нем в новогоднюю ночь. Кроме того, он был тщательно выбрит.
— Привет, Виксен! — сказал Рей, одной рукой взъерошив ей волосы, а в другой сжимая бутылки.
К этому вечеру Линда одевалась особенно тщательно. Рей видел ее только в форме и в той одежде, которую позволял надеть гипс. Сегодня ей хотелось скрыть его, и она надела ярко-синюю бархатную юбку, закрывавшую лодыжки, и такой же жилет, провисевшие в шкафу два года со времени праздника по случаю выборов мэра.
Хадсон задержался, чтобы оглядеть ее с головы до ног, хотя Викки, вцепившись в его руку, уже тянула в комнату. С улыбкой он последовал за ней, успев лишь шепнуть Линде:
— Ты выглядишь потрясающе.
Он поцеловал ее в щеку, скользнул губами ко рту, коснувшись лица теплой скулой. Это прикосновение эхом отозвалось в Линде, по коже побежали мурашки. Со стороны это выглядело как невинное приветствие, лишь она знала, что все не так.
Сказанные им днем слова всплыли в ее памяти: «Как с нашими чувствами друг к другу?» Линда вздрогнула. А что, если он использует предательскую реакцию ее тела против нее самой? Эта мысль принесла ей боль.
Вечер начался вполне дружелюбно, и поначалу ничто не предвещало скандала. Хадсон, поприветствовав Хилари, Юджина и Паоло, поставил бутылки на стойку. Паоло задал тон беседе. Он вертел в руках одну из бутылок, разглядывая этикетку, затем одобрительно кивнул, оценив вино по достоинству.
— Да, это вещь! Но, наверное, слишком слабо для вас? Я полагал, что вы принесете бутылку «Белого орла». Разве не это вы все пьете здесь, на Юге?
Хадсон взглянул на него в упор, и Линда затаила дыхание.
— У меня дома есть несколько бутылок. Могу принести, если вы хотите попробовать.
Линде почудилась скрытая в ответе угроза, и она поспешила предостеречь брата:
— Паоло, перестань!
— Рей, — прервала взрослых Викки, — ты поиграешь со мной в «Поймай рыбку»?
— Обязательно.
— Почему бы нам не поиграть вместе? — быстро добавила Линда. — Ты, я и Рей. Все равно Хилари не позволяет мне помогать ей на кухне. — Вслед за дочкой и Реем она вышла, заметив, однако, что Паоло посмотрел на нее, как на последнего предателя. Ей ужасно хотелось намекнуть брату, что он это заслужил. Но она прикусила язык и, сладко улыбнувшись, попросила:
— Почему бы тебе не открыть бутылки, Паоло?
Ужин проходит лучше, чем я предполагал, решил Хадсон, и главным образом потому, что за столом были женщины, и особенно — Викки. Если бы ее не было, атмосфера накалилась бы весьма быстро. Он все еще не понимал причину. Что он такого сделал брату Линды, отчего тот выглядел как натянутая струна? Казалось, Паоло намеренно вызывает его на ссору.
За едой беседа шла в основном между Юджином и Паоло и касалась достоинств и недостатков жизни в Монтгомери и Кливленде. Хадсон не считал себя обязанным защищать свой город, пока Паоло не обратился непосредственно к Линде.
— Знаешь, Кливленд — прекрасное место для ребенка, — сказал Паоло, устремив взгляд на Виксен. — Семейный уют, школа по соседству и…
— Я там выросла, — перебила брата Линда, — и знаю, как там хорошо и как… холодно.
— У нас тоже есть школы, — не сдержавшись, вмешался Хадсон. — И очень редко выпадает снег.
— И все-таки Монтгомери — один из самых больших городов штата со всеми вытекающими отсюда последствиями, — продолжал спорить Паоло.
— Хотя Кливленд и меньше, но и там есть все проблемы большого города, — заметила Линда. — Преступность и наркотики. Они повсюду.
— Да, но в Кливленде мы по крайней мере знаем наперечет всех проходимцев и негодяев…
— Моя бабушка живет в Кливленде, — вдруг выпалила Викки, — но она не проходимец.
— Ты не хочешь съездить к бабушке? — ухватился за удобный случай Паоло.
— Перестань, — одернула брата Линда, — это нечестно.
— Поедем, мама?
Прежде чем ответить, Линда сердито взглянула на брата.
— Посмотрим.
К половине девятого Викки начала клевать носом. Взрослые играли в карты, а она раскрашивала картинки, но ее сонные глазки закрывались. Хилари отнесла девочку в спальню. У взрослых появилась возможность поговорить. Паоло явно был расположен к беседе. Он налил себе вина и облокотился о стойку рядом с Линдой.
— Чем вы зарабатываете на жизнь? — атаковал он Рея.
— Он делает разные вещи, — быстро ответила Линда, стараясь отразить нападение брата.
Паоло не отрывал глаз от Хадсона.
— Какие?
Первым порывом Хадсона было сказать Паоло, чтобы он не лез не в свое дело. Он перестал отвечать на подобные вопросы и оправдываться с тех пор, как в шестнадцать лет покинул родительский дом. Но Рей понимал, что Паоло заботится о сестре, и ценил это. К тому же Линда предупреждала его.
— Я работаю с металлом, — ответил Рей.
— Он занимается промышленным дизайном, — вмешался Юджин.
Хадсон переключил внимание на Юджина. Его удивило, что, тщательно подбирая слова, Юджин явно озабочен тем, чтобы не навредить ему.
— То есть? — неумолимо продолжал Паоло.
— Моя работа — изделия из металла: фонтаны, мосты, дизайн внутренних двориков. Это считается видом искусства.
— На кого вы работаете?
Терпение Хадсона начало иссякать.
— На себя. Может, вам и декларацию о доходах показать?
— Паоло, пожалуйста, налей мне вина, — попыталась смягчить разговор Линда.
— Сейчас.
Рей взял свой наполненный бокал и протянул ей. Паоло встал, засунув руку в карман пиджака.
— Я знаю, что у художников не так много денег, а вы, похоже, все вложили в свой мотоцикл. — Он небрежно открыл чековую книжку. — Я хочу расплатиться с вами за день рождения Виксен.
— Ну хватит, Паоло, — с угрозой произнесла Линда.
— Почему? Ты даже толком не знаешь этого типа. Нельзя допустить, чтобы он платил за вечеринку и покупал велосипед твоей дочери.
Рей вскочил.
— Я в состоянии сделать это! — бросил он, едва сдерживая ярость.
Ему вдруг показалось, что история повторяется и никто не извлекает из нее уроков: после стольких лет он мог лучше владеть ситуацией. Если бы не Линда, он послал бы этого фаната Кливленда далеко и надолго.
— Каким образом? — продолжал допрос Паоло. — Вы снимаете квартиру, работаете время от времени…
— Это его собственное жилье, — прервал Юджин. — А работа… О, это можно назвать целой корпорацией.
— Прекратите! — приказала Линда, но поняла, что уже слишком поздно.
Хадсон вдруг сделался абсолютно спокойным, а когда посмотрел на Линду, взгляд его был ледяным.
— Вы правы, — сказал он, и у Линды болезненно сжалось сердце. — Что касается так называемых нормальных людей, я к ним не отношусь.
