Тем не менее имеются и некоторые неудобства, а среди них — на первом месте то, что Стамбул в широком смысле слова все-таки состоит из трех городов. Без перевозок с азиатского берега на европейский и из Стамбула в Галату, стало быть, не обойтись! Отсюда — потребность в перевозчиках пассажиров и грузов, которые на своих лихтерах, шаландах,
Арсенал Касим-паши был создан еще Мехметом Завоевателем, который велел соорудить на берегу «формы» для дальнейшего строительства кораблей. По мере того как османский флот, становясь все более мощным, требовал все больше и больше боевых кораблей, арсенал испытывал все бoльшую и бoльшую нужду в рабочей силе. Отвечая на эти запросы, Сулейман Великолепный, а за ним Селим II строят вокруг арсенала посад, который заселяют греками и грузинами, то есть людьми, которые либо имеют постоянно дело с морем, либо владеют знаниями и навыками в области железоделательного производства. Первое принудительное переселение было проведено Касим-пашой, а потому его имя закрепилось за этим поселением, объединяющим тех, кто прямо или косвенно работает на арсенал: военных, охрану арсенала, лоцманов, плотников, столяров, конопатчиков, кузнецов, торговцев, садовников и пр. Но сердцевину посада образует непосредственно сам арсенал, отгороженный высокой крепостной стеной и имеющий своих собственных обитателей: это адмирал с офицерской свитой, военные различных званий, турки и прозелиты, специалисты в кораблестроении. Но особенно там было много рабов — из христианских стран Запада, Московии, татар. Общее число их оценивалось при Сулеймане Великолепном в 30 тысяч, веком позже — в 46 тысяч (проверить справедливость этих оценок нет никакой возможности). Рабы жили в каторжной тюрьме, получившей широкую и грустную известность. Описания ее, почерпнутые из рассказов бывших каторжников, приводятся рядом европейских путешественников. Они ужасающи, но разве лучше было положение каторжников в ту же эпоху на Западе? Подведя итог этим рассказам, Турнефор заключает: «Это одна из самых страшных и омерзительных тюрем во всем мире»{104} , — оценка довольно бледная перед лицом столь зловещей и мрачной реальности{105}. Для несчастных узников почти нет никакой возможности убежать. По двум причинам: во-первых, потому, что как внутри арсенала, так и снаружи вокруг него днем и ночью недремлющая стража через малые промежутки времени совершает обход. Во-вторых, еще при строительстве тюрьмы тщательно были продуманы все возможные варианты побега и все необходимые и достаточные меры предосторожности. «Тюрьма построена так, что ни один человек не смог бы из нее ускользнуть. Даже если туда залетает птица, то вылететь из нее она уже не в состоянии. Пол тюрьмы составлен из мраморных блоков таким способом, чтобы исключить подкоп»{106} . Единственная возможность покинуть этот ад — выкуп, однако она очень редка. Тем более что Великий Господин вовсе не торопится расстаться с рабочей силой, содержание которой стоит так мало, а сама она так полезна во многих отношениях — как в пределах собственно арсенала, так и на скамье гребцов в султанских галерах.
Арсенал Касим-паши огромен. Прежде всего, это — верфь, причем, без сомнения, одна из самых крупных в Европе XVI–XVII веков. Иностранные путешественники, которым удавалось бросить лишь взгляд на нее, да и то издали, и которые знали о ней кое-что лишь понаслышке, — даже они были всякий раз поражены ее гигантской протяженностью и оборудованием. Сколь-либо точно подсчитать с палубы проходящего вдоль берега корабля все эти «арки», «аркады», «навесы» («формы», предназначенные для строительства султанских галер) было просто невозможно, а потому их число у различных авторов колеблется от 110 до 150. Но если османский флот во времена Сулеймана Великолепного и Селима II находился на пике своего могущества и боеготовности, то в XVII веке того же сказать о нем никак нельзя. Согласно армянскому автору Еремии Челеби, половина этих принятых в кораблестроении «форм» обветшала, вышла из строя, превратилась в обломки. Как кажется, в некоторые годы на воду спускалось никак не более десятка военных судов — из-за нехватки финансовых средств, строительных материалов и рабочей силы{107}. Старый же регламент арсенала предписывал ежегодный спуск на воду не менее сорока галер.
В арсенале располагался также Диван капудан-паши, что соответствует министерству военного флота. Адмирал флота (капудан-паша) размещает здесь свои канцелярии, созывает совет и решает все вопросы, имеющие отношение к турецкому военному флоту. Его власть простирается на офицерский корпус, инженеров-кораблестроителей и матросов, большую часть которых составляют каторжники. После великого визиря, выполняющего помимо прочих функций и даже прежде них обязанности главнокомандующего, капудан-паша, наряду с агой янычарского корпуса, — самая высокая военная должность в Империи.
Наконец, арсенал представляет собой самый большой склад материалов, предназначенных для строительства флота, и в этом отношении способствует экономической деятельности стамбульского порта. Сюда стекаются такие грузы, как лес с берегов Черного моря и из района Измита, битум, гудрон, смола из Албании, Митилены, Смирны, железо из Салоник и придунайских областей, жир из Кафы, Варны, острова Хиос, конопля из Египта и западной Анатолии, снасти и канаты из Трапезунда (Трабзона), парусина из Анатолии, Египта и Мингрелии, медь из анатолийских рудников, железо и олово из христианских стран Запада, в особенности из Англии. Но в XVII веке уже недостаточно располагать портом, арсеналом, строительными материалами и рабочей силой. Помимо всего этого, даже прежде всего, нужно обладать творческой силой и способностью координировать многочисленные операции. Равно как и финансовыми ресурсами. И в том, и в другом, и в третьем Османская империя как раз и испытывала острую нужду. Отсюда — резкий упадок османского флота, утрата Высокой Портой верховенства на Средиземном море и установление иностранного господства на морских торговых путях. Что достаточно остро чувствуется даже в Константинополе, вроде бы не страдающем от прямого давления на жизненно важные артерии снабжения: все больше иностранных торговых судов швартуются в его порту, все больше возрастает приток европейских товаров.
Торговый порт Стамбула, о достоинствах которого довольно подробно было сказано выше, располагается по обоим берегам Золотого Рога, то есть фактически делится на два порта, между которыми функции четко разделены. Наиболее известен из этих двух, разумеется, порт Галаты, две части которого, Каракёй и Топхане, служат пунктом назначения, а также стоянкой для европейских судов: генуэзских, венецианских, английских, французских и голландских. Помимо них сюда прибывают иногда и греки, но здесь не видать турецких судов: в конце XIII века генуэзцы превратили Галату в свою торговую базу, а турки, после завоевания Константинополя, подтвердили привилегии, предоставленные генуэзцам Византией. Однако своим превращением в международный торговый центр Галата (и, конечно, Константинополь в целом) обязана не только генуэзцам, но также и венецианцам, а вслед за ними — и коммерсантам из других европейских стран, приток которых постоянно возрастал с середины XVI века. Иностранные купцы размещают в Галате свои склады, а турецкая администрация направляет туда своих представителей, турок, но чаще евреев, которые взимают таможенные пошлины, налоги за пребывание, налоги за охрану. Евреи все больше входят в роль посредников между «франками» и османами и берут на себя труд облегчить европейцам прохождение необходимых формальностей при получении разрешений на плавание в турецких водах, на разгрузку и погрузку. В морском квартале Галаты множатся торговые заведения, ремесла, связанные с мореходством, а также таверны, знаменитые по всему Ближнему Востоку.
