меня.
— Вслух? Ты слышала его?
— Нет. Но я поняла. Словно увидела — удары, руки приближаются.
Вбежала Далан, прижимая к широкому телу тряпье, которое смогла выгрести из багажа Эш.
— Чем я могу искупить свою неловкость, коллега Эш? Я возьму себе заботы о твоем лечении!
— Ты и так немало для меня сделала, — вяло подняв руку, Эш перебирала скомканную одежду; вытянув тонкий свитер, стала влезать в него — будто змея возвращается в старую кожу. Далан тем временем нашла то, что сочла обувью, и принялась обувать бортинженера.
— Это головной убор для сна.
— Да? Я ошибаюсь. Случается иногда от неосведомленности! Я представляю по себе.
— О господь, да твоя ступня размером с мою голову!.. И это не на ноги, — выхватила Эш комок шелковистой ткани, — это рукавицы для молитвы.
— Как причудливы различные культуры!.. Ты веришь в сверхъестественные существа?
— А ты нет? — Эш понемногу оживала.
— Я верю в… — лицо Далан так перекосилось и выпятилось, что и представить нельзя; Эш испуганно отодвинулась — вдруг укусит?
— …в естество! — нашла Далан подходящий термин. — Капитан, я изучила ее автомедиком. Как ихэн она не больна. Органы на месте, голова цела. В голове сильное волнение. Автомат сделал укол покоя.
— Действует? — спросил Форт у Эш.
— Кажется, да. Сейчас мне легче, чем в стволе.
— Дело вот в чем, — теперь Форт смотрел на Далан. — У Эш возникло впечатление, что… — он бросил вопросительный взгляд на бортинженера; та, помедлив, кивнула: «Да, говорите, это не секрет», — …что плазмоид с ней общается на чувственном уровне. Он просил помощи — чтобы она защитила его от меня. Хотя в тот момент плазмоида рядом не было. Я изучал снаружи ящик с багажом умершего.
— Это чей будильник? — ухо Далан нацелилось на тикающие часы.
— Именно. Я не уверен, но есть кое-какие признаки того, что багаж связан с плазменной активностью. Багаж не похож на техническое устройство. Но существуют объекты, удерживающие на себе отдельные виды энергии — тиолит, к примеру.
— Это минерал.
— Да, из него делают торнаки.
— Ящик с тиолитом?
— Маловероятно. Мне сказали, что в багаже вещи, памятные для умершего. Тиолит невзрачен, он даже не поделочный камень. И чтобы плазма его «заметила», масса его должна быть не менее десяти- двенадцати кило. Не представляю себе человека, таскающего за собой тиолитовый булыжник. Ээ… то есть не камень, а чемодан с обогащенным тиолитом.
— Можно я вмешаюсь в совещание? — робко спросила Эш.
— Говори.
— Меня тревожит не багаж, а собственная голова, — заявила Эш с откровенностью человека, которому нечего терять. — Я не уверена, что приступ не повторится. Как мне после этого работать?.. Я ставлю вас в тяжелое положение — вы не можете на меня полагаться…
— Не думаю я так, — заворочалась Далан, по обыкновению сидящая на корточках. — Нервная судорога — вот что было! Автомедик советовал ей отдохнуть и после перепроверки работать. Верю я в технику.
— Сейчас ты слышишь яйцо?
— Нет. Только вспоминаю порой.
— А между тем оно гуляет по стволу со своими дружками-вихрями. Я бы сказал — прямо пулей носится.
— Щиты, — крякнула Далан. — Аварийные щиты закрыты. Голова судна изолирована от всего сзади. Щиты — сильная защита от лучей.
— Если так… то у нас есть один способ проверить, действует яйцо на Эш или…
— …или это — мой бред, — смело закончила Эш. — Я поняла! Далан, держи меня крепче. Капитан, разведите щиты.
— Ты не обидишься на держание? — толстые пальцы Далан зависли, нерешительно шевелясь, над тонким запястьем Эш.
— Давай взаимно погасим все обиды. Пусть между нами их не будет.
Форт задумчиво положил ладонь на пульт.
— Вообще-то я не имею права подвергать члена экипажа заведомому риску без крайней на то необходимости.
Эш и Далан взялись за руки, словно сестры. Идиллия! Худая, жилистая Ящерица и головастая, большая Слониха. И глава экипажа — Железяка. Кто бы увидел!.. Только в космосе, в предельно опасной обстановке возможно братство разумных видов, разделенных всем — привычной силой тяготения, составом пищи, культурой, языком, мышлением.
— Я иду на испытание добровольно, — подчеркнула Эш. — Иначе мы не узнаем правды. Капитан, прошу вас!..
Одна лапа Далан сковала Эш руки, другая легла на шею, и пальцы едва не сошлись под затылком шнги.
— Последнее. Открытие будет коротким; щиты разойдутся, когда яйцо окажется ближе к корме. Надеюсь, я успею свести их, чтобы плазмоид не проник в рубку. Хотя…
«…я что-то не уверен, что ему сюда надо, — договорил Форт в уме, нажимая кнопки. — А то давно бы просочился».
Плиты щитов поплыли. Прерываемая помехами картинка видео показывала бело-пламенные спирали, извивающиеся в стволе, и на их фоне — скользящее по ломаной линии яйцо.
— Есть, — захрипела Эш. — О господь!.. я не выдержу!..
Далан опасалась за силу руки — мышцы, не ослабевшие благодаря упорной гимнастике, позволяли ей смять шею шнги, словно пластилин. Промедление отдалось ей болью — извернувшись, Эш резко лягнула Далан, но подкожный мускульный каркас, мгновенно отвердев, смягчил удар. И все-таки Далан держала, не усиливая хватку.
— Щиты, капитан!
— Секунду… сомкнулись!
— У тебя прошло? — заботливо спросила Далан.
— Да… да… почти, — Эш шептала, поводя головой. — Спасибо. А то бы…
— Быстро, пока не остыло. — Форт, выскочив из кресла, навис над Эш, находящейся почти в прострации. — Что оно тебе велело? Что?!
— Собери кубики, — залепетала шнга в ответ, — унесите мертвого, мы будем дружить…
— Откуда это взялось? Что означает?
— Не знаю… слышала раньше… дома… И шаги…
— Какие шаги?!
Глаза Эш остановились, из блуждающих стали стеклянными. Близкое лицо Форта смазалось, как стертое мокрой тряпкой; шаги громко звучали за дверью. Семья сидела за столом, перед обеденными чашами; отец только что снял молитвенные рукавицы. Что за шум снаружи?.. Сидеть! — вскрикивает мать. Это флаер. Дверь распахивается. Их трое, оккупанты-федералы. Как же смердит их жратва… — брезгливо сочится голос из шлема. Будто в сортире… Встать! Проверка документов! Мы не можем встать из-за стола. Это еще почему?! Чтобы не осквернить пищу, освященную молитвой. Какая пища? Гниль вы жрете! …и за едой нельзя браниться. Придите позже, и вы услышите ответ, которого заслуживаете. Дош, няня из сестриной семьи, стрельнула глазами на яйцо в коконе-грелке — если его тронут… Я тоже вцеплюсь, — думает Эш. Разорву.
Вот что значат шаги. Шаги в стволе.
— Это команда, — очнулась она, осмыслив видение. — Беречь яйцо до последнего.
