начинал с коротенькой молодежной передачи перед выпуском новостей на канале Mediaset.
И имел большой успех. Этот парень являл собой средоточие всех дарований, составляющих портрет успешного артиста. Он владел речью, умел петь, танцевать и смешить, обладал очаровательной внешностью и нравился женщинам. За пределами студии он вечно собирал целую армию девиц, которые, завидев его, в буквальном смысле начинали рвать на себе волосы, так что мне не раз приходило в голову поставить возле студии лавку с паричками.
Как бы он ни одевался, в какой бы автомобиль ни садился, какое бы произведение ни публиковал, он в полчаса создавал собственное направление, и его гонорары взлетали до небес.
Одним словом, Вальтер Чели обладал тем, что называют
Его агент урвал пятилетний эксклюзивный контракт, круче, чем у всех, вместе взятых, игроков «Ювентуса» и «Милано».[29] У руководства Mediaset не один месяц зад чесался по этому поводу. Боль поутихла, когда начались первые матчи, и чесотка перекинулась на задницы спонсоров, которые вожделели попасть в программы.
А потом этот кошмарный случай.
Чели вел передачу «Только в субботу» вечером по субботам на Mediaset, и передача эта била все рекорды по вложениям и рейтингу. Его и авторов специально попросили выйти за лимит намеченных десяти выпусков, поскольку рейтинг передачи возрастал с каждой неделей.
За возможность в ней появиться бились и спонсоры, и журналисты, и гости, а руководство канала потирало руки, как бойскаут, добывающий огонь с помощью двух палочек.
Девятый выпуск собрал замечательных почетных гостей. Рок-певец, идол подростков (его последний диск продавался, но об этом распространяться не следовало), полный актерский состав американского фильма с суперпопулярными героями, а также Вики Мерлино, итальянская субретка, при виде которой слюни рекой текли у всей Италии, а теперь и у всей Америки. На этом потоке она и вплыла в Голливуд, где теперь снимала фильм.
Во время шоу Вальтер пригласил на сцену Вики, она появилась из-за кулис и стала спускаться по лестнице под звуки оркестра. Такой способ представить зрителям звезду Голливуда, вместе с шармом, таил в себе изрядную долю иронии. Однако делу это не вредило, да и не думаю, чтобы сама звезда уловила эту иронию.
Суть дела заключалась в том, что красавица подошла к Вальтеру, поздоровалась с ним, обняла и поцеловала, а потом так естественно, словно долго репетировала, упала на пол и умерла.
Умерла мгновенно.
Поначалу все решили, что это обморок от усталости, тем более что Вальтер, наклонившись над ней, произнес какую-то реплику вроде: «Черт возьми, не знал, что я так тебе нравлюсь…» – но все быстро поняли, что произошло, заметили, что у нее не бьется сердце.
Зрители у экранов ужаснулись, рейтинг передачи взлетел на беспрецедентную высоту, а шоу, вопреки закону, требующему продолжать передачу любой ценой, было прервано.
Вскрытие показало, что смерть наступила от естественных причин: остановка сердца была вызвана врожденным пороком, о котором Вики не знала или не хотела говорить.
Журналисты-стервятники вроде меня на этих похоронах чувствовали себя как на свадьбе (да простится мне черный юмор). Кричащие заголовки во всю страницу красовались во всех газетных киосках, тележурналы ни о чем другом не говорили, хотя никто не пытался ни на кого возложить ответственность за случившееся.
Через несколько дней Вальтер Чели исчез.
Не просто уехал, взял тайм-аут или что-нибудь в этом роде. Он действительно исчез, испарился, улетучился.
Его агент, невеста (родителей Вальтера уже не было в живых) и руководство Mediaset сидели и ждали, не подаст ли он признаков жизни хотя бы по телефону.
Так они и просидели целых четыре года, уже плесенью покрылись, но никакого звонка не дождались. Никто на свете не знал, где Вальтер.
Никто, кроме меня.
Когда я вышел из лифта на лестничную площадку своего дома (мини-аттик с видом на крыши, хата суперлюкс), на ступеньке перед дверью сидела моя племянница Сара.
– Привет, красавчик.
– Привет, милашка. Что ты тут делаешь?
– Тебя жду.
– Ладно, верю. Хотя мне кажется, что тут не зал ожидания.
– Консьержка не дала мне ключи.
– И правильно сделала. На это Рождество я подарю ей свежий кулич, а не купленный на послепраздничной распродаже.
Она встала, чтобы я мог открыть дверь, и вошла вслед за мной. Сара – дочь моего брата Клаудио: восемнадцать лет, красивая, как мать, высокая и стройная, как отец, и хитрая, как племянница Улисса. Не знаю, ясно ли я выразился.
Она закрыла дверь как раз в тот момент, когда факс начал выплевывать листы контракта, который посылал мне Манни. Пока я их раскладывал, она с невинным видом меня разглядывала:
– Что ты сделал с моими слайдами?
– Какими слайдами?
Сара подошла ко мне и стряхнула со стола листки, которые я рассматривал.
– Риккардо, хватит строить из себя дурачка. Думаешь, я так и поверила твоим россказням?
Когда она называла меня
Хорошо еще, что она была моей племянницей, а не дочерью.
Сара вообще мастерица находить приключения, ей в этом просто сказочно везло.
Двумя днями раньше я ужинал у брата, что обычно со мной случается как минимум раз в неделю. Сара только что вернулась с каникул, проведенных в Гвадалупе, и я, даже не без удовольствия, присоединился к просмотру слайдов. Мы трое, то есть я, мой брат и невестка, сидели на диване, а Сара, стоя позади нас, лихо переключала изображения.
В глубине кадра, хорошо замаскированный густой бородой, темными очками и бейсболкой, виднелся Вальтер Чели.
Сара возобновила атаку:
– Ты рассказал такую правдоподобную историю, выпрашивая дать тебе на время слайды, что Мюнхгаузен бы обзавидовался.
Да, с чувством юмора у нее явно всё в порядке. Интересно, от кого она его унаследовала? На месте брата я бы сделал анализ ДНК.
Ладно, я наплел историй, но слайды таки выпросил… Вернувшись домой, я сразу сканировал интересовавший меня слайд. Компьютер тут же вывел его на экран, и я увеличил нужный фрагмент изображения. Хотя маскировочная завеса борода-очки-бейсболка и не давала уверенности, что это именно Чели, у меня эта уверенность была. Когда-то я брал у него интервью в бассейне одной из гостиниц в Римини и заметил на руке, чуть выше кисти, красную родинку в форме земляничины.
Вот она, родинка, красновато поблескивает на загорелой коже человека со слайда. Я чмокнул мужчину на экране компьютера (Ланцани тоже целует, только без экрана), и в моем алчном мозгу возник образ: тело
