— Вот порода есть… — указала одна из баб, искавших счастья. — А настоящего нет… Настоящий-то зияет, как искорка.
Образцы «породы» оказались обломками корунда грязно-бурого цвета. Мы подробно осмотрели почти весь этот лог на протяжении версты и ничего особенного не могли найти. Бабы указали несколько мест, где находили хорошие камни, но всё это были старые казённые отвалы, а не целые места. В общем можно сказать то, что рубины и сапфиры здесь встречаются в золотоносной россыпи, а не в коренных месторождениях, как мурзинские камни. Жилы сапфиров и рубинов должны лежать где-нибудь выше, откуда уже сносятся в Положиху, вместе с песками, только обломки. Но этих коренных месторождений пока ещё никто не искал.
Приведу о Калтышах один интересный случай, переданный мне большим любителем и знатоком камней, Д. П. Шориным, проживающим в Нижнем Тагиле. У него одна из лучших минералогических коллекций на Урале, и мурзинские мужики несут к нему свои самоцветы. Между прочим, раз принёс ему самоцвет какой-то калтышский мужик и этот самоцвет оказался настоящим алмазом в полкарата весом. Замечательно то, что сохранилась выпуклая грань, характерная для этого царя самоцветов; я видел этот калтышский алмаз и говорю, как очевидец. Интереснее всего то, что мужик нёс два камня — маленький и большой. Дело было зимнее, и он, чтобы не потерять, нёс их в напалке рукавицы. Но дорогой большой камень, всё-таки, «обронил», а принёс только маленький. Если верить мужику, что потерянный камень блестел так же, как маленький, то это, вероятно, был тоже алмаз. Калтышские рубины и сапфиры попадаются довольно часто в продаже, но хороших камней мне не случалось видеть. Важно здесь то, что пока открыта россыпь, а, вероятно, в недалёком будущем найдут и коренное месторождение.
VI[5]
Геологическое строение полосы, где расположены мурзинские копи. — Топазы и бериллы. — Горные хрустали. — Малиновый шерл. — Изумрудные копи на р. Токовой. — Камни на Востоке и у классических народов. — Связанные с ними суеверия и посвящения. — Камни древней Руси. — Переходящая мода на камни в новейшее время и современное нам суеверие. — Горное идолопоклонство.
Считаем необходимым сказать несколько слов о геологическом строении среднего Урала, в связи с которым находится местонахождение различных самоцветов, а в данном случае — мурзинских камней. Геологи определили уже давно, что кристаллические сланцы среднего Урала как бы разорваны четырьмя полосами гранита. Западная и две средних гранитных полосы особенного значения не имеют, но зато восточная полоса, в которой мелкозернистый гранит сменяется жилами крупнозернистого (пегматит), несёт в себе изумительные по богатству, разнообразию и мощности сокровища. Именно в такой полосе крупнозернистого гранита и находятся мурзинские копи. Этот гранит состоит из желтоватого полевого шпата, небольшого количества тёмно-бурого кварца и тёмно-серой слюды. В трещинах и пустотах этой гранитной полосы и встречаются самоцветы, образуя друзы или свободно лежащие в жёлтой глине отдельные кристаллы. Такая глина является результатом разрушения полевого шпата. Мурзинские топазы, встречаясь с друзами, обыкновенно врастают в полевой шпат или гребенчатый алабит, вместе с раух-топазами и чёрными турмалинами. Опытный глаз по этой комбинации сразу определит мурзинский штуф. Так же встречаются и бериллы. Замечательно то, что топаз и берилл почти не встречаются на одном штуфе, хотя одинаково перемешиваются с полевым шпатом, раух-топазами и чёрными шерлами.
Мурзинский топаз делится на две разновидности: один розоватой или синеватой воды, а другой совершенно бесцветный. Эти две разновидности отличаются величиной, именно: первая достигает значительной мощности, а вторая — не больше двух дюймов в длину и ширину. Так, в музее горного института хранится экземпляр топаза первого рода в 4 дюйма и 9 линий длины и в 4 дюйма и 6 линий ширины*****. В музее Московского университета хранится тоже громадный кристалл топаза цвета морской воды; длина его 3 дюйма без двух линий, а ширина около пяти линий. Вес мурзинских топазов достигает до пяти фунтов, а ценность — до нескольких тысяч за один такой экземпляр. В прежние времена топаз ценился вообще очень высоко, как редкий драгоценный камень, но когда были открыты мурзинские копи, а затем такие же копи в Саксонии, в Бразилии и в Сибири, цена на топазы быстро понизилась и, кажется, больше не поднимется. За этим камнем осталась привилегия специального существования для минералогических коллекций, а как украшение он почти уже вышел из моды, за исключением экземпляров, окрашенных в розовый, синий и винно-жёлтый цвета. Из этих не-мурзинских топазов можем указать на громадный сибирский топаз, добытый в городе Урульге в Восточной Сибири, весом в 25 фунтов 71 золотник. К сожалению, этот единственный экземпляр найден был разбитым на две части и, притом, он винно-жёлтого цвета, который обыкновенно бледнеет. Оценён он в 2 000 руб. Цена топазов достигала до 10 000 руб., а у Великого Могола хранился топаз, за который было заплачено 271 500 франков. На Урале розовые топазы встречаются только в Оренбургской губернии, по берегам речек Каменки и Синарки, а винно-жёлтые на Южном Урале и в Сибири. К недостаткам топазов вообще относится их свойство терять свой цвет под влиянием солнечного света.
Мурзинские бериллы встречаются при таких же условиях, как и топазы. Преобладающий цвет — травяно-зелёный или жёлтый. Самой лучшей воды — мелкие кристаллы. В музее горного института хранится экземпляр мурзинского берилла весом в 6 фунтов и 11 золотников, в длину от 5 1/2 дюймов, а в окружности 6 1/2 вершков. Он найден был в 1828 году около деревни Алабашки в Старцевой яме и оценён в 15 000 руб. на ассигнации. В Северной Америке попадаются бериллы до 5 пудов весом один кристалл, но, к сожалению, они не годны к обработке. Особенно славятся сибирские бериллы синего цвета. Бериллы синеватого цвета называются аквамаринами (aqua marina). Мурзинские бериллы славятся как лучшие в свете и очень ценятся в поделках. Много бериллов попадается также в Южном Урале.
О значении аметиста, как расхожего камня, мы уже говорили. Этот минерал, по преимуществу, встречается только в кварцевых жилах, которыми прослаивается гранит. Такие жилы кварца не отличаются особенною величиной и наполнены пустотами, в которых, главным образом, и встречаются щётки аметистов. Уральский аметист не знает соперников, хотя бразильские аметисты и окрашены гуще. Ещё ниже бразильских ценятся саксонские, шотландские и тирольские аметисты, которые на рынке камней почему-то носят общее название 'богемских аметистов'. Аметист легко обделывается, сравнительно недорог и поэтому остаётся любимым камнем средней публики, Конечно, существует масса подделок, но настоящий аметист всегда легко отличить: стоит только опустить его в чистую воду, и вся краска в камне сбежится в одну точку или образует неправильные полосы. К недостаткам аметиста относится то, что он, как дымчатые топазы и благородный топаз, окрашен каким-то органическим веществом и может терять первоначальный цвет. Вообще, все почти камни подвержены этому процессу более или менее быстрого обесцвечивания, почему и трудно найти в лучших коллекциях камень 'первой воды'. Попутно с аметистом особенно много встречается горного хрусталя как бесцветного, так и дымчатого. Этот не особенно видный камень в промышленности и торговле едва ли имеет не больше значения, чем его дорогие собратья. По крайней мере, до сих пор русские горные хрустали удерживают за собою рынок в Западной Европе, а идёт их туда со всего Урала и из Сибири несметное количество. Отдельные экземпляры дымчатого горного хрусталя достигают веса в несколько пудов. Один такой кристалл стоял, вместо тумбы, у какого-то дома в Екатеринбурге, пока его не заметил проезжий минералог и не отправил, как редкость, в один из столичных музеев. Самыми ценными остаются, всё-таки, мурзинские горные хрустали, особенно золотистого или розового цвета. Это последнее вызывает, конечно, усиленную подделку: обыкновенно отжигают раух-топазы, запекая их в тесто.
Нам остается ещё сказать несколько слов о малиновом шерле, которым славятся шайтанские копи — отделение мурзинских. Камень очень красивый и бойко идёт в поделках, но у него два недостатка: он теряет блеск при искусственном освещении и не может быть сравнён даже с самым плохим рубином, а, во-вторых, месторождение розового турмалина давно уже выработалось. В прежние времена находили камни длиной в 4–5 дюймов, почти цвета рубина. Самые лучшие экземпляры встречались в виде лучистых сростков. Турмалины других цветов особенной ценности не имеют, да и встречаются сравнительно редко, за исключением малоценного чёрного. Турмалинов много на Южном Урале, и вообще это довольно распространённый камень, как примазка к другим породам. Всё-таки, слава лучших малиновых шерлов остается до сих пор за Мурзинкой, как лучшие зелёные шерлы получаются из Бразилии и в торговле известны под именем бразильских изумрудов. В музее горного института хранится щётка малинового шерла в 10 фунтов 72 золотника, найденная около Нерчинска.
Этим исчерпываются сокровища мурзинских копей. Появившиеся сравнительно недавно рубины и сапфиры из Калтышей пока в счёт еще не идут, как случайная находка. То же самое можно сказать и об уральских алмазах, хотя их находили и находят небольшими зёрнами в разных местностях. Первое место по местонахождению алмазов мы должны отвести Крестовоздвиженским золотым промыслам, где в первый раз были найдены уральские алмазы. Всех алмазов найдено несколько десятков, но ни одного большого.
В заключение скажем несколько слов о других цветных камнях, которые встречаются на Урале, и в частности о прославленных уральских изумрудах.
Уральские изумруды открыты случайно в пределах так называемой Монетной дачи, т. е. громадной лесной площади, приграниченной к упразднённому ныне монетному двору в Екатеринбурге. В 1831 г. крестьянин Максим Кожевников нашёл первые изумруды на правом берегу реки Токовой между корнями вывороченного ветром дерева. От Екатеринбурга это будет на восток вёрст 60. Изумруды найдены были уже за чертой упомянутой выше четвёртой гранитной полосы, в области залегания хлоритовых и соподчинённых им слюдистых сланцев. Рабочие называют этот сланец сивяком. Вместе с изумрудами встречаются здесь бериллы, хризобериллы (цимофаны европейских минералогов, а у нас — александриты), фенакиты (белый изумруд), апатиты и рутиллы. Это единственное месторождение изумрудов во всей России, а фенакиты встречаются ещё на Южном Урале. Отдельные кристаллы изумруда достигают значительной величины. Фенакит — бесцветный минерал; иногда попадаются экземпляры, слабо окрашенные в розоватый или серый цвет. Гранёные фенакиты называются, по их блеску, 'уральскими алмазами', так что они в этом отношении значительно превосходят лучшие мурзинские топазы; кристаллы фенакита попадались в несколько фунтов весом. Самые лучшие изумруды добывались в первое время, когда изумрудные копи разрабатывались казной. В это 'казённое время', с 1831 г. по 1862 г., добыто изумрудов около 140 пудов, фенакитов 5 пудов и александритов 2 пуда 16 фунтов. Казна истощила месторождение и сдала его в аренду частным лицам. Но частные предприниматели ничего не могли поделать, и сейчас изумрудные копи опять в руках казны, но не разрабатываются за невыгодностью. На заброшенных копях «ищутся» разные непризнанные добровольцы и этим нелегальным путём кое-что ещё добывают. Лучшие камни были найдены на поверхности, а в глубине они оказались плохого качества. Александрит получил популярность, благодаря свойству изменять свой зелёный цвет при огне в фиолетово-красный. Он встречается мелкими гальками и отдельными кристалликами также в золотоносных россыпях Южного Урала.
Соперником Мурзинки по богатству и разнообразию минералов служат Ильменские горы, отрог Южного Урала. Там в доброе старое время, когда горные инженеры могли располагать даровою крепостною рабочею силой, заложены десятки всевозможных копей, но южно-уральский камень имеет скорее научное, а не промышленное значение. Кто составляет минералогическую коллекцию, для того Ильменские горы будут интереснее Мурзинки. Совершенно отдельно стоят месторождения синего корунда на реке Барзовке в Кыштымской даче и копь хризолитов около деревни Полдневой. Хризолиты напоминают цветом изумруд, но желтее.
Ценятся так называемые чайные хризолиты, которые играют разноцветными огнями, как бриллианты. Для некоторых поделок идут ещё южно-уральские кианиты, напоминающие цветом сапфир, но много уступающие ему в твёрдости.
Из этого беглого перечня встречающихся на Урале самоцветов можно видеть, что на сравнительно небольшой площади встречаются почти все известные в поделках камни, за самыми незначительными исключениями, как бирюза, опал и некоторые другие. Дальше мы увидим, что этот незначительный пробел с лихвой вознаграждается разрядом минералов, какие встречаются только на Урале. Наконец, мы должны сказать, что о месторождениях уральских камней мы знаем слишком мало, да и эти знания получились случайно, как например, открытие изумрудов. Можно предсказать без особенного риска, что в этом отношении Уралу предстоит ещё блестящее будущее, хотя он уже и теперь является одарённым природою с безумною щедростью, — нигде в целом свете не встречалось такого разнообразия минералов на таком сравнительно ограниченном пространстве и в таких мощных формах. Пока достаточно уже того, что Урал для минералогов всех стран является заветным краем, неисчерпаемою сокровищницей и, вероятно, таким останется навсегда. В ювелирном деле Урал славится своими синими топазами, фенакитами, александритами, малиновыми шерлами и аметистами в той же мере, как Перу славится изумрудами, Китай — шпинелями и Венгрия — опалами.
В заключение этого беглого обзора мы считаем не лишним привести несколько общих мыслей о драгоценных камнях для характеристики как их самих, так и менявшихся к ним отношений людей.
Долгое время родиной самоцветов считался жаркий юг, а существование их на севере отрицалось. Драгоценный камень, отличавшийся разными цветами радуги, казался человеку тою каплей, которая концентрировала в себе интенсивные краски южной природы, глубокую синеву южного неба и горячий блеск южного солнца. Первые самоцветы вышли из таинственных глубин Востока, может быть, с первым человеком, который обратил внимание на пёстрые гальки, как на даровое украшение; без всякого сомнения, этим первым человеком была женщина, та легкомысленно-кокетливая женщина, которую неудержимо притягивают яркое сочетание красок, пестрота и блеск. Самоцвет являлся чем-то таинственным, и около него
