Великий Наполеон

свою генералом Республики, а потом – ее Первым Консулом.

Он опять поставил на карту все, что имел.

Примечания

1. Вывезен из Мадраса британским дельцом Томасом Питтом (дедом премьер-министра, Уильяма Питта, 1-го графа Четэма) и продан регенту Филиппу II Орлеанскому. От этого владельца получил свое название. До кражи французских королевских драгоценностей в 1792 г. оставался в распоряжении династии Бурбонов в качестве «гвоздя» их ювелирного собрания. Вес 140,64 карата, ныне хранится в Лувре.

2. Politics and War, chapter ‘The Revolutionary and Napoleonic Wars’, by David Kaiser, Harvard University Press, 1990, page 246.

3. Физиократы (physiocrates, от др. – гр. ????? – природа и ?????? – сила, власть, господство) – французская школа экономистов второй половины XVIII в., основанная около 1750 г. Франсуа Кёне и получившая название «физиократия» (фр. physiocratie, то есть «господство природы»), данное ей первым издателем сочинений Кёне, Дюпоном де Немуром ввиду того, что единственным самостоятельным фактором производства эта школа считала почву, природу.

4. М.А. Алданов. Портреты. Очерк «Шарль Пишегрю», издательство «Новости», Москва, 1994.

5. Napoleon, by Emil Ludwig, Garden City Publishing, New York, 1926, page 207.

6. Пишегрю был удавлен чем-то вроде самодельной гарроты, сделанной из его собственного галстука и деревяшки. Сделать это без посторонней помощи, по-моему, невозможно. Впрочем, М.А. Алданов [4] склоняется к мысли, что это все-таки было самоубийство.

Сей муж судьбы…

I

8 августа 1805 года командующему императорской гвардией Бессьеру было Наполеоном отправлено следующее письмо, в котором было, в частности, следующее:

«…Мой кузен,

Я всегда писал Вам, приказывая сделать различные поручения относительно моей гвардии и прислать часть ее в Булонь. Если кто-нибудь из них уже выехал, пусть едут, но теперь я хочу, чтобы Вы задержали остальных и были готовы ко всему, ожидая моих приказаний…» [1].

Письмо это нуждается в пояснениях. Во-первых, Жан-Баптист Бессьер не был внезапно обнаруженным двоюродным братом Наполеона Бонапарта, отнюдь нет.

Ho 19 мая 1804 г. Бессьер стал маршалом Империи. И, согласно установленному этикету, с этого дня император обращался к нему как к своему кузену, что было чрезвычайно высоким отличием, разве что чуть ниже братьев императора, считавшихся «имперскими принцами».

Во-вторых, следует обратить внимание на день, которым письмо датировано. До официального приказа об уходе армии из Булони оставалось еще 17 дней – он был отдан 25 августа, а письмо датировано 8 августа. По-видимому, это был первый или один из первых шагов, готовивших этот важный шаг – уход из Булони. Талейрану император написал:

«…к 17-му сентября я рассчитываю быть в Германии во главе 200 тысяч человек…»

Но Талейрана он известил уже позднее, только тогда, когда решение было принято. В тот же день из ставки ушли приказы, объявлявшие, что Английская армия в Булони распускается и получает другое назначение. А еще немного погодя ее части были сведены в новую организацию, получившую название «Великой Армии». 28 августа армия получила приказ сосредоточиться в Страсбурге, но сам император оставался в Булони до 3 сентября, когда передовые части его войск уже далеко ушли вверх по течению Рейна. Принимались самые серьезные меры безопасности для того, чтобы внушить англичанам, что в императорской ставке ничего особенного не происходит и все идет как обычно.

У Наполеона уже вошло в обычай действовать так, как он сделал в ходе Второй Итальянской кампании, окончившейся сражением при Маренго, – срываться с места в последнюю минуту и «исчезать» в направлении, не известном никому, кроме лиц его ближайшего окружения. Он прекрасно знал, что за ним следили, и не хотел выдавать свои намерения вплоть до последней минуты. А намерения у него были чрезвычайно серьезные.

Он собирался повторить легендарный, столетней давности маневр английского полководца, герцога Мальборо: перебросить армию с побережья Атлантики на Дунай.

II

Надо сказать, что за 100 лет после Мальборо многое изменилось. В частности, успехи картографии сделали возможным координированные действия гораздо большей массы войск, чем в его времена. Сейчас, в 1805-м, в поход отправлялось не 35–40 тысяч человек, а впятеро больше. Тем не менее все было подготовлено так, что войска двигались быстро, согласованно и такими дорогами, что они и друг другу не мешали, и снабжение добывали без особых проблем, и всегда находились друг от друга на расстоянии не больше одного-двух дневных переходов. Армия была разделена на семь корпусов, устроенных так, что каждый из них имел и собственную кавалерию, и собственную артиллерию, и собственную администрацию – и вообще все учреждения, нужные для независимого ведения военных действий. Вдобавок к корпусам имелся так называемый Кавалерийский резерв под командой Мюрата, куда была собрана главная масса конницы, и Артиллерийский резерв, которым командовал Мармон.

Оба резерва, и Кавалерийский, и Артиллерийский, так же, как и гвардия под командой Бессьера, были подчинены непосредственно императору. Целью похода была Бавария – Наполеон стремился опередить развертывание войск Третьей Коалиции на Рейне.

Император оставлял за собой Францию, находившуюся не в лучшей форме. Гигантские затраты на Булонский лагерь совершенно расстроили финансы, казна была пуста, и пришлось прибегнуть к серьезным займам, чтобы покрыть самые необходимые расходы. Еще будучи Первым Консулом, Наполеон учредил Французский Банк как единственное учреждение, имеющее право на выпуск банкнот, и он тщательно следил за тем, чтобы ценность этих бумаг соответствовала введенному им стандарту франков из серебра [2] – пример времен ранней Республики и Директории сделал его очень осторожным в отношении денег, «… делаемых…» печатным станком.

Престол императора был непрочен. В 1802-м он ликвидировал министерство полиции под замечательным предлогом того, что теперь Франция сплочена и надобность в нем отпала. По-видимому, одним из главных факторов для принятия такого решения было отстранение Фуше, который забрал себе уж очень много власти и влияния. Министр полиции был награжден синекурой сенатора, огромным даром в добрых два с половиной миллиона франков – и отправлен на покой. В 1804-м его пришлось вернуть – оказалось, что императору все-таки было нужно министерство полиции, а на посту министра, возглавляющего это важное учреждение, ему был нужен самый лучший специалист, которого только можно было найти. Наполеон верил в то, что в случае нужды он сумеет с ним сладить.

Наконец, не был улажен существеннейший для всякого монарха вопрос – вопрос о преемнике.

III

Еще до того, как консулат Наполеона стал пожизненным, Жозефина просила супруга:

«Ах, Бонапарт, ну не делайся королем, это тебе все негодный Люсьен твердит, не слушай его…»

У мадам Бонапарт была установившаяся привычка звать мужа по фамилии, а что до ее нежелания того, чтобы он стал «…королем…», то у нее были на этот счет свои соображения. Конечно, если можно назвать таким веским словом – соображения – те немудрящие мысли, которые составляли содержание ее головы. Больше всего она боялась, что Наполеон ее бросит. По теперешним понятиям она была отнюдь не старой женщиной, в 1804-м ей было чуть больше 40 (она родилась в 1763 г.), но в те времена девушки начинали взрослую жизнь рано. Мать Наполеона, как мы знаем, вышла замуж в 14 лет, а по воспоминаниям людей, знавших Жозефину на Мартинике, ухаживать за ней начали, когда ей только минуло 12.

Она знала, что любому «…королю…» нужен наследник, и вела прямо-таки стратегическую кампанию, в трех направлениях сразу. Она доказывала, во-первых, что наследник супругу совершенно не нужен, потому что ему незачем становиться королем, во-вторых, что в отсутствии у них