психически срывалась. Она стала частой гостьей психбольницы. Сам же «известный разведчик — писатель и знаток ГРУ» сейчас много пьет, считая, что жизнь — это такая штука, из которой живым не выбраться.
Вот так, видно бог, наказывает иудино племя!
Бывший диссидент Буковский, пытаясь показать сложность условий, в которых работает Резун в Англии, говорит, что «приговоренный заочно к смертной казни, он был вынужден находиться под постоянной охраной, считаться с требованиями своих ангелов-хранителей…».
И тут ложь. Суд, и только суд, определяет меру ответственности и выносит вердикт. Никакого суда не было — значит, и о приговоре не может быть речи! Его пока осудили коллеги, отец и порядочные люди.
А охрану он заслужил. В передаче Би-би-си под названием «Шпионская война» швейцарский специалист по разведке Карл Луонд в 1979 году так прокомментировал уход Резуна:
«Говорят, что Резун перебежал с помощью своих британских друзей из МИ-6. Возможно… он знает имена… офицеров КГБ в Женеве. Одним из интересных фактов является то, что сейчас, спустя более года после его побега, англичане продолжают получать от него ценнейшую информацию».
Вот откуда деньги на охрану!
«Разведка — самая неблагодарная в мире работа, — пишет „знаток“ разведки. — Тот, кто ошибался, кто проваливался, кого повесили — тот знаменит». Но сюда можно добавить еще одну категорию «героев»: тот, кто предал «альма-матер» — разведку, оказывается, тоже попадает в «знаменитости». Только вот вопрос: с каким ярлыком?
В «Аквариуме» есть примечательные для создавшейся ситуации слова, сказанные то ли самим Резуном, то ли кем-то другим и только озвученные им, неважно:
«У каждого человека в голове есть блестящие идеи, и каждый человек страдает в жизни больше всего от того, что его никто не слушает. Самая большая проблема в жизни для каждого человека — найти себе слушателя. Но это невозможно сделать, так как все остальные люди заняты тем же самым — поиском слушателя для себя. Главное в искусстве вербовать — умение внимательно слушать собеседника, слушать…»
Для того чтобы абсурдная идея стала правдоподобной, надо ее подать, кроме всего прочего, в красивой и невероятной упаковке, называемой кратким, но емким словом — ложь. Людям надоедает одна и та же пища, а поэтому хочется перемен. Именно на это рассчитаны «откровения» Резуна.
«Дурак льстит самому себе, умный льстит дураку», — гласит народная мудрость. При взгляде на ажиотаж вокруг книг предателей Родины — Гордиевского, Резуна, Калугина и других иуд становится понятно, почему они избрали ложь в качестве своих аргументов.
«Лгать самому себе для своей выгоды — подделка, лгать для выгоды другого — подлог, лгать для того, чтобы навредить, — клевета, это худший вред лжи», — писал когда-то Жан-Жак Руссо.
Недавно Стороженко зашел в свой любимый магазин «Библио-Глобус», что на Мясницкой. Еще несколько месяцев назад в историческом отделе «суворовское творчество» лежало на верхних полках, прямо на виду — на уровне глаз. На этот раз книг Резуна на старом месте он не нашел.
Поинтересовался у продавщицы. Миловидная девушка, как бы извиняясь, заметила:
— Поищите там. Мы их отправили на нижнюю полку. В последнее время нет никакой реализации суворовской «Науки предавать!».
Ее ответ поразил Стороженко.
После этих слов Николай взглянул под ноги и почти на полу увидел то, что претендовало на поиск «исторической истины», а обернулось желчным пасквилем в отношении многострадальной Отчизны.
«Пройдет еще немного времени, — подумал ветеран, — и все встанет на свои места. Многочисленные опусы Резуна превратятся в макулатуру, а Суворов для россиян будет только один — Александр Васильевич, с его одной, но бессмертной книгой — „Наука побеждать!“».
Глава 10
Неразоблаченный «оборотень»
Мерно «хрюкала» красная секундная стрелка старых электрических часов на стене кабинета. Стороженко сидел за стопкой очередной оперативной почты. Много было шифротелеграмм по обстановке в зарубежных аппаратах ГРУ, ответов на запросы, агентурных сообщений и прочих материалов, которые надо было рассмотреть, а некоторые доложить вышестоящему руководству.
Тишину творческого процесса неожиданно разорвал звонкий голос аппарата «ОС». Звонил с объекта ГРУ старший оперуполномоченный майор Пашкин. Он ошарашил начальника отделения «чепэшной» вестью — в посольстве СССР в Афинах исчез сотрудник военной разведки полковник Сергей Бохан.
Поиски офицера в течение суток не дали никаких результатов. Местная полиция тоже была в неведении, хотя сразу же подключилась к розыску. Иностранные посольства, в том числе американское, в категоричной форме отрицали факт обращения к ним советского дипломата.
— Михаил Иванович, — спокойно сказал Стороженко оперативнику, — по приезде в отдел доложите все материалы по беглецу. Мне кажется, он уже где-то попадал в наше поле зрения, — не вспомните?
— Да, проходил по первой командировке, но подробности я вам доложить сейчас не смогу.
— Свяжитесь с руководством, ознакомьтесь с результатами разбирательства в ГРУ, установите служебные и бытовые связи беглеца. Позвоните куратору этой резидентуры по линии внешней контрразведки. Меня больше интересует один вопрос: с какими документами, особенно по людям, — надеюсь, понимаете, о чем речь идет, — Бохан соприкасался, где эти помощники? Их судьбы!..
Он долго перечислял ему необходимые дополнительные меры для проведения качественного анализа и выдвижения вероятных оперативных версий…
Полковник Бохан в Греции был второй раз. Обстановку в стране пребывания знал прекрасно. Завел широкие связи среди бизнесменов, журналистов, политологов, что ему было необходимо по «крышевой» должности — первого секретаря посольства.
В Центр он посылал материалы, которые по-разному оценивались, чаще всего невысоко, однако нахождение в командировке он умело прикрывал видимостью постоянной черновой работы с якобы перспективами приобретения новых, глубоких источников информации.
Ему верили и надеялись на отдачу — скорый результат. По наблюдениям сослуживцев, у него водились большие деньги. Семья жила не по средствам — это замечали многие. Одни считали, что он ворует из сумм, предназначенных для оплаты агентуры, — недодает помощникам. Другие подозревали его и жену в крупных спекулятивных сделках, в том числе и в операциях на ниве нумизматики, которой он увлекался уже не один год. Третьи — их было мало — считали, что он прирабатывает где-то на стороне, причем грязным путем, вплоть до предательства.
Были у него и какие-то личные связи среди спекулянтов-дельцов. Общался с богатыми нумизматами Афин. За первый год второй командировки приобрел несколько комплектов дорогой видеоаппаратуры, мебели, автомашину «Волга» с дизельным двигателем, что было в то время вершиной мечтаний любого советского обывателя, и много «шмоток», как любил выражаться сам исчезнувший.
Вещизм, страсть к накопительству поглощали все остальное. Мысли его выстраивались в одном направлении — жить лучше других любыми путями. Эти пути, естественно, творил супруг, державший жену практически в роли служанки. Он был по масштабу личности для жены лидером в семье, а потому она и дети шли за ним и безропотно повиновались мужу и отцу.
Ярким майским утром, захватив жену, Бохан отправился на машине прогуляться по окрестностям древнего города. До Эгейского моря было рукой подать. Он двинулся по этому маршруту, согласовав его с местными властями и своим начальством.
