без тех титанических усилий, какие были затрачены на его получение. Жаль, я не предложил им это в качестве научного эксперимента. Впрочем, они все равно не сообщили бы мне результат эксперимента или сказали бы, что я ошибся. Они не могут допустить, чтобы какой-то ничтожный гомосос был способен конкурировать с их замечательной техникой — воплощением их великого коллективного интеллекта. Они уверены, что в соревновании человека и машины будущее принадлежит Машине. Они не знают гомососов. Мы же уверены, что в соревновании гомососа и машины будущее принадлежит гомососу.
Какое решение им предписано принимать в случае выводов такого рода, как вывод обо мне? Использовать по такому-то разряду? Предоставить самому себе? Чинить препятствия вплоть до уничтожения? Но это уже их дело, а не моё. Я свою роль сыграл.
Бред
В Пансион вернулся поздно. Хозяин долго не хотел открывать. Я пригрозил обратиться в полицию. Он смилостивился, но предупредил, чтобы это было в последний раз. Тут вам не Россия, тут порядок должен быть!
Ночью мучили бредовые сны. Явился Вдохновитель. «Ты правильно сыграл свою роль, — сказал он. — Потерпи ещё немного, и ты выкарабкаешься. Ты станешь большим человеком. Ты станешь полномочным представителем советской власти в Западной Европе». — «А если Они тоже так рассматривают мою роль? — спросил я. — Что тогда?» Вдохновитель исчез, не ответив.
Рассвело. Я вспомнил о моем Сооружении и кинулся к окну. Оно сияло в голубом небе такой невиданной красотой, что у меня дух захватило. Но что это? На самом видном месте отчётливо выделялись буквы: БАНК.
