Это обстоятельство, мягко говоря, не вдохновляло.
Дэнни, впрочем, не обратил на ее реакцию никакого внимания и продолжал распускать хвост перед сестрами Гарсия:
— Впрочем, у Робби проблемы гораздо серьезнее, — продолжал он шутливо. — Насколько мне известно, Джерри уже довольно давно использует его в качестве своего личного — не побоюсь этого слова — исследовательского института по разработке аппаратного обеспечения. Извини, Робби, что раскрываю твою тайну, но ведь ты и сам знаешь: это правда!
Койтс только отмахнулся.
— Ну и что? Ты-то свалял еще большего дурака… — Ему явно не терпелось взять Дикси Мей в оборот.
Дэнни пожал плечами.
— Робби провел в аспирантуре уже шесть лет, и теперь ему остается всего-навсего год. У вас в Джорджии тоже так, Дикси Мей? Если аспирант не защищает докторскую в течение семи лет, ему просто дают под зад коленом, будь он десять раз гением.
— Возможно, я не в курсе, — ответила Дикси Мей, приятно улыбаясь, — но по-моему у нас в Джорджии ничего подобного нет.
— Ну и благодарите Бога, что это правило было установлено в Калифорнийском университете Лос- Анджелеса в 2006 году и с тех пор ни разу не нарушалось. Вот почему, когда профессор Рейх рассказал Робби о своем договоре с «ЛотсаТехом» и пообещал ему докторскую степень за разработку нового «железа», он сразу же согласился.
— Это так, Дэнни, — нетерпеливо бросил Роберт Койтс, — но Рейх ничего не говорил мне о том, как далеко успела продвинуться Сати. Если я не сумею разобраться в этих новых теориях, мне конец. И ты, и я — мы оба будем в дерьме по самые уши.
Он склонился к клавиатуре и вызвал на экран самый красивый «хранитель экрана», какой Дикси когда-либо видела. Лишь приглядевшись, она рассмотрела крошечные цифры, заключенные в разноцветные рамочки. Очевидно, это и было то таинственное «аппаратное обеспечение», в котором она должна была разбираться.
Роберт Койтс сказал:
— У меня, разумеется, есть вся необходимая документация — пожалуй, ее даже чересчур много, чтобы я мог быстро в ней разобраться. Надеюсь, с твоей помощью я преодолею этот барьер гораздо скорее. Для начала объясни мне в общих чертах, как вам удалось увеличить связность… — Он показал на экран. — Здесь почти тысяча литров конденсата, полезный объем памяти — триллион кубитов. Но самое потрясающее — то, что вашей группе удалось сохранять связность информации на протяжении почти пятидесяти минут.
Эллен-вторая притворилась удивленной и даже присвистнула.
— Вот это да! А как можно использовать подобную мощность?
Дэнни ткнул пальцем в ее значок.
— Ты же работаешь в АНБ, Эллен. Ты должна сама знать — как. Защита данных — последний фронтир компьютерной техники. Имея в своем распоряжении даже самый простой вариант алгоритма Шора-Гершенфельда, Джерри способен взломать десятикилобайтный код меньше чем за миллисекунду. Я уверен, что именно поэтому он не может предоставить в наше распоряжение настоящее оборудование. Профессор очень занят тем, что взламывает пароли и набивает карманы правительственными деньгами.
Эллен-аспирантка, она же Соня, широко раскрыла глаза, талантливо изображая неосведомленность и наивность.
— А чем еще занимается Джерри?
Дэнни развел руками.
— Разными вещами. Кое-чего даже мы пока не понимаем, однако если говорить в общем, то большинство его программ и экспериментов направлено на то, чтобы получить тысячекратный рост мощности, производительности, скорости. А добиться этого он намерен за счет использования квантовых каналов связи, что позволит ему задействовать одновременно несколько тысячелитровых емкостей с конденсатом.
— А у нас есть только год, чтобы превзойти ваши результаты, Дикси! — почти умоляющим голосом вставил Роберт Койтс. — И это при том, что ваше решение на годы опережает лучшие наши разработки.
При этих его словах беззаботная улыбка, с помощью которой Дэнни тщился покорить сердца «сестер» Гарсия, погасла, и на мгновение он стал очень серьезным.
— Не беспокойся, Робби, мы что-нибудь придумаем, — сказал он. — Время еще есть.
— А сколько ты уже пробыл здесь, Робби? — спросила Дикси Мей.
Роберт Койтс на мгновение поднял голову. Очевидно, что-то показалось ему странным в тоне, каким был задан этот простой вопрос.
— Мы только начали. Сегодня наш первый рабочий день.
«Все тот же первый рабочий день», — подумала Дикси Мей. В свои двадцать четыре года она с трудом могла представить гнев более обжигающий и сильный, чем тот, который охватывал ее, когда она начинала крушить все вокруг. Но теперь она поняла, что это еще не предел, что кроме неистовой, не вмещающейся в груди ярости существует и нечто большее. Нет, она не столкнула со стола монитор и не стала размахивать кулаками, не заботясь о том, кто виноват в постигшем ее несчастье. Вместо этого на несколько секунд замерла неподвижно, чувствуя внутри страшную, сосущую пустоту, в которой, казалось, может навсегда исчезнуть ее «я».
Наконец она выпрямилась и повернулась к «сестрам» Гарсия.
— Я думала найти здесь преступников, но эти двое — такие же жертвы, как мы. И хуже всего то, что они об этом даже не подозревают. Увы, мы вернулись туда, откуда начали свое путешествие сегодня утром.
«И где мы очень скоро окажемся снова», — хотелось добавить ей, но она промолчала.
— Может быть, и нет. — Эллен-первая и Эллен-вторая говорили одновременно, но их голоса звучали на редкость слаженно. Не торопясь, они оглядели комнату, внимательно останавливаясь на всех деталях обстановки, потом повернулись к Роберту.
— Вообще-то, «ЛотсаТех» мог бы подыскать для вас местечко и получше, чем эта нора, — сказали они.
Тот, в свою очередь, посмотрел на Дикси Мей и сердито передернул плечами.
— Это старая лаборатория Министерства внутренней безопасности под Норман-холлом, — сказал он. — И здесь есть все условия для нормальной, продуктивной работы, несмотря на… гм-м… некоторые ограничения личных свобод.
— Ну, разумеется, — тут же согласилась Эллен-вторая. — И когда вы должны были начать вашу «нормальную» работу?
— Я же сказал — сегодня. Сегодня наш первый рабочий день.
— Нет, я имела в виду число, календарную дату.
Дэнни, с любопытством прислушивавшийся к разговору, насмешливо фыркнул.
— Ну нельзя же быть такими занудами, девочки! Впрочем, если угодно, пожалуйста… Мы начали нашу работу сегодня — в понедельник, двенадцатого сентября 2011 года.
«Девять месяцев! Девять
— Профессор Сати из университета Джорджии не изобретала никакого аппаратного обеспечения, — сказала она тихо.
— Тогда кто же разработал этот потрясающий метод сохранения связности в конденсате Бозе? — удивился Койтс.
Дикси Мей выразительно постучала его по груди и сказала с расстановкой:
