Тюдоры. «Золотой век»

некие деньги.

Один из них – известный актер, игравший в труппе «…людей лорда- камергера…», Ричард Бёрбедж (англ. Richard Burbage). Первый исполнитель таких ролей, как: Гамлет, Ричард III, Лир, Генрих V, Отелло, Ромео, Макбет etc. Вообще говоря, это неудивительно – именно для труппы людей лорда-камергера Шекспир как раз и писал.

А второй человек, получивший от дворецкого деньги за «импрессу», – наш старый знакомый, Уильям Шекспир, актер[68].

Согласитесь, это волнующая находка?

Вдруг, совершенно неожиданно, обнаруживается документально подтвержденный след неуловимого Уильяма Шекспира, актера и пайщика труппы людей лорда-камергера, – и на этот раз не в мифическом, из пальца высосанном «…уголке в покоях графа Саутгемптона…», а в платежной ведомости дворецкого, служившего одному из людей того аристократического круга, с которым Шекспир был предположительно связан.

Ну, хотя бы своими поэмами или циклом сонетов… Связь эта, однако, весьма далекая, и мы с вами, отнюдь не специалисты по английской культуре эпохи Ренессанса, никаких сведений из факта этой связи выжать не сумеем.

XII

Однако интерес к ней все же проявить стоит, и вот по какой причине: не так давно, в 1997-м, была опубликована книга Ильи Гилилова «Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна Великого Феникса», в которой трактуется вопрос об авторстве произведений Шекспира и в которой доказывается, что Роджер Мэннерс, граф Рэтленд, как, впрочем, и его жена, имели самое непосредственное отношение к загадочной шекспировской поэме «Феникс и Голубь».

В России книга стала сенсацией – как-никак ее написал отнюдь не любитель-энтузиаст, вроде Делии Бэкон, а специалист, ученый-шекспировед, близкий сотрудник А. Аникста[69] .

Вот что о нем написано в энциклопедии:

«…В 1997 году опубликовал книгу «Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна Великого Феникса», в которой подытожил результат своих многолетних исследований и привел доводы в пользу теории, что под псевдонимом «Уильям Шекспир» скрывался Роджер Мэннерс, граф Рэтленд, в соавторстве со своей женой, Елизаветой Сидни-Рэтленд. Книга была сравнена критикой с «разорвавшейся бомбой в шекспироведении».

Книга вызвала активную полемику в печати, найдя своих последователей и противников как со стороны стратфордианцев, так и антистратфордианцев, отстаивающих иные кандидатуры на авторство произведений Шекспира…»

Не хочется разбирать книгу, написанную на русском, неоднократно издававшуюся, вполне доступную в продаже и даже выставленную в Сети, – но все же пару слов сказать можно.

Читатель, ожидающий удара в литавры и ответа на заданные ему загадки, удовлетворен не будет. Великий Спор об авторстве произведений Шекспира не решен.

Да, И. М. Гилилов разносит версию о Шекспире-актере, якобы бывшем и Шекспиром-автором, с куда большей силой и убедительностью, чем смог бы сделать это я, – но в отношении ответа на вопрос – «А кто же?» – уязвимых пунктов остается много, хоть отбавляй.

Действительно, граф Рэтленд был, как и Оксфорд, связан с семейным кругом лорда Берли, дружил с графом Саутгемптоном, наконец, есть и такое обстоятельство – процитируем книгу И. М. Гилилова:

«…Почти все книги, послужившие источниками для Шекспира при создании его произведений, были в библиотеке Бельвуара (многие из них и сейчас там). Там же находится рукопись варианта песни из «Двенадцатой ночи», написанная, как установил П. Пороховщиков, рукой Рэтленда. Это единственная достоверная рукопись шекспировского текста!..»

Ну, сразу же придеремся к заявлению, сделанному выше, – самая старая из известных нам рукописей с текстом Шекспира совсем не обязательно означает, что Шекспир ее и писал, не правда ли?

Более существенный довод – обьяснение таинственной истории с изданием Фолио. Оно было, как известно, сделано под редактурой Бена Джонсона, очень щедро оплачено – и почему-то оказалось приурочено к 10-й годовщине смерти Рэтленда и его жены.

A второе издание вышло в 20-ю годовщину.

Платили Бену Джонсону родственники Рэтленда, Пембрук и Монтгомери. Что до назначения именно Бена Джонсона редакторм Фолио, то и это становится понятным – он входил в круг восторженных почитателей графини Рэтленд.

В книге И. М. Гилилова очень обращает на себя внимание такой факт – проделка с фальшивым авторством уже имела место в этом кружке:

«…Рэтленд был одним из вдохновителей и авторов многолетнего литературного фарса вокруг придворного шута Томаса Кориэта, которому приписали несколько книг и объявили величайшим в мире путешественником и писателем…»

То есть это была шуточка в том же духе, что проказа А. К. Толстого и его кузенов, сочинивших маску «Козьмы Пруткова». И таким образом, у нас есть как бы прецедент – да, Рэтленд и его окружение любили поиграть в прятки. Это хорошее дополнение к версии «Рэтленд как Шекспир», потому что уже давно обращалось внимание на то обстоятельство, что автор-Шекспир, по всей видимости, перестал создавать новые вещи, начиная с 1612 года – а граф Рэтленд как раз тогда и умер.

Вопросы, конечно же, остаются.

Не очень понятно, каким образом сонеты Шекспира, иные из которых дышат просто неистовой страстью (если читать их в подлиннике, а не в переводе С. Я. Маршака), могли быть написаны Рэтлендом, человеком вроде бы куда более скрытным и застенчивым.

Не знаю. Как и всегда, остается ломающая все зыбкие и неточные предположения версия «… a ведь возможно и иначе…». Но одну вещь все-таки хочется добавить уже от себя.

Из книги И. М. Гилилова видно, какую глубокую трансформацию проделало время с вопросом об авторстве Шекспира – особенно в русскоязычной среде. Оказывается, Луначарский был сторонником ранней «рэтлендовской» версии задолго до того, как И. Гилилов провел свой анализ авторства «Голубя и Феникса». Оказывается, еще в 1932 году отношение к текстам Шекспира было вполне разумным и даже довольно скептическим – отмечалось, например, что театральные тексты, как правило, правят все, кто имеет отношение к постановке, их дописывают, переписывают, сокращают и так далее – так что Фолио, изданное без всяких ссылок на авторские рукописи, не следует считать «…священной коровой…».

Все дискуссии на эту тему, однако, окончились после опубликования материала профессора А. А. Смирнова, в котором были такие строки:

«…Подводя итоги всем этим «теориям», мы должны решительно подчеркнуть то, что делает их не только неприемлемыми для нас, но и идеологически враждебными…»

На этом дискуссия и окончилась – Шекспир был твердо объявлен не графом, а пролетарием.

Так что наши предположения по поводу источника поразительных прозрений М. М. Морозова, объявившего среднего современного писателя обладателем более богатого словаря, чем шекспировский, оправдались. Книга действительно несла печать своего времени, и печать эта ее изуродовала.

К Шекспиру это не относится. Он прожил уже четыре века и будет жить вечно.

Кем бы он ни был…

Приложения

Псалом 118

Один из стихов этого псалма прочла Елизавета Тюдор, узнав, что ее сестра, Мария Первая, умерла, а сама Елизавета из полуопальной и буквально живущей под топором девушки становится королевой Англии. Какой именно стих, точно неизвестно – разные источники дают разные версии, поэтому псалом приводится целиком.

Псалом 118 состоит из 22 восьмистиший, соответствующих буквам древнееврейского алфавита, при этом в каждом отдельном восьмистишии все строки начинаются с одной и той же буквы, – сообщает Новая Женевская учебная Библия. И добавляет: «С точки зрения поэтической техники такая