Андрей Тепляков
ПУСТОШЬ
ГЛАВА 1
Водитель погасил огни и свернул с дороги. Машину мгновенно окружила непроглядная тьма без луны и звезд. Огромный GMC, покачиваясь, словно корабль на волнах, покатил вглубь предгорья.
По словам Ника, только такая ночь, темная как уголь, даст шанс миновать кордоны незамеченными, и им очень повезло, что не пришлось долго ждать: в последние дни погода в этой части Нью Мексико стояла ясная.
Анна почувствовала озноб. От холода или от страха, она не могла понять, но уже почти раскаялась в том, что затеяла это безумное мероприятие.
— Холодно, — тихо сказала она. — Можно включить печку?
— Конечно.
Водитель повернул переключатель, и по машине разлилось приятное тепло. Но дрожь не исчезла. Анна тревожно вглядывалась в окружающую темноту, пытаясь различить какие- нибудь очертания. За окном медленно проползали громоздкие силуэты гор, словно морские чудовища со старинных карт. С каждой минутой они, казалось, подкрадывались все ближе, выжидая удобного момента, чтобы навалиться на них и раздавить своей колоссальной тяжестью.
— Не волнуйтесь, — сказал водитель, заметив, с каким напряжением она смотрит в окно. — Эту дорогу я отлично знаю. Мальчишкой я гонял здесь на байке. Хорошее было время…
Машину тряхнуло.
— Чертовски жалко, что все так обернулось.
За время безумного спринта от Вермонта до Нью Мексико у Анны не было возможности расспросить о том, что происходило в этих краях. Люди в Форт Вингейт, с которыми она говорила, старательно избегали этой темы, словно какое-то проклятие довлело над пустынными равнинами северо-запада штата. Она так и осталась бы ни с чем и попалась бы первому патрулю где-нибудь на шоссе номер 371, если бы ей не посоветовали Ника — единственного и неповторимого специалиста по решению дорожных проблем в этой части Нью Мексико.
Единственного и неповторимого специалиста она нашла возле дома. Он занимался починкой ворот маленького дощатого гаража, откуда, занимая почти все свободное пространство, высовывалась хромированная морда огромного чудовища производства «Дженерал Моторс». По выжженной солнцем траве носились двое ребятишек, лет четырех-пяти, за которыми присматривала молодая мексиканка.
— Мистер Сомберс?
Мужчина обернулся. На вид ему можно было дать лет сорок. На нем были выцветшие джинсы в пятнах смазки, обнаженная кожа лоснилась от пота. «Такие, как он, долго не стареют. С годами они становятся только лучше, как хорошо выдержанное виски». Анна почувствовала легкий укол в груди и смущенно опустила глаза, успев заметить, как мексиканка отложила книгу и посмотрела в их сторону.
Перехватив ее взгляд, мужчина улыбнулся.
— Зовите меня Ник. Что вам нужно?
От Ника Анна узнала, что военные перекрыли все дороги, ведущие от Форт Вингейт на северо-восток и восток, кроме автострады номер 40 на Альбукерке и Санта Фе. Когда она сказала, что ей надо попасть в городок Куба, он только покачал головой.
— В этом я вам не помощник, леди. Все, что я могу — это доставить вас в Санта Розита через патрули. Попытайте счастья там. Это единственное место, где вам, возможно, помогут.
— Неужели все так сложно?
— Да, леди, сложно. И дорого.
— Сколько?
Ник прищурил глаза, внимательно оглядывая Анну: ее дорогой костюм; темные очки, стоящие никак не меньше двухсот баксов; хороший дорожный чемодан.
— Полторы тысячи, независимо от результата.
— Что?!
— Соглашайтесь, леди. Это единственное предложение, которое вы можете услышать в этом городе.
— Полторы тысячи за дорогу в тридцать миль?!
— Дело не в милях.
Анна ошарашено молчала.
— Подумайте, — сказал Ник. — Я буду здесь.
В кафе было темно и жарко. Под низким потолком лениво вращались лопасти двух вентиляторов, не приносящих никакого облегчения. Пахло луком и жареной картошкой. Анна поставила чемодан рядом со столиком и заказала себе мороженое.
«Бросить! Бросить все это к чертовой матери! Она так устала, что еле сдерживалась, чтобы не расплакаться. Не так Анна представляла свою поездку. Конечно, что-то должно было случиться — но такое! Тайны, кругом тайны: военные патрули, настороженные взгляды людей и огромная область на северо-востоке штата, опечатанная, как место преступления. И что теперь? Ринутся туда, как скотина на бойню? Нарушить запреты, обмануть патрули? А что потом? — Да что угодно! Все что угодно.
А София? Что же будет с ней?»
С тех пор, как погибли родители, Анна воспитывала сестру, словно собственного ребенка. Конечно, это была не равнозначная замена, но она старалась и думала, что у нее получается. Думала до тех пор, пока не узнала, что София беременна (в выпускном классе школы!) и что решила выйти замуж за этого парня из Кубы — то ли автослесаря, то ли сантехника. Что тут можно было сказать?
Анна вспомнила, как была у них на свадьбе и поморщилась — нахлынули старые обиды, скользкой змеей зашевелилась ревность. «Я отдала тебе все», — в который раз думала она. — «Я пожертвовала всеми радостями жизни, чтобы заменить тебе мать. А ты…». До окончания колледжа, они почти не встречались, а потом Анна получила диплом юриста и уехала в Вермонт.
Они писали друг другу, если так можно назвать пару строк на открытке в день рождения или на Рождество, и с каждым словом все больше отдалялись. А потом София и вовсе замолчала.
«Девочка выросла, и ты ей больше не нужна», — говорила себе Анна. — «Стерва!».
Спустя два года, она позвонила Софии и наткнулась на молчащую линию. Это случилось в апреле 2010. Телефон молчал и на следующий день, и через неделю, и через месяц — словно другой конец провода уводил прямиком в преисподнюю. И эта тишина пугала.
Анна обзвонила близлежащие городки, но так ничего и не добилась: молчащая линия или записанный на пленку голос, сообщающий, что в таком-то городе существуют локальные проблемы со связью — это все, что ей удалось узнать. И она сделала последнее, что еще можно было сделать — взяла отпуск и купила билет на самолет.
И вот теперь она сидит здесь, в этом адском кафе с издевательским названием «Бриз» и всерьез обдумывает возможность вернуться домой.
«Ты проделала такой путь, девочка. Ну же, решайся! Хоть раз в жизни не будь трусихой! Из-за своей дурацкой привычки прятать голову в песок, ты уже один раз потеряла сестру. Не делай этого снова! И если власти не хотят ничего объяснять, выясни все сама! Ты имеешь на это право!»
Анна энергично кивнула, заплатила за мороженое и вышла в яркое дневное марево.
Дверь ей открыла та же женщина, которую она видела во дворе с детьми. «Она явно моложе мужа. Ей, наверное, лет тридцать». Большие карие глаза смотрели с нескрываемой неприязнью.
«Поделом мне», — подумала Анна. — «Я позволила себе пялиться на ее собственность».
— Мистер Сомберс дома? — спросила она, старясь придать своему голосу приветливые интонации. На мексиканку это не произвело никакого впечатления.
— Ники! — крикнула та, отвернувшись. — Ники! Там тебя спрашивает эта женщина.
— Иду!
Женщина кивнула и осталась стоять в дверях, не выказывая не малейшего желания пропустить в гостью в дом или, скажем, предложить холодного лимонада. Анна слышала, как внутри кричат дети. На нее нахлынуло раздражение. Она пришла сюда, чтобы заплатить им полторы тысячи баксов (несомненно, целое состояние для такой дыры, как эта), а они даже не пускают ее на порог!
«Ох, София, что мне приходится терпеть из-за тебя!»
Появился Ник. Он подошел к жене и обнял ее за плечи.
— Иди к детям, Карла. Нам нужно поговорить.
Карла молча посторонилась, пропуская мужа на улицу. Как только он вышел, она захлопнула за ним дверь.
— Не сердитесь на мою жену, — сказал Ник. — Ей не нравятся такие дела.
— Мне тоже! — заявила Анна.
— Итак, как я понимаю, вы приняли решение?
— Да. Выбора у меня нет. Я согласна на ваши условия.
— О'кей. Тогда слушайте, что вам нужно купить в дорогу…
Колесо машины попало в яму, и GMC сильно тряхнуло. Анна вскрикнула.
— Не волнуйтесь, — сказал Ник. — Этой машине все нипочем.
— Машине нипочем. Но я не машина! — возразила она.
Ник промолчал, сосредоточившись на том, что должно было называться дорогой. Анна заметила, как вздулись жилки у него на висках, когда он всматривался в темноту. Больше они
