоскутков не было? — продолжала спрашивать Уна.
— Нет, — ответил Ансис. — Только какие-то бумажки.
— А куда они делись?
— Он их куда-то выбросил, — сказала Иева.
Уна, Атис и Ивар тщательно обыскали весь двор. В бывшем курятнике среди разросшихся сорняков они нашли несколько разорванных книг, ржавые консервные банки, бутылку с отбитым горлышком, стоптанный тапок. И больше ничего.
Вдруг в окне комнаты, где раньше жила Пурвиня, Уне привиделось мужское лицо. Сверкнули стекла очков. Когда она через открытое окно заглянула в комнату, там никого не оказалось. Только во дворе слышались удаляющиеся шаги. Уна бросилась на улицу, но ничего подозрительного не заметила. От продуктового магазина, громко переговариваясь, шли две женщины с тяжелыми сумками. На другой стороне улицы у входа в контору жилищно-эксплуатационного района стоял ювелир Голдбаум и огромным клетчатым платком вытирал лысину. Стекла его очков блестели на солнце.
Атис и Ивар в это время осматривали дом с другой Стороны и ничего не заметили. Магдалена мастерила из лоскутков кукольные платья и тоже ничего не видела. Кто же это был?
Поиски во дворе ничего не дали.
— Может быть, Луи взял их с собой? — предположила Уна.
— Нет, выбросил, мы сами видели, — утверждали дети в один голос.
— Вероятно, унесло ветром, — решил Ивар.
— Жаль. Это наверняка были какие-то важные документы, раз их хранили в таком месте, — подвел итог Атис.
— Как только во дворе появится кто-нибудь чужой, сразу же зови меня. — слышишь, Иева? — наказал Ивар старшей сестренке. Она уже умела читать и осенью собиралась в школу.
— Пошли обсудим! — Уна позвала друзей в дом, где жила Пурвиня. — Я считаю так — во-первых, мы должны разыскать того, кто украл драгоценности, и чем скорее, тем лучше. Полагаю, что это будет не очень трудно, так как его приметы нам известны. Во-вторых, кто-то из нас должен пойти к пенсионерке Пурвине и расспросить ее про старую кровать. Это берем на себя мы с Магдаленой, — предложила Уна. — В-третьих, предстоит обойти площадки, где стоят мусорники и палатки вторсырья в нашем микрорайоне.
— Мне кажется, зря, — возразил Ивар. — Этот парень не промах и кровать давно обчистил.
— Голова, сынок, сам знаешь, не самое сильное твое место, — перебил его Атис. — Где кровать, там и волосатик с драгоценностями, ясно? Ржавое железо он дома на буфет не взгромоздит.
Насупившись, Ивар выглянул в окно.
— К поискам привлечем весь отряд ЮДМ, — решила Уна.
— Только через мой труп, — снова запротестовал Ивар.
— Почему? — удивилась Уна. — Это же наши товарищи.
Ивар молчал.
— Я знаю почему, — Атис глянул на друга. — Не хочет делиться вознаграждением. Эгоист! Собственник!
Ивар покраснел.
— И не стыдно тебе! Другой бы на моем месте продал бриллиант и вам бы ни слова не сказал!
— Ну, ладно, я погорячился, прости! — извинился Атис.
— Спорим, если расскажем ребятам о находке, тут же весь район узнает. Не знаешь, что ли, девчонок?
— При чем здесь девочки! — в свою очередь возмутилась Уна. — Но кое в чем ты, конечно, прав. Остальным пока скажем только самое необходимое и возьмем с них слово молчать. В общем так. Ребятам скажете вы, а мы с Магдаленой расспросим еще раз дедушку и пойдем к Пурвине. Сейчас десять часов семь минут. Встречаемся в штабе в пятнадцать ноль-ноль.
Старого капитана Лею девочки нашли на скамейке возле клумбы с георгинами. В руке он держал письмо.
— Ты что такой мрачный? Случилось что-нибудь? — заволновалась Уна.
Дед протянул внучке письмо.
— Приглашаем Вас срочно явиться в жилищно-эксплуатационный район в связи со сносом вашего дома, — прочла Уна.
— Дворничиха сказала, что до осени все снесут подчистую, и домишко Пурвини, и наш. Именно тут, на месте моего сада, задумали строить новую школу.
— Не огорчайся, дедушка, — Магдалена прильнула к деду. — Будущим летом у нас в Юрмале будет такой сад, что соседи только ахнут!
— Вам, дети, этого не понять. Почти пятьдесят лет прожил я в этом доме. Где бы ни плавал я, сердце мое оставалось тут, возле жены, возле детей. Надеялся здесь и умереть, — горько произнес дед.
— Ничего, дедушка, у нас тебе некогда будет скучать и грустить, — перебила Уна. — Мы приехали к тебе по очень важному делу. И ты должен поклясться, что будешь говорить правду и только правду, как в суде.
Капитан Лея смеющимися глазами глянул на внучку.
— Как мне поклясться, товарищ следователь, — подняв два пальца или письменно?
— Нечего смеяться, дело серьезное. Что ты делал вчера вечером?
— Вечером? Отужинали вместе с Чико, это было в девять. На улице еще светло было. Потом лег почитать. «Перегруженный ковчег» Даррела. Кстати, замечательная книга, советую вам обеим прочитать.
— Сейчас некогда, — отмахнулась Уна. — Ну а дальше что?
— Чико неожиданно стал ругаться. Где ж это он, думаю, научился? Пошел посмотреть. Оказалось, и не Чико это, а двое мужчин в соседнем дворе.
— Стоп! С этого момента постарайся припомнить каждое слово! Пожалуйста, дедушка! — Уна, если того требовали обстоятельства, умела быть и ласковой, и терпеливой.
— Ты что же это? Коллекционировать ругательства решила?
— Не будь таким наивным, дед! В моем возрасте они давно известны.
— Если тебя интересует кровать старой Пурвини, то о ней меня уже расспрашивали твои друзья Ивар и Атис. — Капитан Лея не был настроен на долгие разговоры на эту тему.
— Так что же, в конце концов, они говорили?
— Один чертыхался, что спинку не мог отломать, другой предложил отнести кровать, первый возражал, тяжелая, мол, очень. Второй уговаривал, недалеко, дескать, и обещал как следует заплатить. Так под звяканье железа они и убрались.
— И больше ничего? Может, они называли друг друга по имени?
— Не прислушивался. И чего это вам всем вдруг так понадобилась старая кровать? Там, что, золото спрятано, что ли?
— Важнее, чем золото, — уклончиво ответила Уна.
— Не завариваете ли вы снова кашу, которую самим не расхлебать? Очередная история с бандой брата Язепа? — Старый капитан испытующе поглядел на внучку. — И мамы, как нарочно, нет дома.
