любила? Или она? Орхидея в горшке. Набор серебряных гребней.
Большое круглое зеркало в кованой раме с орнаментом из роз. Лицо в зеркале – округлое, а не овальное. Миниатюрное личико. Кожа серебрится, словно лунный свет, россыпь золотистых веснушек на переносице. Большие серые глаза в обрамлении пушистых золотых ресниц – серебро Души едва заметно на светлом фоне. Бледно-розовый рот, пухлый, как у малыша. Маленькие ровные белые зубы. Ямочка на подбородке. Золотые вьющиеся волосы окружили лицо ярким ореолом и каскадом ниспадают вниз, за край зеркала.
Мое лицо или ее лицо?
Это лицо идеально подходило Ночному Цветку. Словно точный перевод с языка Цветов на человеческий.
– Где она? – произнес тонкий голосок. – Где Лепа?
Ее отсутствие меня пугало. Я никогда не видела более беззащитного существа, чем это луноликое дитя с копной волос, словно сотканных из солнечного света.
– Она здесь, – успокоил меня док. – Спит сладким сном, готовая к путешествию. Мы подумали, ты нам посоветуешь, куда ее лучше отправить.
Я посмотрела в сторону, откуда доносился голос. Воспоминания из прежней жизни возвращались волнами: я вспомнила, как док стоял в лучах солнца с включенным криоконтейнером в руках.
– Док! – охнула я тонким, хрупким голосом. – Док, ты же обещал! Ты поклялся, Евстафий! Почему? Почему ты не сдержал обещание?
Отчаяние и боль казались невыносимыми. Это тело никогда прежде не испытывало подобных мучений. Оно не привыкло.
– Даже честный человек иногда не выдерживает тяжести испытаний, Анни.
– Тяжесть испытаний, – усмехнулся еще один до ужаса знакомый голос. – Я так понимаю, нож у горла засчитывается за «тяжесть испытаний», да, Джаред?
– Ты же знаешь, я бы никогда…
– Ничего не знаю… Выглядел ты убедительно.
– Нож? – Меня затрясло.
– Ш-ш-ш, все хорошо, – прошептал Иен. Его дыхание сдуло несколько золотых прядок мне на лицо, и я стряхнула их привычным жестом. – Ты и вправду думала, что можешь вот так просто взять и бросить нас? Анни! – Он вздохнул, но вздох получился радостным.
Иен был счастлив. С моих плеч словно сняли часть тяжелой ноши.
– Я говорила, что не хочу быть паразитом.
– Пропустите, – приказал мой старый голос. Я увидела свое лицо: сильное, с загорелой кожей, прямыми черными щеточками бровей на миндалевидном овале, каре-зеленые глаза, высокие, резко очерченные скулы… Увидела чужими глазами, а не в виде отражения, как раньше.
– Анни, послушай. Я точно знаю, чего ты не хотела. Но мы – люди, мы эгоисты и мы вовсе не обязательно поступаем правильно. И мы никуда тебя не отпустим. Смирись.
То, как она говорила, интонация и тембр, а не сам голос – вернули воспоминание о наших с ней молчаливых беседах, о голосе в моей голове, о моей сестренке.
– Мелани? Мел, как ты?
Она улыбнулась и обняла меня – ее сильное, щедрое тело…
– Лучше не бывает. Разве не этого мы добивались? И у тебя все тоже будет хорошо. Мы выбрали тебе тело с умом, а не какое-нибудь первое попавшееся с улицы.
– Дайте я, дайте я расскажу! – влез Джейми, протискиваясь мимо сестры. Вокруг койки собралась толпа. Койка скрипнула и зашаталась.
Я сжала руку Джейми. Ах, у меня такие слабые пальцы! Почувствовал ли Джейми?
– Джейми!
– Привет, Анни! Правда, круто? Ты теперь меньше меня!
Он торжествующе улыбнулся.
– Зато я старше. Мне почти… – Тут я замолчала и не стала заканчивать предложение. – У меня день рождения через две недели!
Возможно, я запуталась, но дурой я не была. Опыт Мелани не пропал бесследно – я кое-чему у нее научилась. Иен не уступал Джареду в благородстве, и мне не хотелось пережить разочарование, которое выпало на долю Мелани из-за возраста…
Поэтому я солгала, накинув себе лишний годик.
– Мне исполнится восемнадцать.
Краешком глаза я заметила, как удивленно застыли Иен и Мелани. Этому телу было около семнадцати, но выглядело оно значительно моложе.
Я поняла, что остаюсь. Моя маленькая хитрость, упреждающий маневр говорил о том, что я заявляю права на своего мужчину. Я собиралась остаться с Иеном и со своей семьей. К горлу подступил странный комок.
Джейми погладил меня по щеке, снова привлекая мое внимание. Я удивилась, какой большой казалась его ладонь у моего личика.
– Мне разрешили участвовать в вылазке.
– Знаю, – пробормотала я. – Я помню… Ну, то есть Лепа помнит. Она тебя видела. – Я сердито глянула на Мел, но она лишь пожала плечами.
– Мы старались ее не перепугать, – сказал Джейми. – Она такая… такая хрупкая. И милая. Мы выбирали ее вместе, но решающее слово было за мной! Мел сказала, что нужно выбрать кого-нибудь помоложе – вроде как чем дольше Душа находится в теле, тем лучше… Но не слишком юную: ты бы не захотела стать ребенком. Ну, и Джареду понравилось твое лицо, потому что, как он сказал, тебе невозможно… не доверять. Ты такая хрупкая, невинная… Джаред сказал, что любой, кто тебя увидит, сразу кинется тебя защищать – правда, Джаред? А последнее слово было за мной: я искал того, кто будет выглядеть как ты. А ты как раз и выглядела как ты – похожа на ангела, такая же добрая и красивая. Я знал, что ты красивая. – Джейми улыбнулся от уха до уха. – А Иен не пошел. Он остался сидеть с тобой и сказал, что ему, мол, все равно, как ты будешь выглядеть. Он никого не подпускал к твоему контейнеру, даже Мел и меня. Зато в этот раз док меня пустил, разрешил посмотреть. Это было круто! И чего вы раньше меня не пускали!.. Я только смотрел, помочь мне не разрешили… Все равно Иен тебя от всех охранял.
Иен сжал мою руку и, уткнувшись в копну волос, прошептал – тихо-тихо, так, чтобы слышала только я:
– Я держал тебя на ладони, Странница. Ты прекрасна.
Я прослезилась и захлюпала носом.
– Тебе нравится? – спросил Джейми с тревогой в голосе. – Ты не сердишься? Там же никого нет, кроме тебя?
– Не сержусь, не сержусь, – прошептала я. – И… я пока никого не нашла, только воспоминания Лепы. Она здесь была с тех пор, как… даже не помню. И я не нашла других имен.
– Ты не паразит, – твердым голосом сказала Мелани. Она провела по моим волосам, выбрала прядку и накрутила ее на палец. – Это тело не принадлежит ни Лепе, ни кому-либо другому. Мы долго ждали, Анни. Почти столько же, сколько Джоди. Пытались ее разбудить, но безуспешно.
– Джоди? Что с ней? – по-птичьи пискнула я, из-за тревоги мой голос стал тоньше. Я попыталась подняться, и Иен усадил меня, поддерживая одной рукой. Теперь я видела всех.
Док больше не плакал. Из-за его плеча выглядывал Джеб – лицо одновременно довольное и снедаемое любопытством. Рядом женщина, которую я не сразу узнала – со времени нашей первой и последней встречи, довольно непродолжительной, она словно воспрянула духом, оживилась – Мэнди, бывший Целитель. На губах Джейми играла лучезарная, взволнованная улыбка. Рядом с ним – Мелани. А за ее спиной стоял Джаред, обнимая Мел. Я знала, что, вновь обретя свою любимую Мелани, он никуда ее от себя не отпускал, а если и отпускал, то ненавидел каждый дюйм, пролегший между ним и ее телом – моим телом! Это причиняло мне боль – острую, нестерпимую. Мое новое нежное сердце содрогнулось. Боль потерь, муки ревности были для этого сердца внове; глупенькое, оно не понимало моих странных воспоминаний.
Я с грустью осознала, что до сих пор люблю Джареда и все еще не стряхнула ярмо ревности к любимому им телу. Я украдкой глянула на Мел. Уголки ее рта, который когда-то был моим, поползли вниз – она догадалась.
Я торопливо рассматривала остальные дружелюбные лица, склонившиеся над моей постелью: Труди и Джефри. Хит, Пейдж и Энди. Брандт и даже…
Док, помолчав, ответил на мой вопрос:
– Джоди не проснулась. Мы ждали, сколько могли…
Так, значит, Джоди больше нет? Мое неопытное сердце заныло. Бедное, сколько разочарований его ждет!
Хайди и Лили. Лили улыбалась – чуть печально, но тепло.
– Мы могли ее поить, и только. Без пищи мышцы и мозг атрофировались бы рано или поздно…
Новое сердце привыкало к ноющей боли – боли за незнакомую женщину, а глаза продолжали изучать лица собравшихся, как вдруг…
Джоди прильнула к Кайлу и робко улыбнулась мне.
– Санни! – внезапно осенило меня.
– Я осталась, – сказала она почти самодовольно. – Совсем как ты. – Она бросила взгляд на стоическое лицо Кайла, и ее голос вдруг погрустнел. – Но я все равно ее ищу.
– Когда мы поняли, что можем потерять Джоди, Кайл решил вернуть Санни, – спокойно рассказывал док.
Пораженная, я некоторое время смотрела на Кайла и Санни, а затем опустила глаза.
Иен наблюдал за мной со смешанным выражением радости и тревоги. Он казался выше, чем раньше, лицо крупнее. Но глаза оставались такими же синими, какими я их запомнила – якорь, который удерживал меня на этой планете.
– Как ты? – спросил он.
– Я… я не знаю, – призналась я. – Странное ощущение. Еще чуднее, чем при смене вида. Я и представить себе не могла…
Я заглянула ему в глаза, и сердце забилось, только уже не от воспоминаний: меня захлестнуло настоящее чувство, во рту пересохло, стало трудно дышать. Место, где его рука касалась моей спины, словно ожгло огнем.
– Скажи, Анни, ты готова здесь остаться? – прошептал он.
Джейми сжал мне руку. Мелани положила сверху свою и улыбнулась, когда Джаред накрыл ее ладонь своею. Труди гладила меня по ноге. Джефри, Хит, Хайди, Энди, Пейдж, Брандт и даже Лили светились от радости, глядя на меня. Кайл придвинулся поближе, его глаза лучились. Санни улыбалась
