Через колпак была видна феерическая картина звездного боя: вот мегера, которую опекают Ли и Лефьер, дожимает какого-то «Тар-Зоторга», вот Тихонов пытается сбросить тинбарца с хвоста, а его ведущий, Чен Ким Ши сам заходит на того в атаку, вот «Баунти» и «Вервольф», РФМ 7 и РФМ 19, затеяли дуэль с эскортом, плотно прикрытые зеленым эскадроном, вот Карклинис в сполохах пламени на щитах, проходит на бреющем вдоль борта корвета, подавляя пушками и ракетами зенитные установки, а за ним, с воплем 'Джеронимо!!!' на общей волне, прорывается перезарядившийся рейдер Микольски и разряжает в борт весь свой боезапас, и только для того, чтобы разлетется под протонными пушками корвета брызгами пламени, обломков, и спасательных капсул… Прощай, Микольски, ты был хорошим моряком… Прощайте тинбарцы, вы дрались отчаянно — корвет окрасился цепью взрывов и его экипаж тоже начал покидать обреченный корабль. Умопомрачительное зрелище, право же, с удовольствием поглядел бы его на экране визора. Но сейчас надо драться.
— Ольгерд, я его на тебя выгоняю! — звучит в шлемофоне голос Хосе, а впереди, в прицеле, появляется потрепанный тинбарец с наполовину сбитыми щитами, а ракеты, вот чудо, почти сразу захватывают его как цель… Все, ты не жилец, парень, не жилец!!! Вспышка. Сбит. Выходим на следующую цель. Что там у нас? Эскорты и их авиация приперлись? Пошло веселье! А это что? Да неужели?!! Флотилия «Мемфис» во всей красе!!! Третьей волны не будет.
— Я Мама, всем отходить в моем направлении!
— Роджер…
— Роджер…
— Роджер…
— Роджер…
— Роджер…
— Роджер, я Зеленый 3. У меня кончился боезапас!
Вот, черт! А ведь у меня тоже заряды пушек почти на нуле, да и ракет всего десять процентов! Ну, вот и проверим, как Инга прихреначила на моего птенчика пукалки с «Феникса»…
Корабли флотилии стремительно прорезали пространство в направлении Мемфиса. Деловито обменивались данными суда, готовились к бою канониры и пилоты, раздавались звонки оповещений и различные 'по местам стоять!', но вице-адмиралу Тамору было сейчас глубоко на все это наплевать. Конечно, приблизившись к планете он возьмет на себя руководство боем, но сейчас все необходимые приказы отданы и адмирал просто мысленно составлял победную реляцию.
'Нет, — думал командующий флотилией. — Нет, ап-Тург, не успеешь ты поднять корабли с планеты, а на поверхности даже могучий дредноут уязвим, словно выброшенный на мелководье кит. Побарахтается, посопротивляется, но сделать уже ничего не сумеет. А на то, чтобы прогреть двигатели и поднять за пределы атмосферы флот у тебя не хватит времени — пустячка не хватит, десяти-двенадцати минут всего-то. Все, все я рассчитал и продумал перед тем, как отправить свой план контратаки на утверждение. Это тебе не со стариком Фурье и детишками воевать, и не с Мукашевым, которого и не будет при этой победе, остался на своем изувеченном корабле на Роксане. К тебе, ап-Тург, несется флот человечества, грозный и мощный, а в кильватере у него, на небронированных, зато очень быстроходных, не уступающих в ходе крейсеру, транспортах XLVII-я десантная. Звери, а не солдаты. Порвут гарнизон и твоих морячков, из тех, что уцелеют, и даже не заметят. Может быть, удастся даже несколько кораблей взять не очень поврежденными — а что, это было бы славно…'
— Время до боевого контакта — семь минут, адмирал, сэр!
Тамору стряхнул оцепенение.
— Начать развертывание и охват… Что за нахуй?!!
Один за другим из атмосферы Мемфиса выныривали и занимали боевой порядок корабли Третьего Ударного флота Тинбарского Принципата.
— Все стоп! — закричал Тамору, понимая, что его надули. — Десанту отходить, прикрываем их отступление, занять ордер пятнадцать!
И тут, глубоко в тылу флотилии «Мемфис», но достаточно недалеко от транспортов армии, из ниоткуда (хотя, почему 'из ниоткуда'? Из режима гравитационной невидимости, ежу понятно) начали появляться корветы, эскорты, канонерки, рейдеры и посреди всего этого, как последняя точка в смертном приговоре, средний авианосец «Трагр», уже начинающий выпускать яггерботы.
А основные силы тинбарского флота, даже не дожидаясь полного построения боевого ордера, ринулись навстречу его, вице-адмирала Тамору Исиды отдельной флотилии «Мемфис». Ни выиграть бой, ни уклониться от него, никакой возможности не было.
Уже в последний момент этого боя, когда лопались переборки и в стальные внутренности «Микасы» врывался вакуум, Тамору успел бросить взгляд на показания сканеров. На тот участок радара, где вел бой «Равелин».
Корабля не было, лишь маленькие точки, обозначающие рейдер и два яггербота стремительно удалялись от места величайшего воинского позора человечества. Их никто не преследовал.
Штабс-капитан Врург, адъютант и пресс-секретарь Канцлера Тинбарского Принципата, эрла Кержча ап-Турга вышел из зала переговоров, где только что был подписан мирный договор между людьми и тинбарцами (мозагов отдали людям на растерзание, хотя Мемфис и пришлось вернуть), вслед за своим патроном.
— Вы же отлично знаете, Канцлер, — что-то рассказывал Президент Наваль своему коллеге. — Шанс на продуктивность межрасовых связей крайне низок, нужно редчайшее сочетание генов с обеих сторон. В лучшем случае, ребенок рождается нежизнеспособным, а, как правило, и последствий никаких не наступает. А эта девочка, Дэвидсон, и неплохой пилот, между прочем, двенадцать летных побед, выносила и родила ребенка совершенно здоровым.
— Это и впрямь добрый знак, — кивнул ап-Тург. — Раз между нашими народами начали рождаться дети, значит войн больше не будет точно.
Приближался фуршет, но пока он не начался, Президент Федерации и Канцлер Принципата должны были сказать несколько слов журналистам.
— Господа, мир заключен! — с порога заявил Президент. — И это, не побоюсь этого слова, величайший день в истории наших взаимоотношений.
Врург не мог позволить себе усмешки, но думать ему протокол не запрещал. 'Величайший день, как же. Величайший ваш позор. А ведь вы едва не выиграли в войне. Вышибли нас с Корунда и Патагона, хотя немало судов с фронта вам пришлось отозвать — руки у рейдеров Третьего Ударного после второй мемфисской бани были полностью развязаны, — прижали остатки Первого и Второго флотов у Вирсавии, и если б эрл, вопреки приказу, не бросил Мемфис и не привел свои корабли в решительный момент боя, кто знает, как далеко вы бы сейчас могли продвинуться по нашим территориям? К счастью, этому уже не бывать.
Нет, человек, все только начинается. Я верю в гений своего эрла, и в его прозорливость тоже. Мозагов вы сожрете, да не переварите. Вот тогда и придет время вам покориться воле божественного Принцепса. Полсотни лет… Да, пожалуй я вполне имею шанс застать это время'.
