– Иду, уже иду, – проворчал он, спрыгнув со стола и укоризненно покачав головой. – И все равно… я уверен, что ты совершаешь большую ошибку. Очень большую, слышишь, Джордан? Потому что я готов прозакладывать собственную голову, что Сеньор Великолепный в эту самую минуту сидит в своем роскошном кабинете, смотрит с тоской на телефон и обливается горючими слезами. И все только потому, что ты не звонишь.
– Ладно, ладно, иди, – сердито пробормотала она себе под нос, подталкивая его к дверям. Пора было идти заниматься клубникой. Так и не дождавшись более вразумительного ответа, Джереми тихонько прикрыл за собой дверь.
– Ты видел записку, которую я тебе оставил? По поводу встречи с Лэндри на следующей неделе? – спросил Эд, просовывая голову в кабинет Бо.
– Хмм? – Вздрогнув от неожиданности, Бо вскинул голову и непонимающе уставился на своего партнера.
– С Лэндри, – терпеливо повторил Эд. – Помнишь такого? Записку мою видел? О том, что у нас с ним назначена встреча?
– Видел, видел, – буркнул Бо, очнувшись и с трудом заставив себя вернуться к действительности. Потом порылся в грудах бумаг у себя на столе, весьма напоминавших рождественские сугробы, отыскал записную книжку и с торжествующим видом продемонстрировал ее Эду. – Я даже сделал пометку, чтобы как-нибудь ненароком не забыть. Так что можешь не сомневаться, я в курсе.
– Вот и хорошо. – Эд, прищурившись, подозрительно разглядывал Бо. – С тобой все в порядке, старина?
– Само собой. Все отлично. – В качестве доказательства Бо энергично пошевелил «мышью», и на экране компьютера появилась шахта лифта для нового офисного комплекса, над проектом которого Бо трудился по заказу одного весьма высокопоставленного клиента. Впрочем, «трудился» было слишком сильно сказано, потому что злосчастный проект как-то удивительно туго продвигался вперед.
– Как поживает малыш? – поинтересовался Эд, привалившись плечом к кирпичной стене, и с выжидательным видом скрестил руки на груди, приготовившись слушать.
– Малыш? Спенсер-то? – Бо надул щеки и выразительно выдохнул. – Неплохо, насколько это вообще может быть при таких обстоятельствах. Я звонил ему только вчера вечером. С сегодняшнего дня парнишка начинает ходить в садик на полный день. Они с дядей уже обустраиваются на новой квартире.
– Ты мне говорил.
– Да? Неужели говорил? Извини.
На лице Эда мелькнула понимающая улыбка.
– Все в порядке. Я тоже наверняка по сто раз рассказываю тебе одно и то же о своих ребятах.
«Но ведь Спенсер-то не мой ребенок!» – подумал Бо.
Перед его глазами всплыло улыбающееся личико Тайлера. И, увидев знакомую улыбку сына, он вдруг почувствовал, что улыбается сам – просто потому, что вспоминает о сыне теперь уже не с мучительной болью и раскаянием, а радостно.
Внезапно личико Тайлера затуманилось, черты его стали расплываться, и перед глазами Бо встало другое, тоже детское лицо.
Лицо Спенсера.
И в сердце его вновь проснулась глухая тоска.
«Господи, как же я соскучился!» – вдруг подумал Бо. Как хорошо было бы крепко прижать малыша к себе, вдохнуть исходящий от него чистый детский аромат, а потом долго-долго сидеть с ним вместе, радуясь, что хоть немного облегчил его боль.
Конечно, они часто звонили друг другу. Но даже этих почти ежедневных разговоров со Спенсером – не считая, естественно, тех, когда Бо попадал на Курта, – было недостаточно, чтобы утолить постоянно грызущую его тоску.
Как ни странно, тоска эта с каждым днем становилась все глубже и острее, однако тосковал он не только по Спенсеру. Другое, куда более сложное и мучительное чувство, не покидавшее его ни на минуту, изводило Бо до такой степени, что жизнь становилась ему не в радость.
Джордан.
– Ну, может, скажешь все-таки, в чем дело? – не выдержал Эд, подозрительно вглядываясь в лицо своего партнера.
– Ни в чем, – буркнул в ответ Бо, изо всех сил стараясь сделать непроницаемое лицо. «Чертов Эд! – выругался он про себя. – Похоже, он видит меня насквозь!» – Просто соскучился по парнишке, вот и все. Ничего удивительного.
– Почему бы тебе тогда не слетать к нему на пару дней?
– Не думаю, что это такая уж хорошая идея, – покачал головой Бо. – Одним своим появлением я могу разрушить то, чего за это время удалось добиться его дяде. А что в этом хорошего, по-твоему?
– Тогда, может, тебе стоит взять его к себе на какое-то время? – посоветовал Эд. – Да и дядя передохнет.
– Да ты с ума сошел! Это невозможно! – запротестовал Бо. Однако сама мысль об этом привела его в страшное возбуждение. Воображение Бо разыгралось не на шутку. Он тут же представил себе, как они со Спенсером сначала пойдут гулять на детскую площадку, как потом он отведет его в магазин игрушек, а оттуда – в «Макдоналдс», где непременно купит малышу «хеппи мил». Он завалит Спенсера подарками, окружит его любовью и заботой, по которым тот наверняка истосковался. А как здорово будет самому укладывать его в постель, а потом вставать пораньше, чтобы приготовить ему завтрак! Он будет сажать его к себе на плечи, а потом, когда Спенсер подрастет, научит его управлять скутером.
– Но почему бы и нет, собственно говоря? А, Бо?
