озере Буртнек (Ливония) [59) Вирхов Р. Выезд на археологические работы в Ливонию (Archäologische Reise nach Livland. Z. Ethn. IX, 365–457, 1877)]. Хотя ни сам Вирхов в первичном антропологическом исследовании, ни Заллер в его последовавшей дополнительной редакции не сомневались в неолитическом характере этих черепов, тем не менее с точки зрения древнейшей истории, а именно ее мнение имеет решающее значение для датировки, обстоятельства их обнаружения подвергаются сомнению. [60) За различные справки к этой главе я благодарю г-на проф. д-ра Рихтхофена, Кенигсберг, и г-на директора д-ра Гандерта, Берлин.] Во всяком случае, совокупность серии обнаруживает метрическое соответствие с древнеславянскими восточными европеоидами, превосходящее не только сходство с финской серией целиком, но и с самыми похожими отдельными финскими черепами (ср. табл. 10). Предметы же, обнаруженные вместе с черепами, а их принадлежность к одному и тому же историческому периоду как раз и неоднозначна, относятся к эпохе гребенчато-ямочной керамики.
Итак, в северной части области распространения древних славян присутствие восточных европеоидов в ранней финской истории и в период перехода от бронзового века к железному (Ананьино) можно констатировать с уверенностью; еще же далее, с высокой степенью вероятности — и их принадлежность к той культурной сфере эпохи неолита, в которой с точки зрения древнейшей истории видятся общие корни финно-угорской народности. [61) Аилио Ю. Вопросы русского каменного века (Ailio, J.: Fragen der russischen Steinzeit. Z. Finn. Altertumsges. XXIX, 1922) — Ср. также статьи, посвященные гребенчато-ямочной керамике и финно-уграм, опубликованные в энциклопедическом справочнике по древнейшей истории Эберта.]
«Тип I» силезско-богемского нового каменного века
Второе морфологическое родство приводит к осмыслению связей совершенно иных культур. Уже Риттер обращал внимание на сходство черепа, определенного им как восточноевропеоидный, с «Типом I» эпохи силезской ленточной керамики, и, хотя Рехе в процессе обсуждения работы Риттера все же оспаривал тождественность обоих типов [62) Рехе О. К антропологии новейшего каменного века в Силезии и Богемии (Zur Anthropologie der jüngeren Steinzeit in Schlesien und Böhmen. Arch. Anthrop. N. F. VII. 220– 257, 1909)], тем не менее точное метрическое и морфологическое сравнение позволяет ей выглядеть твердо обоснованной.
Рехе описывает свой «Тип I» следующим образом, отмечая в нем «…наряду с мезо- (вплоть до брахи-) кефалией — брахистенокефалию, мезопрозопию, мезоринию вплоть до платиринии и очевидную предрасположенность к прогнатизму… Кроме того, тип отличается еще и тем, что apertura piriformis не только имеет значительную ширину вообще, но и на участке „верхней ширины“ достигает весьма большой величины. Носовые кости, а также последующие части processus frontalis кости верхней челюсти прямо-таки выгибаются в этом месте вперед, демонстрируя форму, которую, вероятно, лучше всего можно обозначить как „раздутую“. Верхняя часть nasalia, напротив, необычно тонка и низка… Далее для этого типа характерным является то, что скуловые кости выдаются вперед; лицо демонстрирует обозначаемое у живущих в большинстве случаев как „выступающие скулы“. Формы верхней проекции черепа варьируются от напоминающих широкое яйцо и вплоть до грушевидных с частично имеющим место довольно развитым теменным бугром (Parietalhöcker, лат. tuber parietalis — возвышение в центре наружной поверхности теменной кости; место расположения ее ядер окостенения. —
Но в таком случае указанные выше морфологические признаки в весьма большой степени соответствуют признакам, описываемым у восточноевропеоидного древнеславянского типа, — здесь также наблюдаются: «раздутие» носовых костей, пологость верхней части nasalia, фронтальность скуловых костей, «…напоминающая широкое яйцо и вплоть до грушевидной…» форма контура norma verticalis, где зачастую акцентирован выделяющийся теменной бугор и присутствует предрасположенность к прогнатизму. Метрическое сравнение подтверждает родство. Правда, для представленных здесь мужских черепов результаты измерений выглядят менее удовлетворительными (табл. 13), поскольку здесь смогли быть задействованы в единичном порядке лишь номера 5-й и 8-й. В дальнейшем в процесс сравнения оказывается вовлечено лишь относительно незначительное количество признаков. № 8 показывает существенно лучшее их соответствие, чем № 5. Только два признака выпадают у него из области «А», а именно: трансверсальный фронтопариетальный индекс и носовой индекс, последний смещен в направлении сильной платиринии, свидетельствуя, следовательно, о своего рода примитивности.
Однако то, что эти отклонения могут быть приписаны отчасти естественному индивидуальному и временному неустойчивому разнообразию, отчасти — смешению, подтверждает сравнение женских черепов. В качестве лучшего из представленных среди женских черепов восточноевропеоидного типа древних славян Силезии может быть рассмотрен обнаруженный в окрестностях Бильвизе № 1903/30/3. Рехе причисляет четыре женских черепа с по меньшей мере частично сохранившимся лицевым скелетом к своему «Типу I», а именно: № 38, 39, 40 и 68. Однако № 38 по нескольким признакам полностью выпадает из ряда прочих, так что его, пожалуй, следует рассматривать как нетипичный. Средние величины рассчитывались по трем оставшимся женским черепам и были обобщены с параметрами черепа Бильвизе (табл. 11).
Соответствие параметров таково, каким его только можно ожидать у индивидуумов, которые так или иначе разделены друг от друга тремя тысячелетиями. Вообще заметно отличаются лишь два параметра: сагиттальный фронтопариетальный и носовой индексы. У трех современниц эпохи ленточной керамики носы существенно уже, для них даже можно поставить диагноз «лепториния», что, однако, следует рассматривать как явление нетипичное, ибо Рехе для «Типа I» указывает на граничащую с платиринией мезоринию. Таким образом, основным различием остается лишь менее значительная величина относительной длины фронтальной дуги (Frontalbogen) черепа Бильвизе, что следует приписать незначительной высоте и своду лба.
Разумеется, нельзя оставить без упоминания факт того, что параметры черепа Бильвизе несколькими признаками, и прежде всего низким LB-индексом и высоким BH-индексом, отличаются от средних величин, характерных для мужских восточноевропеоидных черепов, и соответственно находятся на пределе своей вариативности. Но это, как мы видели, показательно для всего древнеславянского материала Силезии, который продемонстрировал в строении мозгового черепа в меньшей, а в строении лицевого черепа, напротив, в большей степени восточноевропеоидных средних значений по сравнению с западными славянами в целом. Но, конечно же, является ли это случайным результатом индивидуальной вариативности, либо силезские восточноевропеоиды славянской эпохи обнаруживают, помимо того, особенно тесные связи с силезскими восточноевропеоидами эпохи неолита, на основании незначительного количества исследуемого материала достоверно определено быть не может.
Тождество «Типа I» эпохи неолита с восточноевропеоидами эпохи древних славян и наряду с этим также и со «Вторым финским типом» Бунака особенно интересно с исторической точки зрения. Из факта появления восточноевропеоидов в ином культурном кругу не следует делать вывод о непосредственной связи этого присутствия со славянами и финно-уграми. Но все же, коль скоро раса изначально должна обладать единой этнической основой и замкнутой территорией обитания, в качестве изначальных ее представителей могут быть восприняты, пожалуй, лишь древнейшие предки финской народности (Urfinnentum) или современники эпохи ленточной керамики. Слияние же обеих впоследствии разделившихся линий следует искать в еще более древнем времени и в том едином некогда пранароде (Urvolk), следы которого еще предстоит обнаружить. Однако тем самым мы, преодолевая границы неолита, переносимся уже в эпоху мезо- и палеолита.
В складывающейся подобным образом ситуации для обоснования этого предположения особенно важно, чтобы южная линия восточноевропеоидов была представлена не только современниками эпохи силезской ленточной керамики. Если бы это было именно так, то, пожалуй, можно было бы думать о смещении культур и возможном изменении областей обитания восточноевропеоидов эпохи неолита с гребенчато-ямочной керамикой, которая охватила территории до Силезии. И тут мы видим, как тот же самый
