– Действительно, негусто, – понурился Седов, откладывая документы. – А что, по результатам обыска все настолько стерильно? Кроме ствола ничего не нашли?
– «Пальчиков» на пистолете нет, с дверной ручки тоже ничего не сняли. Но! Еще когда я был на месте происшествия, то своими глазами видел – обнаружили в подъезде перчатку. Как пить дать, ее выронил убийца. Сейчас не настолько холодно, народ в массовом порядке перчаток еще не носит. И вот я направляюсь к биологам и что узнаю: а не направляли им на экспертизу перчатку. Никто не попытался даже выяснить, можно ли идентифицировать запах!
Паша в отчаянии махнул рукой. Да о чем здесь вообще говорить! Отсутствие одорологической экспертизы – цветочки по сравнению с отношением следователя к другой фактуре...
– Седов! Можешь ли ты себе представить, что свидетель, присутствовавший на месте происшествия, по сути, не допрашивался? Со мной произошло именно так. Подъехавший в квартиру Алексеева дежурный следователь задал мне пару вопросов, а тот, кому сейчас передано дело, даже не удосужился ничего выяснить. Его не интересуют мои показания. Но самое любопытное даже не это. Один из моих знакомых оперов, работающих по этому делу, рассказал такое, что волосы дыбом встали...
...Старший лейтенант Антон Колесников покосился на рацию. Она отвлекала его от чтения нового детектива Александры Марининой. В эфире то и дело звучало: «Внимание всем постам ГИБДД. Произвести остановку транспортного средства “Гранд Чероки” темно-синего цвета с загрязненными номерными знаками. Запасное колесо на задней части автомобиля отсутствует».
Антон вздохнул и вновь погрузился в книгу. Вот это – настоящая жизнь: хитрые преступники, проницательные участковые, погони и перестрелки. Не то что у него – махать палкой, когда пищит- заливается радар, да квитанции для штрафов заполнять. Но что еще остается? В уголовный розыск попасть не получилось.
Рация вновь ожила:
– Вижу джип «Гранд Чероки». Что делать, Антон Васильевич?
Антон мигом захлопнул книгу и кубарем выкатился из будочки. У стажера Игоря от волнения язык прилип к горлу. Он молча указал на бампер уже отъехавшего на приличное расстояние от поста джипа. Его номер, обведенный, как и у многих американских машин, лентой неоновой подсветки, был идеально чист. Запасное колесо – как и передавали ранее – отсутствовало.
Еще не поздно прокричать в громкоговоритель: «Водитель, остановитесь». Или сесть в служебную машину, догнать – хоть и джип, но плетется медленно, не больше 60, – преградить дорогу.
Но если в машине лишь один из преступников? Если, проследив за ним, можно вычислить всю банду? А потом прислать Марининой письмо. Глядишь, и проскользнет один из знакомых эпизодов в приключениях Анастасии Каменской или Игоря Дорошина.
– Ключи от своей тачки, живо, – прокричал Антон.
Но дальнейший ход событий его разочаровал. На стареньком «Вольво» стажера он довел джип до коттеджного поселка буквально в десяти километрах от поста. Въезд на территорию комплекса преграждал шлагбаум.
Антон расстроенно вздохнул, достал сотовый телефон и доложил вышестоящему начальству о результатах своих нехитрых следственных действий...
– В ту же ночь, – продолжил рассказ Паша, – опера, в числе которых был и мой знакомый, подъехали в установленный «гаевым» коттеджный поселок. Просчитать джип и его владельца труда не составило. Некий Виктор Рогов, в прошлом – начальник службы безопасности одной из фирм Леонида Штейнера. Он не отрицал, что был в квартире Кирилла Алексеева. Однако, по его утверждениям, когда он пришел к следователю, тот был уже мертв. Впечатлившись этим ужасным зрелищем, он почувствовал себя очень плохо, и так разволновался, что забыл сообщить о произошедшем в правоохранительные органы.
– И что? – перебил Седов, нервно закуривая сигарету. – Неужели поверили?
– Нет, конечно. Взяли парня под белы рученьки и препроводили в камеру. Но ты представляешь – его выпустили на следующий же день! Забрали дело от дежурного следака, а новый отпустил Рогова на все четыре стороны. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Мой друг рассказывал – даже распечатку последних звонков Рогова у сотовой компании запрашивать не стали. Есть еще у тебя вопросы?
– Как фамилия того урода, который занимается делом?
– Сергей Зарицкий.
– Отлично! Хоть одна хорошая новость! Знаю Серегу как облупленного, вместе на юрфаке учились. Ничего, значит, есть шанс договорится. Пусть спускает дело на тормозах, пусть продлит пару раз сроки производства и потом закроет. Сделает все, как нужно тем, кто на него давит. Но вся фактура у нас будет. И мы добьемся того, чтобы это дело потом вновь вернули на расследование. Нутром чую такой расклад: меня хотел убрать Алексеев, так как испугался интереса к делу Румянова. Но о чем-то они там с Роговым не договорились. И ты видишь – Рогов у Штейнера работал. Все сходится, Пашка, все сходится!
Оперативник смахнул с плеча норовящую тюкнуть в ухо птицу и жестко сказал:
– Все твои планы, Седов, реализуются лишь в одном случае. Если ты останешься в живых...
– Знаете, ребята, быть знаменитостью, которая все время находится под охраной – тяжкий крест, – призналась Лика Вронская, нагружая тележку в супермаркете пачками пельменей.
– Отчего же, мадам? – Филя озабоченно завертел лопоухой головой по сторонам. – В магазине все в порядке. Граждане заняты покупками. Автографов у вас никто не требует. Причем, мадам... как бы вам это помягче сказать... мы жрем пельмени уже вторую неделю. Даже меню моей собачки не так однообразно!
– Рядом с моим домом, – Лика окинула бойцов выразительным взглядом, – есть совершенно замечательный ресторанчик. Кормят там, во-первых, вкусно, во-вторых, недорого. Ну а если вы хотите кулинарии в моем исполнении – могу сказать лишь одно. Ждите. Пока я пишу книгу, готовить еду – напрасный перевод продуктов. Все спалю, пересолю или не доварю. А присутствие охранников плохо тем... – Она помолчала пару секунд, а потом решительно продолжила: – Мне, видите ли, нужны предметы женской гигиены. Я даже обдумывала, не сбегать ли мне, пока вас нет рядом, в ночной магазин, чтобы затариться всем необходимым!
Лопата молча подхватил Лику под локоть и потащил к прилавку с яркими баночками, коробочками и пакетиками. Потом тактично отвернулся.
– Да ладно вам, – Лика достала с полки упаковку прокладок, – благодаря нашей чудной рекламе все мужики знают, что женщины постоянно потеют, нуждаются в массе гигиенических средств, ну а их волосы и ресницы – это заслуга исключительно химии. Полнейшая дискредитация женского товарного знака на рынке.
«За руль “Фордика” не пускают. Прогулки в любимом парке Горького или в районе ВДНХ пришлось отменить. Тоска...» – думала Лика, мучаясь на заднем сиденье своей машины. Ей все казалось – слишком сильно газует Лопата, рискованно перестраивается, а его манера обгона по встречной через двойную сплошную линию – вообще отдельный разговор.
Тратить время на приготовление пельменей Лике не пришлось – когда она в сопровождении нагруженных пакетами бойцов вернулась домой (хоть одно преимущество в их постоянном присутствии – сумки таскать не надо!), на кухне уже вовсю суетился Паша.
– Мясо! – провозгласил Филя, едва переступив порог квартиры. – Мясо! Мясо! Наконец-то...
Лопата молча разулся и, подхватив пакеты, направился к холодильнику, забросил в морозилку пакеты с пельменями.
«Какие хозяйственные у меня все-таки мужики, – подумала Лика, взбираясь на подоконник. – Красота: муж и любовник на восьми метрах кухонного пространства. Причем любовника мне более жалко. Пашка ни о
