Великий Макиавелли. Темный гений власти. «Цель оправдывает средства»?

Энгельса все еще считалось абсолютно необходимым вне зависимости от контекста. Лично видел статью, где на основании телеграммы Ленина с инструкцией послать на Южный фронт пару аэропланов утверждалось, что «Владимир Ильич был родоначальником штурмовой авиации».

Так что отложим текст К. Долгова в сторону и попробуем поглядеть в оригинал. То есть непосредственно в то, что написал Антонио Грамши. У него есть, например, сочувственно процитированное высказывание другого исследователя, Кроче, о «науке Макиавелли» как о техническом учебном пособии:

«...будучи наукой, макиавеллизм служит в такой же мере реакционерам, как и демократам, подобно искусству фехтования, которое служит как порядочному человеку, так и разбойнику, как для того, чтобы защищать свою жизнь, так и для того, чтобы убивать».

Задается извечный вопрос – о целях написания «Государя»[7]. Отмечается, что все крупные политические деятели открещиваются от макиавеллизма, но неизменно следуют его правилам: «Преследовал ли он моралистические или политические цели? Принято говорить, что правила, установленные Макиавелли для осуществления политической деятельности, «применяются, но не провозглашаются»; говорят, что великие политики начинают с проклятий Макиавелли, с объявления себя антимакиавеллистами именно для того, чтобы иметь возможность свято следовать его правилам, претворяя их в жизнь...»

Задается логичный вопрос: «Не был ли Макиавелли никудышным макиавеллистом, одним из тех, кто знает «правила игры» и по глупости обучает им других, тогда как вульгарный макиавеллизм предписывает прямо противоположное?»

Дальше делается весьма спорное утверждение:

«Учение Макиавелли не было в свое время чисто книжным, достоянием одиноких мыслителей; «Государь» не был сокровенной книгой, имевшей хождение только среди посвященных».

Вообще говоря, это неправда. Книга «Государь», в принципе, писалась буквально для аудитории из дюжины людей: кого-нибудь из Медичи, двух-трех их советников, и нескольких личных друзей Никколо Макиавелли. Ее опубликовали уже после его смерти – а то, что книга разошлась в рукописных копиях, самиздате того времени, объясняется только взрывной силой самого текста, а вовсе не намерениями автора.

Но спорить с Грамши мы не будем, а просто послушаем, что он говорит дальше:

«...Стиль Макиавелли – это никак не стиль тех систематических трактатов, которые сочинялись и в средние века и в пору гуманизма; это стиль человека действия, писателя, который хочет побудить к действию, это стиль партийного манифеста...».

То есть Антонио Грамши утверждает, что сказанное Макиавелли есть вовсе не «...инструкция по фехтованию...», и уж тем более не сатира, а партийный манифест. Партийный манифест какой партии? Ну, как какой? Народной, естественно:

«...Государь» Макиавелли мог бы рассматриваться... как порождение конкретной фантазии, воздействующей на разъединенный и распыленный народ, с тем чтобы всколыхнуть его и организовать в нем коллективную волю...».

Методы действия, изложенные в «манифесте», Грамши представляются вполне правильными:

«...Макиавелли рассуждает о том, каким должен быть Государь, чтобы привести народ к созданию нового Государства, и его рассуждения ведутся строго логично, научно отрешенно...»

А дальше следует взрыв эмоций – но эмоций не Никколо Макиавелли, а Антонио Грамши:

«...сам Макиавелли становится народом, сливается с народом... вся «логическая» работа оказывается не чем иным, как саморефлексией народа, внутренне целостными рассуждениями... завершающимися страстным непроизвольным криком...»

Мы уже несколько знакомы с Никколо Макиавелли, не правда ли? Представить себе этого очень умного и очень ироничного человека, испускающего «...страстныe непроизвольныe крики...» можно только в одном случае – в случае, если он наконец-то остался наедине со своей любимой Барбарой Раффакани, и она как бы не против...

Какие все-таки чудовищные глупости пишут революционеры, целиком задвинутые на своих политических страстях...

IX

Но не будем колоть глаза Антонио Грамши теми явными нелепостями, которые он нагородил насчет Макиавелли, якобы сливающегося в экстазе с восставшим народом. Посмотрим на то, что есть в сухом остатке – Грамши делает примерно то же, что и Гегель: он тоже рассматривает понятие «государь» как переменную, как некий «икс» – но в отличие от Гегеля подставляет вместо «икса» не «государство», а «компартию». Это уже кое-что, потому что понятно – на это же место можно поставить и другую партию.

Что, как не «макиавеллизм» революционеров, изображено в «Бесах» Достоевского?

И знаменитый призыв Макиавелли «освободить Италию от варваров» – помещенную им в самом конце «Государя» цитату из Петрарки – вполне можно вывернуть наизнанку? И превратить его в чисто технический совет тем же «варварам» – вот как вам надо действовать, чтобы завоевать Италию? Собственно, ведь однажды сам Макиавелли именно это и сделал – указал первому министру Франции, кардиналу Руанскому, на его опасные для дела Франции ошибки.

В общем, по-видимому, «загадки Макиавелли» нам с вами не решить. Над Грамши сейчас, из нашего безопасного далека, нетрудно и посмеяться, но если уж такой человек, как Гегель, придумал, что во имя госудрства и высшего блага можно делать что угодно, – нам остается только сложить руки. Правила завоевания власти вечны и едины, первым указал на эти правила Никколо Макиавелли – и втиснуть в них этику не удается даже таким гигантам, как Гегель или Спиноза.

Можно, однако, добавить пару слов на тему ограничений, накладываемых социумом. Ограничения эти касаются не столько методов, сколько «социально приемлемой доли насилия».

Чезаре Борджиа, столь живо изображенный в «Государе», действовал в мире, сравнимом с миром теперешних гангстеров. Ограничения были сняты полностью, он, в принципе, мог делать что угодно. Кстати – что угодно могли сделать и с ним. Это правило «сделать что угодно» волей или неволей оказывается в силе в обществе, где нет законной процедуры периодической смены власти, и в точности так, как было в случае Чезаре Борджиа – правило работает в обе стороны.

Сталин, конечно, убил Каменева и расправился с его семьей. Но и cам он до конца дней своих опасался заговора, и по сей день существуют подозрения, что умереть ему все-таки помогли.

А его партнер и противник, Уинстон Черчилль, после всех своих взлетов и падений, и даже после того, как он был свергнут со своего второго премьерского поста партийной интригой в духе чистого макиавеллизма, все же благополучно дожил до глубокой старости и умер в своей постели.

Может быть, такое положение дел, когда бой идет по правилам и побежденных не убивают, а отправляют в отставку, можно назвать суммарным успехом британского парламентаризма?

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Жан-Жак Руссо (фр. Jean-Jacques Rousseau) – писатель, мыслитель, композитор. Разработал прямую форму правления народа государством – прямую демократию, которая используется и по сей день в Швейцарии.

2. Дени Дидро (фр. Denis Diderot) – писатель, философ-просветитель и драматург. Вместе с Вольтером, Руссо, Монтескьe, д’Аламбером и другими энциклопедистами основал «Энциклопедию, или Толковый словарь наук, искусств и ремесел».

3. Наполеон как-то спросил Лапласа: «Ньютон в своей книге говорил о Боге, в вашей же книге я не встретил имени Бога ни разу». Лаплас ответил: «B этой гипотезе я не нуждался».

4. Гегель предлагает т. н. спекулятивную логику, включающую в себя диалектику – науку о развитии. Последнее, согласно ей, проходит три стадии: тезис – антитезис – синтез.

5. Лев Борисович Каменев (1883—1936) – советский партийный и государственный деятель, большевик, революционер. В 1936-м осужден по делу «Троцкистско-зиновьевского центра» и расстрелян.