Тюдоры. «Золотой век»

Конец династии Тюдоров

LXXIII

То время года видишь ты во мне,
Когда из листьев редко где какой,
Дрожа, желтеет в веток голизне,
А птичий свист везде сменил покой.
Во мне ты видишь бледный край небес,
Где от заката памятка одна,
И, постепенно взявши перевес,
Их опечатывает темнота.
Во мне ты видишь то сгоранье пня,
Когда зола, что пламенем была,
Становится могилою огня,
А то, что грело, изошло дотла.
И, это видя, помни: нет цены
Свиданьям, дни которых сочтены.

73-й сонет Шекспира, приведенный выше (в русском переводе, сделанном Б. Л. Пастернаком), описывает умирание любви. Этот истинный шедевр стоит рассмотреть поподробней – мы видим три идущие подряд картины медленного, неостановимого ухода: лес, теряющий листья, небо, на котором гаснет закат, золу, становящуюся «…могилой огня…». В общем, тут есть о чем поговорить, особенно если учесть, что даже и удивительный по совершенству перевод Пастернака не передает всей красоты и глубины подлинника – достаточно просто сказать, что в третьем четверостишии огонь не просто становится могилой огня, но и погибает, будучи пожран тем, что его вскормило:

«…Consumed with that which it was nourished by…»

Кто возьмется сказать, кем был для Елизаветы Первой граф Эссекс? Новым воплощением молодого лорда Дадли, которого она любила когда-то? Сыном ненавистной Летиции Ноллис, отнявшей у нее возлюбленного? Какой-то странной заменой сына Роберта Дадли, которого сама королева так ему и не родила? И которого она своей поистине болезненной привязанностью сначала подняла до неслыханных высот – а потом казнила?

Убив тем, чем и вознесла?

Сказать тут ничего нельзя – нам остается только догадываться. Но ведь недаром же выражение «… шекспировские страсти…» так прижилось в современном языке – и не только в английском…

Королева Елизавета Первая умерла 24 марта 1603 года, примерно через два года после казни Эссекса. Ее смерть, конечно, стала определенным рубежом, но эпоха умирает не вдруг – она угасает, и процесс этот, описанный Шекспиром, идет хоть и неуклонно, но постепенно.

Наверное, первым из знаменитых «елизаветинцев» после Роберта Дадли, графа Лестера, умер сэр Фрэнсис Уолсингем. Он скончался 6 апреля 1590 года и так и не узнал, что королева Елизавета казнила мужа его дочери и отца его внуков.

B начале 1596 года умер на своем корабле сэр Фрэнсис Дрейк – и был похоронен в море.

Так Дрейку и подобало…

Как говорит о нем энциклопедия:

«…В испанских колониях Дрейк был известен как Эль Драк, «Дракон» (El Draque, «Drac», «Drak»). Его имя на латыни было Franciscus Draco (Франциско Дракон)…»

В английском языке слово «Drake» означало всего лишь «селезень» – но не будем заблуждаться – согласно словарю, это устаревшая форма слова «дракон»

Испанцы были правы…

4 августа 1598 года умер Уильям Сесил, лорд Берли. Накопленное им состояние и баронский титул унаследовал его старший сын Томас, но истинным наследником отца стал его младший сын, горбатый Роберт Сесил. Он так послужил новому королю, Джеймсу, первому Стюарту на престоле Англии, что стал 1-м графом Солсбери, лордом-хранителем малой печати, лордом-казначеем, кавалером ордена Подвязки – в общем, долго перечислять.

Но история его жизни и возвышения в основном принадлежит уже другой эпохе, эпохе Стюартов, ибо по странной прихоти судьбы умершая на эшафоте Мария Стюарт стала родоначальницей следующей английской династии, сменившей Тюдоров.

Впрочем, какие-то отблески ушедшей поры Тюдоров надолго пережили их век. Одной из таких «искр» оказалась Летиция Ноллис, вдова Роберта Дадли и мать графа Эссекса. Согласно версии, безоговорочно принятой авторами всех дамских романов, посвященных Тюдорам, она валялась в ногах у королевы Елизаветы, умоляя ее пощадить сына. Подтверждений этому я лично не обнаружил. Если леди Летиция и пыталась пробиться на прием к королеве, то та ее не приняла. А заодно с графом Эссексом был казнен и его новый отчим, Кристофер Блаунт, третий муж Летиции Ноллис.

Однако она взяла реванш при новом царствовании – в 1603 году, с приходом к власти нового короля, ее внук, сын Роберта Деверё, 2-го графа Эссекса, был восстановлен в правах и вернул себе титул. Леди Летиция умерла 25 декабря 1634 года в возрасте 91 года и, согласно завещанию, была похоронена рядом со своим вторым мужем, Робертом Дадли. Возможно, она это тоже рассматривала как месть Елизавете Тюдор – кто знает?

Во всяком случае, Елизавета потомства не оставила, а вот Летиция – процитируем энциклопедию – «… оказалась предком многих знаменитостей, включая Чарльза Дарвина, Уинстона Черчилля, Дианы, принцессы Уэльской, и Сары, герцогини Йоркской…».

К концу 1634 года, когда умерла леди Летиция Ноллис, до конца жизни именовавшая себя графиней Лестер, по титулу своего второго мужа, она, по-видимому, была последним человеком на свете, кто еще лично помнил королеву Елизавету. Был, конечно, еще сэр Уолтер Рэли, но новый король, Джеймс Первый, засадил его в Тауэр, держал там много лет, а потом, ненадолго выпустив, 29 октября 1618 года и вовсе казнил. Но его история, как бы печально она ни кончилась, тоже принадлежит уже более позднему времени.

A «…время Тюдоров…» минуло – вместе с Елизаветой.

* * *

История этой семьи – семьи Тюдоров – неразрывно сплелась с историей Англии – ибо Тюдоры были ее королями. Права на престол первого из них – Генриха Тюдора, графа Ричмонда, внука валлийского сквайра и французской принцессы, ставшей королевой Англии, – носили столь шаткий характер, что в нормальных обстоятельствах он не мог бы и помышлять о короне. Но обстоятельства сложились так, что в 1485 году он все-таки получил английский трон – захватом, благодаря силе оружия и собственной дерзости.

Между 1485-м, годом захвата власти Генрихом Тюдором, и 1603-м, годом смерти его внучки, великой королевы Елизаветы Тюдор, прошло 117 лет.

За эти долгие годы английскую корону носили двое мужчин – Генрих VII и Генрих VIII, – один мальчик, Эдуард VI, и две женщины, сводные сестры – Мария I и Елизавета I.

В истории осталось двое – Генрих VIII, которого время и неограниченная власть превратили из юного золотого принца в больное чудовище, и Елизавета I – Глориана, Королева-Девственница, победительница Непобедимой Армады.

B жизни все обстояло несколько сложней – но такова устоявшаяся легенда, не склонная смотреть на вещи слишком пристально. Если припомнить высказывание Шекспира – о мире, который театр, и о людях, которые актеры, – то члены семьи Тюдоров в течение больше сотни лет играли на этих подмостках первые, самые видные роли.

Не одни, конечно – как известно, «…королей играет свита…». И Тюдорам в этом смысле повезло – их «свита» включала в себя таких людей, как Томас Мор и Томас Кромвель, как Фрэнсис Дрейк и Уолтер Рэли, таких поэтов, как Эдмунд Спенсер, таких ученых, как Фрэнсис Бэкон. Был, наконец, Шекспир, величайший литературный гений Англии за все время ее долгой истории.

Все они как бы играли свои роли в великой пьесе, поставленной Историей и написанной двумя соавторами, Реформацией и Ренессансом. Эти «соавторы» буквально перевернули Европу в XVI веке – как раз и пришедшемся на времена Тюдоров.

Люди смертны, и время Тюдоров прошло.

Однако кое-что все-таки осталось. Осталась национальная Церковь, известная сейчас как англиканская. Остался Парламент – родоначальник и образец для законодательных собраний всего мира. Осталась могучая социальная сила – «…джентльмены Англии…», сделавшая в свое время Великобританию великой империей. B каком-то смысле «джентльмены» правят Англией и сейчас – в той мере, в которой им позволяют делать это лейбористы… Осталась великая английская литература, расцвет